Евгений Дворянский - В огненном кольце

Наводчик пулеметной установки Константин Соловьев почувствовал на плече чью-то руку и оглянулся. Это был командир отделения младший сержант Александр Молчанов, указывая на пикировщика. В грохоте боя уже не слышно было команд.

- Самолет пикировал прямо на нас, - вспоминает Константин Иванович Соловьев. - Я мгновенно "поймал" его в прицел, а он, огромный, наваливается... Полоснул длинной очередью из всех моих четырех "максимов". Смотрю, бомбардировщик перевернулся и вспыхнул, как факел.

- Молодцы, пулеметчики, - похвалил капитан Парфенов.

Орудия Срединского и Саврасова ударили по другому пикировщику. Он тоже загорелся и рухнул в озеро. Но с воем шли в атаку другие "юнкерсы".

- Спокойнее, товарищи, бейте фашистов, - услышали бойцы голос военкома Виктора Ивановича Котина. Он находился на площадке вместе с зенитчиками.

Загрохотали бомбы, все окуталось дымом. Две бомбы разорвались у платформы. Ее искорежило.

- Мне показалось, что наша платформа покачнулась и приподнялась, рассказывает К. И. Соловьев. - Оглянулся - рядом лежит мой командир младший сержант Молчанов, повалился набок капитан Парфенов. Бросился к ним. Молчанову помощь была уже не нужна. Капитану осколок попал в голову. Он еще дышал. Позвал на помощь бойцов.

Осколками тяжело ранены военком Котин, заместитель командира батареи старший лейтенант Почукаев, несколько бойцов.

Бой возглавил командир огневого взвода лейтенант Анатолий Семенов. Взрывной волной его сбило с платформы. Очнувшись, он снова занял свое место.

В расчете Срединского ранило заряжающего Манголимова. Он покачнулся и стал падать. Сержант подхватил из его рук снаряд и сам стал заряжать орудие. Метким выстрелом расчет сбил еще один вражеский самолет.

А вокруг бушевали разрывы.

Тяжело ранило командира орудия младшего сержанта Василия Саврасова, но он не ушел с позиции. Ранен в голову и командир орудия комсомолец Степан Почуев, рядом с ним упал красноармеец Павлов. Почуев заменил его, орудие продолжало вести огонь. Вскоре Почуев был ранен вторично. Командование расчетом принял наводчик Василий Макаров.

От тяжелых ран умерли капитан Парфенов, политрук Котин, старший лейтенант Почукаев.

Какое требовалось мужество, чтобы не дрогнуть, выполнять свое дело, когда кругом свистят осколки и пули, падают рядом товарищи. Зенитчики не имели ни минуты времени, чтобы перевязать раны.

Позицию заволокло дымом и пылью. Поредели орудийные расчеты. И все же в вое пикировщиков, грохоте бомб беспрерывно слышались выстрелы зениток.

Батарея не только выстояла, не позволила фашистам прицельно бомбить очень важную для Ленинграда базу, но и нанесла им ощутимый урон - сбила четыре бомбардировщика{162}. Можно представить, что стало бы с базой, если бы десятки вражеских машин смогли прицельно бомбить ее! Но это не удалось.

Вскоре после этого боя ефрейтор Николай Кузьмин написал "Балладу о военкоме Котине" (опубликована в газете "Защита Родины" 8 августа 1942 года). Она хорошо передает любовь бойцов к военкому:

Командир смертельно ранен,

Пал на берегу.

Военком сменил комбата:

- Отомстим врагу!

И своим призывным словом

Он зажег бойцов:

За любимым военкомом

Каждый в бой готов.

Снова бомба пролетела,

Оглушил удар.

Смертью храбрых, смертью смелых

Гибнет комиссар.

Бой идет, зенитки бьют

И сильнее грома

Каждый выстрел наш - салют,

Месть за военкома.

По врагу сильней удары,

Родина зовет!

О военном комиссаре

Слава не умрет.

Политрук Виктор Иванович Котин, уроженец деревни Луг Кирилловского района Ленинградской области, в армии служил с 1939 года. За зимние бои 1939-1940 гг. его наградили медалью "За боевые заслуги". Это был человек, которого хорошо знали и любили бойцы.

В майские дни 1942 года не утихали бои и в воздухе: летчики-истребители самоотверженно отражали налеты вражеских бомбардировщиков. Одновременно наши летчики продолжали наносить удары по аэродромам врага. В один из дней начала мая, словно ураган, прошли над вражеским аэродромом группы капитана В. Мациевича и старшего лейтенанта Г. Жарикова. Лейтенант В. Гусев заставил замолчать зенитку, стоявшую у самого аэродрома, а его товарищи нанесли удар по аэродрому, и на нем стал бушевать огонь.

В этом бою смертью героя погиб коммунист Георгий Жариков. Много раз летал он навстречу врагу, прикрывая Ленинград и Дорогу жизни, один вступал в бой против пяти фашистских истребителей. На его счету числилось семь сбитых вражеских самолетов{163}.

Товарищи по оружию продолжили этот счет. Образ воина-коммуниста служил для них примером.

Весенние бои с авиацией фашистов показали, что воины ПВО, несмотря на все трудности блокадной зимы, подготовились к ним хорошо, а пережитые лишения не только не расслабили их волю, но еще больше закалили, вселили уверенность в победу. Сражаясь мужественно и самоотверженно, они не позволили врагу воздушными бомбардировками разрушить Ленинград, прервать снабжение города и фронта через Ладожское озеро. В то же время войска ПВО нанесли большой урон вражеской авиации, значительно ослабив ее группировку под Ленинградом.

Новый штурм сорван

Победа под Москвой и наступление Красной Армии зимой 1941-1942 гг., в котором участвовали девять наших фронтов, внесли коренные изменения в стратегическую обстановку. За четыре месяца советские войска отбросили врага на 100-350 километров, полностью очистив от захватчиков Московскую, Тульскую и Рязанскую области, многие районы Ленинградской, Калининской, Смоленской, Орловской, Курской, Харьковской, Донецкой областей и Керченский полуостров Крыма.

В ходе зимнего наступления Красная Армия разгромила до 50 вражеских дивизий. Фашисты потеряли свыше 400 тысяч солдат и офицеров.

Победа Красной Армии в зимнем наступлении означала решающий поворот военных событий в пользу СССР и оказала большое влияние на весь дальнейший ход второй мировой войны{164}.

Эти победы воодушевили советских людей. Особое звучание они имели для ленинградцев, сражавшихся и трудившихся в блокированном городе. Успех под Москвой вселял надежды на скорый разгром врага и под стенами Ленинграда.

После поражения под Москвой и в зимней кампании, фашисты уже не могли наступать одновременно на всем фронте. Однако, перебросив из Западной Европы на Восточный фронт десятки новых дивизий, гитлеровское командование ставило прежнюю задачу - летом 1942 года разгромить Красную Армию и закончить войну против СССР. Главный удар гитлеровское командование намечало нанести на юге, прорваться к Волге и Кавказу. В этих планах по-прежнему стоял и захват Ленинграда.