Владимир Мезенцев - Бардин

При этом Иван Павлович очень решительно отстаивал свою точку зрения: когда строится комплексный металлургический комбинат, он должен обязательно быть привязан к строительству машиностроительных заводов.

А затем снова поездка. На этот раз — в Магнитогорск для наладки производства проволоки. Заодно Иван Павлович посетил и многие другие уральские заводы в Нижнем Тагиле, Чусовой, Сатке, Серове… Знакомство с уральской металлургией на этот раз было капитальным. Оно очень помогло Бардину в руководстве Уральским филиалом Академии наук СССР и впоследствии, в годы Великой Отечественной войны, когда он работал в Комиссии по мобилизации ресурсов Урала на нужды обороны.

Настройка проволочного стана на Магнитке оказалась делом длительным и трудным. Это был новый скоростной непрерывный стан, который требовал совершенно новых приемов в работе. Его часто приходилось останавливать, и Иван Павлович в это время летал на самолете в Свердловск, где осматривал близлежащие заводы и занимался Уральским филиалом Академии наук, одним из организаторов и председателем которого он был. В филиале была создана отличная лаборатория по металлургии, и Бардин имел возможность исследовать здесь многие важные для уральцев (да и не только для них) проблемы.

Один такой полет чуть было не закончился трагически. Маленький самолет в тумане сделал вынужденную посадку. Иван Павлович получил сильные ушибы. Пришлось несколько дней отлеживаться. Однако дела не ждали, и Бардин снова до позднего вечера находится в цехе, следит за наладкой стана, дает советы, что-то предлагает, изменяет. Наконец новый стан начинает ритмично выдавать продукцию, и академик может уехать.

Сколько в его жизни было таких случаев, когда он сам непосредственно руководил вводом в действие крупнейших металлургических агрегатов — домен, мартенов, станов, цехов и заводов! Многие (если не большинство) металлургические предприятия нашей страны видели в своих цехах Бардина. Его хорошо знали, глубоко уважали и рабочие, и инженеры, и ученые. Шли к нему за советами, консультацией. Он ехал в Сибирь, на Урал, в Донбасс, дневал и ночевал в жарких цехах, у горячего металла.

В конце 1938 года в жизни академика произошло очень важное событие: его выдвинули кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР от Томского сельского избирательного округа. По своей обычной скромности Иван Павлович никак не ожидал, что ему окажут такое огромное доверие. Он по-прежнему считал себя только инженером-металлургом, хотя стал, по существу, техническим руководителем советской металлургии и вел огромную научную работу в академии. Советские люди к тому же знали его как прославленного строителя Кузнецкого гиганта.

По-прежнему главное внимание Ивана Павловича занимают вопросы производительности металлургических заводов, интенсификация всех процессов. С этим связано и дальнейшее наращивание мощностей в металлургии. Бардин принимает активное участие в разработке третьего пятилетнего плана по разделу черной металлургии, причем особое внимание уделяет изготовлению специальных сталей. Это направление вполне понятно. В Европе и на Дальнем Востоке в это время уже бушевало пламя второй мировой войны. Страна наша все наращивала темпы, готовилась к обороне. А для военной техники нужны в первую очередь специальные стали.

В тот год в Харькове было созвано совещание сталеплавильщиков. Основной вопрос: как ускорить плавки, дать больше металла? Группа работников из Днепропетровска предлагала увеличить подачу горючего и глубину ванн в мартенах и, таким образом, получать больше стали с квадратного метра пода печи в час. Им возражали многие металлурги.

Для Бардина было ясно одно: необходимо достигнуть на мартенах наивысшей производительности. А для этого хороши все средства, включая и такое, как увеличение подачи горючего в рабочую камеру печи и наилучшее ее использование. Вот почему он согласился на предложение днепропетровцев. С точки зрения старых теорий это ухудшало металл, удлиняло плавку. Но Иван Павлович считал, что это неверно. Главная беда неудовлетворительной работы мартенов, по его мнению, заключалась в другом: в плохих огнеупорах, в недостаточных калорийности газов и подаче воздуха, в слабой автоматизации. И действительно, когда все это устранялось, глубина ванны, установленная по решению Бардина, оказывалась вполне пригодной.

Дел у Ивана Павловича теперь заметно прибавилось: нужно было участвовать в предвыборных собраниях, познакомиться с избирателями и представиться им. И он снова едет в Сибирь. По дороге побывал на Кузнецком заводе, в сельских районах Западной Сибири и, наконец, на Петровско-Забайкальском заводе. Там и застали его выборы.

Итак, он стал членом Советского парламента. Чувство гордости за оказанное ему доверие охватило Бардина. С чего он начинал и к чему пришел? Сын скромного сельского ремесленника, рабочий с дипломом инженера на американском заводе, главный инженер одного из крупнейших металлургических заводов Юга в царской России, в условиях засилья иностранцев, борьба за оживление замерзших в гражданскую войну предприятий, строительство металлургического гиганта в глухом сибирском углу, академик и крупнейший инженер-металлург. А теперь вот — народный избранник!

С этого времени Бардин заседал в верховном органе власти Советской страны. Больше двадцати лет он так же добросовестно, внимательно выполнял свои депутатские обязанности, как трудился в металлургии. Не жалел сил, чтобы оправдать доверие избравшего его народа.

…В 1939 году был создан Народный комиссариат черной металлургии СССР. Бардин назначается заместителем наркома. На его попечении и здесь — техническая политика в металлургии, но теперь уже в значительно возросших масштабах.

В это время Иван Павлович особое внимание уделяет научной работе. Он всегда считал, что нельзя развивать металлургию, не имея твердого научного обоснования процессов. Вообще одним из методов его работы всегда было тщательное изучение какого-либо вопроса, научное исследование его, поиски теоретических основ. И только после того, как он был глубоко убежден в чем-то, Бардин принимал окончательное решение. И одним из первых его шагов была организация лабораторий для исследований.

Так и теперь: он ясно видел, что развивать дальше металлургию страны без научной базы нельзя. Невозможно улучшать производство, не применяя в металлургических процессах достижений физики и химии. Жизнь настоятельно требовала, чтобы на основе физико-химических и термодинамических исследований реакций между металлом и шлаком революционизировать процессы выплавки стали. Надо было разрабатывать новые, более совершенные методы контроля металла и интенсифицировать технологические процессы.