Алексей Шишов - Персидский фронт (1909) Незаслуженно забытые победы

«.. Турки вероломно напали на наши прибрежные города и суда Черноморского флота. Высочайше повелено считать, что Россия в войне с Турцией. Войскам вверенной мне Армии перейти границу и атаковать турок».

Данный приказ тифлисского наместника Воронцова-Дашкова по кавказским войскам был отдан 19 октября. Телеграфной строкой его продублировали и в отряды, находившиеся на территории Персии. В ночь на 20 октября авангардные части Отдельной Кавказской армии повсеместно перешли турецкую границу, сбив заслоны пограничной стражи и почти сразу же столкнувшись с армейскими турецкими войсками. Это свидетельствовало о том, что противная сторона загодя готовилась к такой встрече. Состоялись первые бои, отличавшиеся упорством, у Кепри-Кея, Караургана, в Пассинской долине…

Участник начала войны против Турции с персидской территории хорунжий, ставший в годы Гражданской войны казачьим полковником, Федор Иванович Елисеев в своих мемуарных брошюрах-тетрадках так рассказывает о том дне, когда для него и его товарищах по 1-му Кавказскому полку началась война:

«Бивак Макинского отряда спал, когда около полуночи в ночь на 20 октября 1914 года сигнальные трубы пропели тревогу и ординарцы командира полка быстро побежали по своим сотням, приглашая всех господ офицеров к нему. Бивак мгновенно ожил. Сотни уже под седлом. Мы — у командира полка. Взволнованный, с телеграммой в руке, он вышел к нам из палатки и, как никогда раньше, отечески, сердечно и твердым голосом произнес:

— Господа! Турция объявила войну России, и нашему отряду приказано немедленно же выступать на Баязет. С нами Бог! — И он снял папаху и перекрестился. Его примеру последовали и все мы.

…Командир полка обходил сотни, каждой говорил хорошее напутственное слово и предлагал коротко прокричать „ура“ за державного вождя Русской армии, государя императора и за Россию. Казаки дружно, коротко, но не раскатисто кричали „ура“, и командир шел к следующей сотне».

Приказ, уже боевой, о выступлении на Баязет пришел в полки из бригадного штаба быстро. Закаспийцы двинулись к границе в походных колоннах, имея впереди разведывательные сотни. Одна из них пошла на пограничное персидское селение Базыргян, другая — на сильный гарнизоном турецкий пограничный пост Гюрджи-Булах вблизи подошвы Малого Арарата. Там казаки-кубанцы на рассвете того же 20 октября приняли свой первый бой с турками.

Пограничный пост Гюрджи-Булах и одноименное турецкое селение были взяты после короткого, но жаркого боя. Часть гарнизона поста (турки и «курды в белых штанах», человек тридцать) при бегстве сдались преследовавшим их казакам. Султанские солдаты были вооружены старыми десятизарядными винтовками большого калибра, стрелявшими свинцовыми пулями, делающими большие раны. Такие же винтовки имели и местные курды-ополченцы. Винтовки с патронами были получены ими в большом числе заранее от местных властей.

Той части гарнизона поста Гюрджи-Булах, которая избежала гибели и плена, удалось бежать в сторону недалекого Баязета. Оставив на границе усиленные сторожевые посты, полки отошли на персидскую территорию, за селение Базыргян, и разбили на ночь боевой бивак, не ставя походных палаток.

Так 20 октября 1914 года русский Макинский отряд «открыл» для себя первую страницу своего участия в Великой войне на территории Персии. Теперь Хоский остан стал для отряда, которому предстояло наступать на город-крепость Баязет, тыловой базой.

На следующий день казачья бригада выступила в поход, в полном составе перейдя персидско-турецкую границу. После короткой перестрелки занимается курдское селение, брошенное жителями, до Баязета оставалось верст двадцать…

Вскоре крепость была взята, турки бежали из нее без боя, поняв бессмысленность кровавой защиты Баязета. Закаспийская казачья бригада стала участником этого дела, в боевом составе полностью выйдя с территории Персии. Однако от полков продолжали высылать боковые заставы и конные разъезды в «свой персидский тыл», где курды стали «шалить» над проходящими обозами русских войск.

Глава вторая

Всполох Мировой войны на Ближнем Востоке. «Хирургическая операция» в Персии действиями экспедиционного корпуса генерала Баратова. Шахская жандармерия и кочевые племена в руках графа Каница. Гилянский Кучек-хан.

Первая мировая война стала с начальных ее дней Великой для всех ее участников. Величие мирового военного пожара, опалившего и Ближний Восток, крылось прежде всего в стратегических планах Антанты и держав Центрального блока. То есть в стратегических задумках Берлина и Санкт-Петербурга (ставшего с началом войны Петроградом), Парижа и Вены, Лондона и Стамбула, Токио и Софии…

Шахская Персия в планах воюющих сторон достаточно ясно и хорошо просматривалась. Случайностью такое внимание не было: Персия прикрывала собой пути в российское Закавказье и Туркестан, в Афганистан и Британскую Индию.

Война повергла в прах многие претензиционные планы, в том числе и план создания мифического Великого Туранского государства, частью которого должна быть территория Персии, то есть современного Ирана. Его автор и исполнитель, военный министр султанской Турции Энвер-паша на пути превращения идеи в реальность «споткнулся» в ходе горной войны о русскую Отдельную Кавказскую армию и волю генерала от инфантерии Н.Н. Юденича, ее командующего. Все началось у селения Сарыкамыш, конечной станции узкоколейки русских южнее Карса.

Здесь Энвер-паша взял на себя командование 3-й турецкой армией, отстранив от этой должности Гассана-Иззета-пашу. Полководец султана Мехмеда V решил устроить русским войскам тактическое окружение в духе «Канн» германского стратега генерала А. фон Шлиффена. Но Сарыкамышская наступательная операция закончилась сокрушительным разгромом: один корпус 3-й армии был наголову разбит, второй попал в плен.

В Первой мировой (Великой) войне Энвер-паша стал наиболее яркой фигурой панисламизма. То есть выразителем религиознополитической идеологии, в основе которой лежат представления о духовном единстве мусульман всего мира независимо от социальной, национальной и государственной принадлежности и о необходимости их духовного объединения под властью халифа.

Именно идеология панисламизма лежала в основе планов мушира (маршала) Энвер-паши по созданию «Великого Туранского государства», в котором нашлось место и для Персии.

Энвер-паша в истории Великой войны порой называется «турецким Наполеоном». Но историки делают это с известной иронией, поскольку ни одному из «великих планов» полководца султана Мехмеда V сбыться не пришлось.