Василий Ершов - Дневник графомана

 11.04. 

 И еще одна катастрофа произошла, Ми-8 на Камчатке: повезли немецких сноубордистов кататься с перевала; сели на склон, сошла лавина, засыпала их. Погиб экипаж и половина туристов.

 Не комментирую.

 Вчера звонил еще журналист, с РЕН ТВ, кажется. Ну, человек вроде адекватный, мы с ним поговорили; он еще мне напишет. Согласился, что нечего выдавать в эфир всякую фигню, и они не будут. И слава богу, что ума хватает.

 12.04. 

 Костя звонил вчера, делился впечатлениями о катастрофе. Оказывается, наш русский бардак проявился и при приеме зарубежного президента. Минимум там 100/1200, а туман был 400; надо было закрыться и все. Командовали военные. Дали экипажу возможность снижения до ВПР и самостоятельного принятия решения, хотя заранее  предупредили, что туман  и лучше уйти, дали три запасных. А поляки ж с гонором…

 Я-то думал, туда навезут оборудования, отладят посадочную  систему… да это и не главное; главное – обезопасить полет всеми возможными способами. Ну и выбрали способ: а ну-ка, президентский пилот, яви свое искусство! Явил.

 Костя сетовал: будь вместо Тушки современный самолет, тот же Боинг, – у него аппаратура позволяет сесть и без ИЛС. А Тушка строгая, требует высокого мастерства экипажа.

 Мастерство же польского капитана базировалось на полетах сначала в качестве штурмана, потом уже пилотом стал летать. Господи, кого назначают в президентский экипаж… Искал землю, снижался с большой вертикальной; РП его дважды предупреждал, потом дал команду уходить… поздно.

 Эти политики набились в самолет скопом, думали ж нахватать политических дивидендов: случай подходящий! Совсем забыли о том, что полет на самолете потенциально опасен, что в интересах государственной безопасности лучше не складывать все яйца в одну корзину! Ну, урок.

 Звонил еще раз тот журналист, Андрей.  Поговорили о катастрофе Лебедя. От личного контакта с ним я твердо отказался, и он расшаркался.

 Снова звонят с телевидения, интересуются моим мнением. Ну, высказал в двух словах. Ошибка пилота, что еще.

 Как где упадет самолет, так я сразу востребован. А потом тишина…

 Костя вчера сказал, что если бы американский президент попытался надавить на пилота, то получил бы импичмент за попытку нарушить закон.

 Так то ж в Штатах. А у нас всё Варшавский договор.

 Снова звонили мне журналисты. Надя подняла трубку, без зазрения совести соврала, что я уехал на дачу. Бережет меня. И спасибо ей.

 А еще ж будут вопросы по е-мейлу: я согласился письменно ответить кому-то из этой братии. Но там уж я постараюсь ответить максимально продуманно и объективно.

 13. 04. 

 Ищу в интернете данные по Аркадиушу Протасюку, капитану этого Ту-154. Но проклятый зависающий интернет отнимает 90 процентов времени на ожидание, когда же он отвиснет. Нашел только то, что Протасюк – пилот 1 класса с налетом 3500 часов. Для военного летчика это достаточно много. Он вроде бы даже летал командиром… на Як-40. Но каков его налет в качестве командира корабля Ту-154? Если не дотягивает и до тысячи, а я в этом более чем уверен, то для этого типа – он летчик еще сопливый, не такому бы возить президента. Первая тысяча самостоятельных часов на любом типе – критическая. По достижении этого налета пилоту кажется, что он уже освоил самолет и знает его вдоль и поперек. Мне это известно как никому. И самоуверенных ошибок в это время не счесть.

 Считаю, что он не справился при заходе. В этом и только в этом причина. Если на аэродроме нет ИЛС и не по чему контролировать глиссаду, спасет только строгое выдерживание вертикальной скорости по ОСП.  Он ее не выдержал. Да и видимость 400 метров – не для захода по приводам. Судя по боковому уклонению (по сообщениям СМИ – 150 м), он по ОСП заходить не умел. Да и откуда ему, военному летчику, набраться опыта заходов по ОСП на Ту-154, сложнейшем в пилотировании лайнере.

 Гонор и мальчишество.

 Читая данные по экипажу, удивляюсь. То капитан летал штурманом, то штурман кончал училище бортинженером. Универсалы, блин.

 Все эти обывательские мнения, что вот, мол, пилот первого класса, лучший из самых лучших, и пр. – уже в который раз разбиваются о суровую правду жизни: элементарный непрофессионализм. Опыт жизни подсказывает мне, что в президентские пилоты на постсовковом пространстве вполне можно попасть и за другие, не относящиеся к летному мастерству качества.

 Один депутат сейма резко критиковал прежнего президентского пилота за посадку в Гяндже вместо Тбилиси: мол, тот не подчинился приказу Верховного главнокомандующего и пр. Пилота потом снимали, затем снова восстановили, дали медаль. А депутат этот, критик, царство ему небесное, как раз и погиб нынче в этом самолете под Смоленском, и, возможно, пилот здесь как раз дисциплинированно выполнял приказ президента… Судьба.

 А то, что президенту по политическим мотивам никак нельзя было садиться на запасной ни в Белоруссии, ни на Украине, ни в Москве, известно; так что вполне допустимо, что он надавил на экипаж.

 А не хрен было собачиться с соседями.

 Тут дали ссылку на книгу Потемкина «Шеф-пилот двух президентов», и там как раз приводится пример, как реагируют президенты на самостоятельные, без согласования с их желаниями и ндравом, действия командира экипажа. А чем ндрав польского президента отличается от ндрава Ельцина?

 Ночью снова звонили журналюги, и сонная Надя снова врала, что я на даче. Нашли, блин, эксперта. Пусть лучше вон Толбоев им растолкует, что летчики летать не умеют.

 На Либ ру я потихоньку догоняю Юрия Лозу. Разница в 50 читателей, но в последние дни интерес к моим опусам резко упал. Весна, период чтения кончился, дачные заботы превалируют. Так что догоню его я не раньше чем через неделю.

 Люди пишут, благодарят, желают и пр. Никто меня уже не критикует. Современные летчики или махнули на деда рукой, или до них стало доходить, что простое вызубривание многочисленных правил отнюдь не помогает в воздухе принять быстрое и верное решение, а только добавляет вариантов.

 А вот разобраться в вариантах помог бы опыт стариков. Варианты-то, в основном, остались те же, только добавился лишний груз экономических решений. Или, как в Смоленске, политических. И старики, имеющие за плечами многолетний опыт, помогли бы определиться с приоритетами. Как, например, польскому командиру при заходе надо было напрочь отбросить вообще  любую мысль о личностях пассажиров. Хоть дерьмо, хоть президент со свитой: плотно закупорь в салоне, чтоб не воняло, и забудь до приземления или до ухода на запасной. А уж в наборе высоты на запасной – зайди в салон и доложи. Брось ему, в конце концов, на столик свое пилотское свидетельство – зато жив останешься. Пусть тебя отругают стоячего, чем потом оплачут лежачего.