Сергей Нечаев - Легендарные фаворитки. «Ночные королевы» Европы

Однако на первых порах все при дворе сочли, что опьяненная своей властью новая фаворитка короля ведет себя как самая последняя выскочка: виданное ли дело, она пожелала, чтобы все оказывали ей особые знаки внимания.

Сразу невзлюбивший фаворитку герцог де Ришельё по этому поводу писал:

«Мадам де Помпадур потребовала, будучи любовницей, то, что мадам де Ментенон получила, являясь тайной супругой. В рукописях герцога де Сен-Симона она прочла о фаворитке Людовика XIV: та, сидя в особом кресле, едва привставала, когда монсеньер входил к ней, не проявляла должной учтивости к принцам и принцессам и принимала их лишь после просьбы об аудиенции или сама вызывала для нравоучений.

Мадам де Помпадур считала своим долгом во всем ей подражать и позволяла себе всевозможные дерзости по отношению к принцам крови. Они почти все покорно ей подчинились, кроме принца де Конти, он холодно с ней обращался, и дофина, который открыто ее презирал».

Свою деятельность новая фаворитка начала с того, что лишила места министра финансов Филибера Орри, решительно отказавшегося ей покориться. Главный финансист Франции был большим врагом братьев Пари и, считая их отъявленными жуликами, отказался продлить им заказ на поставки для армии. Те пожаловались маркизе, и Филибер Орри получил отставку.

Что касается личного богатства маркизы, то оно быстро начало расти, и через шесть месяцев после объявления ее официальной любовницей короля она имела уже 600 000 ливров годового дохода.

Версальская Шахерезада

Жанна-Антуанетта понимала, что, пока король не будет целиком в ее власти, титул официальной фаворитки вряд ли можно будет удержать надолго. А незаменимой для него она могла стать только в том случае, если бы сумела изменить само качество его жизни, избавить от меланхолии и скуки, ставших в последнее время постоянными спутниками Людовика XV. А значит, ей предстояло сделаться эдакой версальской Шахерезадой.

Это превращение совершилось быстро. Теперь каждый вечер в ее гостиной Его Величество обнаруживал какого-нибудь интересного гостя. Скульптор Бушардон, философ-просветитель Монтескье, художники Карл Ван Лоо, Франсуа Буше и ученик последнего Жан Фрагонар, композитор и органист Жан-Филипп Рамо, знаменитый естествоиспытатель Жорж Леклерк де Бюффон — вот далеко не полный список представителей художественной и интеллектуальной элиты, которые окружали маркизу. Столь изысканное общество развлекало короля, открывая ему все новые и новые грани жизни. В свою очередь гости маркизы — люди бесспорно талантливые — в глазах общества повышали свой социальный статус, обретая тем самым существенную поддержку. Как видим, с самого начала маркиза де Помпадур почувствовала вкус к меценатству и не изменяла этому пристрастию всю свою жизнь.

Так начиналась эпоха маркизы де Помпадур при французском дворе. При дворе, где до нее красивый, обаятельный, окруженный многочисленными придворными король обычно скучал. Маркиза же поставила перед собой главную цель — развлекать короля. Развлекать, не переставая, если понадобится — круглые сутки. И она развлекала его, каждый раз придумывая что-то новое, что-то, о чем король и подумать не мог.

Но маркиза не только развлекала короля. Она еще выступала как своего рода психотерапевт: терпеливо выслушивала его, понимающе кивала головой, жалела. Она всегда, в любых обстоятельствах была на его стороне. В этом отношении она заменила ему мать, которой король лишился, когда ему было всего два года. С ней одной он теперь мог по-настоящему расслабиться и даже поплакать. С ней одной он мог себе позволить побыть самим собой и не играть роль великого монарха великой державы.

Известен, например, такой факт. Однажды министр де Морепа сильно утомил короля своим долгим докладом. Но это была работа, и король, у которого уже голова шла кругом от витиевато-бессмысленного бормотания министра, не осмеливался прервать его. И тут на помощь ему подоспела маркиза де Помпадур, которая резко оборвала министра и сказала:

— Все! Господин де Морепа, от вас у короля уже лицо стало желтым… Прием окончен! До свидания, господин де Морепа!

Как же он был благодарен за это своей фаворитке! Дошло до того, что без нее он стал чувствовать себя незащищенным, каким-то жалким, лишенным опоры.

Короче говоря, она стала его добрым другом. Настоящим другом. Не церемонно-подобострастным, как придворные, не эгоистичным и тщеславным, как дофин и ему подобные, не вежливо-равнодушным, как королева, а верным, все понимающим и всегда готовым прийти на помощь. И таким же нежным, как мама.

О роли маркизы в жизни короля очень точно сказали братья Гонкуры:

«Мадам де Помпадур овладела всем существованием Людовика XV. Она убивала все его свободное время, скрашивала его монотонный ход, ускоряла течение дней. Она вырывала его из вечной скуки, тянувшейся от раннего утра и до поздней ночи. Она наполняла его и занимала, не оставляя ни на минуту и не позволяя снова оказаться один на один с самим собой».

Граф д’Аржансон написал об этом в своем дневнике буквально следующее:

«Король обрел в госпоже д’Этиоль, каковая вскоре стала называться маркизой де Помпадур, очень подходящую особу для руководства собой. Пленив его проявлениями нежности, она достигла большей власти, чем могло бы дать личное доверие, утешение, посвящение в тайны. Она объездила его с ловкостью, более достойной профессиональной куртизанки, которая становится плотской любовницей, не нуждаясь в душевной связи, что не в обычае у знатных и достойных женщин. Ее мать, знаменитая блудница Пале-Рояля, подготовила и предназначила ее для такого рода деятельности».

Но король любил ее не за это, вернее, не только за это. Рядом с ней он, зажатый в тиски этикета, со всеми этими многочасовыми церемониями пробуждения и отхода ко сну чувствовал себя просто свободным человеком. Кто, кроме маркизы де Помпадур, мог зазвать в королевские гостиные столь блистательных интеллектуалов и собеседников — от Вольтера до Бернара де Фонтенелля? Того самого де Фонтенелля, который за пять дней до смерти в столетнем возрасте с грустной улыбкой сказал: «Печально, друзья! Я начинаю терять вкус к жизни!»

Людовик XV, выросший без матери и отца, был человеком застенчивым, во многом закомплексованным. Маркиза же, в числе прочего, умела короля и по-матерински приласкать. При этом она очень дорожила их близостью и делала все возможное, чтобы соответствовать сексуальному напору короля. В частности, у нее хранилось множество баночек с ароматическими травами и мазями, а естественный порядок вещей она часто заменяла его замысловатыми имитациями, приводившими короля в неописуемый восторг.