Алексей Шишов - Русские князья

Однако «степной пожар» продолжал накатываться на русские пределы. В том же году многотысячная половецкая орда подступила к Юрьеву и осаждала городок все лето, но не смогла его взять. Вновь на землях русичей появились «без числа» пепелища. Князю Святополку Киевскому пришлось даже откупаться от степных владык, и те согласились не переходить реку Рось.

Казалось, единение удельных княжеств для отражения внешней опасности и защиты общей границы на юге виделось всем ясно. Однако среди правителей земель все еще не было единства в деле борьбы с Дикой Степью. На предложение Владимира Мономаха и Святополка Киевского пойти в новый большой поход на половецкие вежи князь Олег Черниговский ответил отказом. Не помогли никакие доводы.

Тогда братья, чтобы убедить его силой (обычный прием сильных мира сего), пошли на отказчика войной, прогнали владетеля из стольного града и осадили его вместе с черниговской дружиной в городе Стародубе. Да, порой даже такой ценой добивались на Руси решения о совместной защите порубежья общего для славян-русичей дома.

Осада укрепленного городка продолжалась тридцать три дня, и Олегу пришлось просить мира. Братья Всеволодовичи обвинили черниговского князя в том, что он и против «поганых» не выступает, и на княжеский совет в Киев не приходит, а только замышляет зло против соседних князей. И даже хочет помогать врагам-половцам.

К слову сказать, Олег Черниговский первый из русских князей женился на половчанке — дочери хана Асалупа. В дальнейшем такие династические браки с ханской знатью Дикой Степи не были единичными на Руси. Но надо отметить такой удивительный факт: ни одну русскую княжну замуж за половецкого хана так и не выдали. Хотя недостатка в сватах не было.

Пока шла война братьев с черниговским князем, половцы снова пришли на Русь. Шел 1096 год. Могущественный хан Боняк, некоронованный повелитель кочевий не только Приднепровья, весной с сильным войском подступил к стольному граду Киеву. Однако взять большой город с мощной крепостной оградой не смог, зато разорил его ближние и дальние окрестности. Степняки даже сожгли в Берестове великокняжеский двор.

Хан Боняк стал настоящей напастью для русского порубежья. Не случайно один из самых страшных и опасных врагов русичей получил в древнерусских летописях только бранные эпитеты — «безбожный», «треклятый», «хищный», «шелудивый».

Тем временем в мае пограничный Переяславль осадили хан Куря, который сжег город Устье, и подошедший после хан Тугоркан, тесть князя Святополка Киевского. Переяславльцы стали упорно защищаться, со дня на день ожидая возвращения Мономаховой и великокняжеской дружины. Почти семь недель горожане и окрестные землепашцы мужественно выдерживали осаду.

Покончив с Олегом Черниговским, братья Владимир и Святополк Всеволодовичи отогнали хана Боняка от границ Киевщины и подошли к Переяславлю со стороны Днепра. Противник не ожидал такого маневра. Объединенное русское войско внезапно обрушилось на походный половецкий стан, смело переправившись через реку Трубеж. Одновременно по врагу ударили и из города. В жестокой конной сече половцев разбили наголову и заставили спасаться бегством на юг, в степи. Их долго преследовали, взяв богатую добычу. В битве под стенами Переяславля погибли сам хан Тугоркан, его сын-наследник и много других знатных степных ханов.

Интересно, что великий князь Святополк Киевский, несмотря на вражду к Тугоркану, приказал найти на поле брани труп своего тестя и похоронить его «на могиле» поблизости от Берестова.

Так вторично за два года русские войска под предводительством Владимира Мономаха одержали большую победу. Слава полководца раскрывала перед ним сердца простого люда, делала почитаемым среди княжеских дружин, состоявших из воинов, связавших себя на всю жизнь с ратным ремеслом.

В том же году неутомимый хан Боняк, собрав соседей по пастбищам, совершил еще одно нападение на Киев, так манивший своими богатствами. Ханская конница даже чуть не въехала с налету в сам город — крепостные ворота едва успели затворить перед нею. Половцы сожгли Выдубецкий монастырь, а затем напали на Печерский, когда его монахи безмятежно спали в своих кельях. Воины Боняка выломали монастырские ворота и устроили в лавре полный погром.

Последний набег так прославил хана Боняка и его войско, что слава о нем прошла по всей Степи. Грозный и часто удачливый «шелудивый хищник» многие годы угрожал русскому пограничью. Прежде всего, лежащей севернее его кочевий Переяславльщине и земле Киевской. На протяжении всей своей жизни, довольно долгой для половецкого владыки, Боняк сохранил враждебность к русичам, почти не участвуя в княжеских распрях, как то делали соседние ханы, тем самым немало обогащаясь.

Весьма ощутимое поражение, понесенное в 1096 году, не остановило разбойные нападения степняков даже на короткое время. Наоборот, вооруженная борьба с Дикой Степью становилась все ожесточеннее, бескомпромисснее. На порубежье теперь решался один вопрос: кто кого изничтожит?

Могущественные в военном отношении ханы Боняк и Шарукан сохранили конные полчища и союзников из дальних кочевий. Потому они всегда находились в готовности в любой момент обрушиться на Русскую землю, нанести стремительный удар из Дикого Поля туда, куда им заблагорассудится.

К тому времени у половцев произошло упорядочение мест кочевий, появились кое-где постоянные становища. Теперь они стали более уязвимыми для русских дружин. Вследствие этого князь Владимир Мономах несколько меняет тактику войны со степными ханами. Теперь он уже может с уверенностью наносить удары по недругам, не тратя большого времени на поиски половецких веж.

В такое трудное для Руси время ужесточения борьбы в приграничье объединительные усилия переяславльского князя наконец-то увенчались успехом. Осенью 1097 года (по летописи — «в год 6605») в древнем укрепленном городе Любече, в вотчине князя Олега (а не в стольном Киеве), удобно расположенной на Днепре, состоялся съезд самых влиятельных русских удельных князей. Сюда съехались с малыми дружинами великий князь Святополк Киевский, Владимир Мономах (Переяславль в табели о рангах русских городов стоял тогда на втором месте!), Олег Черниговский, Давид Владимиро-Волынский, Василько Теребовльский с братом. Собрались они на «строение мира», чтобы прекратить между собою затянувшиеся на многие годы усобицы.

Имелась и еще одна важная причина. Обращения переяславльского князя все больше и больше заставляли удельных князей задумываться над общей опасностью, которая почти ежегодно приходила на Русь из Половецкой Степи. Разорению подвергались не только порубежные земли. Призывы Владимира Мономаха находили самый живой отклик у простого люда, среди княжеских дружин. С мнением последних князьям приходилось считаться всегда.