Столкновения с Бабаджи - Кадди Рената

Хираман увидел книгу с изображением Бабаджи в моей руке и сказал: «Точно таким же Бабаджи явился мне на Гавайях!» На книге было изображение Бабаджи Йогананды.

И он рассказал мне свою историю:

Вначале Бабаджи явился ему в видении, в гималайской шапочке (топи). Хираман не знал, кто это был, он знал только то, что это был Мастер. Он отправился на поиски и в 1977 году поехал в Индию, на Кхумба Мелу. Он надеялся найти своего Мастера там, куда обычно приходили все великие мастера и учителя.

Он пообещал: «Я не буду есть и пить до тех пор, пока не найду его».

Шел четвертый день его обета, а Хираман до сих пор не нашел его. Он заглядывал в каждую дверь, в каждую палатку. И вдруг наконец увидел фотографию именно того существа, которое явилось ему!

Это было изображение старого Хайракан Бабы в тибетской шапочке. Хираман вошел в палатку и увидел его — сидящего перед ним нынешнего Бабаджи. Он сразу же почувствовал, что вибрация Бабаджи была идентична появлению старого Хайракан Бабы!

Ом намаа Шивайя!

Итак, вначале Бабаджи явился ему в образе старого Хайракан Бабы.

Позже, когда Хираман был на Гавайях, чтобы, следуя воле Бабаджи, построить на Большом Острове его храм, вначале — без средств и с указанием Бабаджи: «Ты должен вернуться только тогда, когда возведешь храм!» — ему явился Бабаджи в образе Бабаджи Йогананды, который был изображен на обложке книги.

Хираман сказал: «Это было поистине божественное явление!» Это было второе явление Бабаджи Хираману.

И в третий раз Бабаджи явился ему в образе Бхоле Бабы — таким, как мы знаем его сейчас, со всем его теплом, силой и любовью.

Хираман — человек, которого Бабаджи благословил этими своими тремя образами.

Тибетская история

В 1982 году я и Марсель случайно встретили тибетского ламу Айянг Ринпоче, который учил пхове. И я тотчас была очень тронута. Пхова (йога переноса сознания) — это упражнение, которое вы должны практиковать всю свою жизнь, чтобы во время смерти сразу перейти в высшее состояние сознания, упражнение, описанное в тибетской Книге мертвых.

Здесь всё было пропитано живой практикой. Во мне всё это нашло глубокий отклик, я хорошо знала это из другой жизни.

Поскольку Бабаджи в своей первой книге, которую он подарил мне, нарисовал большую картину, изображающую Тибет, я пригласила ламу приехать к нам в Дайзендорф. В то время я не знала, что меня ждал другой Тибет.

Лама был очень впечатлен энергией этого места и захотел построить в нашем саду всюду ступы, но я этого точно не хотела. «Будда, Христос и Бабаджи — все они едины», — так говорил он.

Позже Марсель и я предложили ему провести девять дней практики пховы для друзей в нашем доме. Я думала, что некоторые, учась этому методу единения с Божественным путем «выброса» своего сознания через темя, смогут познать Бабаджи, как когда-то Бабаджи вознес меня через мой тысячелепестковый лотос на макушке головы к себе — в Вечное.

Чтобы практиковать это упражнение — пхову, — нужно было много, много раз повторять определенную тибетскую мантру.

Я написала Бабаджи о пхове и упражнениях. Он ответил: Ты можешь заниматься этим, но тогда не приходи в Хайракан».

А между тем лама уже был приглашен! Когда в своем втором письме я коротко сообщила об этом Бабаджи, в ответ пришли сразу два письма, отправленные в разное время.

Я открыла первое письмо Бабаджи, написанное Горой Дэ́ви. В нём говорилось: «Раз уж ты ввязалась в эту тибетскую историю, никогда не приезжай в Хайракан! И никогда не пиши мне!» Я была глубоко потрясена.

Тогда я открыла второе письмо, отправленное спустя пять дней, но прибывшее ко мне в тот же день. Оно было написано другом, которого я заразила идеей посетить Бабаджи. Этот друг спросил у Бабаджи: «Я написал письмо Ниле, у вас есть сообщения для неё?» Друг рассказал, как Бабаджи, сидя на своей маленькой стене, засиял, как солнце, а потом спел свое послание для меня: «Ты соединилась с Буддой, с Богом!»

Слава Богу, оба письма пришли одновременно! Я поняла: «Ты уже пришла к просветлению, ты уже поднялась на гору, и теперь ты хочешь сделать еще раз то же самое упражнение, которому я уже научил тебя тогда. Сейчас я хочу сказать тебе: обучение здесь, в Хайракане, сейчас — это совсем иное. Речь идет не том, как в случае смерти покинуть свое тело и войти в высшие сферы, но о служении здесь и сейчас, о карма-йоге! Служении во имя созидания, во имя ближних, природы, всего. С постоянным повторением имени Бога в своем сердце». Ом намаа Шивайя! С горем пополам до меня дошло…

Но теперь я оказалась в бедственном положении: я не могла прийти к нему и не могла ему писать.

Я очень активно рассказывала людям о Бабаджи и его послании современникам. Вечером в понедельник я настроилась на медитации, арати и рассказы о Бабаджи и на другие духовные темы. Я делала, что могла. И просила о пощаде!

Примерно через два месяца, к моему удивлению, пришло письмо с открыткой от Мунираджа: «Ты можешь приехать в Хайракан на Рождество».

Я осмелилась написать в Индию, Горе Дэ́ви, и попросила подтверждения приглашения Мунираджа у самого Бабаджи.

Комментарий Бабаджи был следующим: «Джай Хануман Лала».

Я