Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 42. Ноябрь 1920 — март 1921

Наверху в Турции стоят кадеты, октябристы, националисты, которые готовы продать нас Антанте. Но это крайне трудно сделать, потому что турецкий народ возмущен бешеным угнетением со стороны Антанты, и симпатии к Советской России растут тем больше, чем больше мы помогаем независимой Азербайджанской республике вести правильное освобождение мусульманских крестьян, которые помещиков прогнали, но боятся взять землю и которые через некоторое время перестанут бояться; когда же они возьмут землю, тогда турецкому помещику долго не усидеть.

Мы лично были и будем чрезвычайно миролюбивы на Кавказе, и, к сведению кавказских товарищей, что ни малейшей неосторожности, могущей впутать нас в войну, мы не допустим. Наша мирная политика до сих пор настолько удачна, что Антанта нервничает, принимает решительные меры против нас, но получает только против себя.

Что будет дальше с Грузией?

Этого не ведает даже мусульманский Аллах, но если мы будем выдержанны, мы, ничем не рискуя, кое-что приобретем.

Спрашивают, были ли другие объекты концессий, кроме Камчатки. Никаких других концессий с Вандерлипом не было.

Относительно раздачи материалов. Нельзя их раздать, во-первых, потому, что заняты типографии, а во-вторых, чтобы не дать возможность получить этот материал за границей, где есть желание сорвать наше предприятие. А мы еще ни одной концессии пока не получили, ни одного договора не имеем и надо сначала получить договор, а потом уже говорить об опасностях. Мы же пока еще ничего не имеем и действуем полулегально.

Как будет обстоять дело с концессиями, а также с работами и сооружениями, произведенными концессионерами, в случае: а) нарушения ими законов РСФСР, б) возникновения войны с государством, представителем которого является концессионер, и в) с другими?

В случае нарушения договора концессионеры будут предаваться суду по законам РСФСР. В случае войны концессионный договор нарушается, и имущество военным порядком поступает в распоряжение РСФСР.

Русская буржуазия, удравшая за границу, сможет принять участие в эксплуатации концессий своим капиталом. Не случится ли, что будут старые хозяева под фирмой иностранного капитала?

Если старый хозяин под фирмой иностранного капитала проедет по северным лесам Европейской России, то это не страшно. У нас много старых хозяев найдется в центре Москвы. Так что бояться тех условий, когда мы будем иметь список всех приезжающих иностранцев, в тысячу раз следует меньше, чем тех хозяев, которые действуют в наших предприятиях и которые, к сожалению, еще не взяты на учет.

Вы указали и подчеркнули политическое значение концессий. Это понятно. Но более всего волнует провинцию следующее: будут концессии, будут торговые сношения. Какие угрозы и опасности несет это Республике в смысле разложения и взрыва советского строя изнутри (быть может, усиление спекуляции и т. д.) и как обезопасить себя?

Об этом я уже говорил. Спекуляция нам гигантски грозила в виде «Сухаревки», с которой у нас шла постоянная борьба. Конечно, мы понимаем, что с ликвидацией Сухаревки спекуляция все же осталась и осталась везде, где есть мелкий хозяин, а таких хозяев у нас десятки миллионов. Вот в чем настоящая опасность, а не в крупном капитале, который будет у нас обставлен специальным надзором со всех сторон. Не надо при этом еще забывать, что у нас будет договор, который мы можем всегда разорвать, причем наибольшая опасность сведется к уплате неустойки.

Скажите, как обстоит дело с царскими долгами, согласится ли Антанта на какие-либо сделки без уплаты долгов?

Англия сейчас уже соглашается не требовать от нас долгов, ибо мы предложили им проект торгового соглашения. По этому проекту сейчас начинаются торговые сделки, и по нему мы не обязаны платить долгов. Я говорю, Англия соглашается, но Франция этого не хочет. И вот мы говорим Франции, что в принципе мы не отказываемся. О точном размере платежей будем говорить на конференции, на которой собираемся сказать, что вы тоже ответственны за все убытки, которые причинили нам своим вмешательством. По этому вопросу работает специальная комиссия, первоначальный подсчет определил сумму в размере 10 миллиардов золотом.

Впервые напечатано в 1963 г. в журнале «Коммунист» № 6

Печатается по стенограмме

3. Доклад Всероссийского центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров о внешней и внутренней политике

22 декабря

(Возгласы с мест: «Да здравствует товарищ Ленин!». Гром аплодисментов. Бурная овация.) Товарищи, мне предстоит сделать доклад о внешней и внутренней политике правительства. Я понимаю задачу своего доклада не так, чтобы дать вам перечень хотя бы крупнейших или важнейших законопроектов и мероприятий рабоче-крестьянской власти. Я думаю, что вас не интересовал бы также и не представлял бы существенного значения рассказ о событиях за это время. Мне думается, что надо попытаться обобщить главные уроки, которые мы получили за этот год, не менее богатый крутыми поворотами политики, чем предыдущие годы революции, и из обобщения уроков опыта за год вывести самые неотложные политические и хозяйственные задачи, которые перед нами стоят и на которые Советская власть и через свои законопроекты, внесенные на ваше усмотрение и утверждение, и через всю совокупность своих мер возлагает сейчас больше всего надежд, придает им больше всего значения и от выполнения их ждет серьезных успехов в деле нашего хозяйственного строительства. Поэтому позвольте мне ограничиться лишь краткими замечаниями о международном положении республики и о главных итогах минувшего года в области внешней политики.

Вы все знаете, конечно, как навязали нам польские помещики и капиталисты войну под давлением и натиском капиталистических стран Западной Европы, и не только одной Западной Европы. Вы знаете, как мы в апреле текущего года предлагали мир польскому правительству на условиях, несравненно более выгодных для него, чем теперешние, и только под давлением крайней необходимости, после полных неуспехов наших переговоров о перемирии с Польшей, мы вынуждены были пойти на войну, которая, несмотря на крайне тяжелое поражение, понесенное нашими войсками под Варшавой в силу несомненного переутомления их войной, кончилась, однако, миром для нас более выгодным, чем тот, который мы предлагали Польше в апреле. Предварительный мир с Польшей подписан, и сейчас имеют место переговоры о подписании окончательного мира. Мы не скрываем от себя нисколько той опасности, которая состоит в давлении некоторых из наиболее упорных капиталистических стран, а также в давлении определенных кругов русских белогвардейцев, с целью не дать этим переговорам окончиться миром. Но мы должны сказать, что политика Антанты, направленная на военное вмешательство и военное подавление Советской власти, терпит все более и более крах, и все большее и большее число государств, стоящих безусловно на враждебной по отношению к Советской власти платформе, мы перетягиваем на сторону нашей политики мира. Число государств, подписавших мирный договор, увеличивается, и есть большая вероятность, что в ближайшее время окончательный мирный договор с Польшей будет подписан, и таким образом будет нанесен еще один серьезнейший удар союзу капиталистических сил, пытающихся вырвать у нас власть военным путем. Товарищи, вы знаете, конечно, также, что временные неуспехи наши в войне с Польшей и тяжесть нашего положения в некоторые моменты войны зависели от того, что мы должны были бороться против Врангеля, официально признанного одной империалистическои державой{70} и получавшего колоссальные средства материальной, военной и иной помощи. И мы должны были, чтобы закончить войну как можно скорее, прибегнуть к быстрому сосредоточению войск, чтобы нанести Врангелю решительный удар. Вы знаете, конечно, какой необыкновенный героизм проявила Красная Армия, одолев такие препятствия и такие укрепления, которые даже военные специалисты и авторитеты считали неприступными. Одна из самых блестящих страниц в истории Красной Армии – есть та полная, решительная и замечательно быстрая победа, которая одержана над Врангелем. Таким образом, война, навязанная нам белогвардейцами и империалистами, оказалась ликвидированной.