Кирилл Кожурин - Протопоп Аввакум. Жизнь за веру

3) Постоянное присутствие при особе царской духовенства (православного. — К.К.) и бояр влечёт за собой измены, происки и опасность для государя: пусть остаются в домах своих и ждут приказа, когда явиться.

4) Недавний пример научает, что его величеству нужны телохранители, которые бы без его ведома, прямо, как до сих пор бывало, никого не пропускали во дворец, или где будет государь. Нужно иметь между телохранителями иностранцев, хотя наполовину со своими, как для блеска, так и для безопасности. В комнатные служители надо выбирать с большим вниманием. В телохранители и комнатные служители надо выбирать таких людей, которых счастье и жизнь зависят от безопасности государя, или, говоря ясно, истинных католиков, если совершится уния. Москвитян брать в телохранители, приверженных к унии…

5) И Москвитян не очень должно отдалять от двора государева: ибо это ненавистно и опасно для государя и чужеземцев…

6) Канцелярия должна употреблять скорее народный язык, чем Латинский, особенно потому, что Латинский язык считается у туземцев поганым. Однако государю нужно иметь при себе людей, знающих Латинский язык, политику и богословие, истинных католиков, которые бы не затрудняли благого намерения, не сближали государя с еретиками, не подсовывали книг арианских и кальвинских на пагубу государству и душам, не возбуждали омерзения к Христову наместнику (папе)…

7) Перенесение столицы, по крайней мере на время, кажется необходимым по следующим причинам: а) это будет безопаснее для государя; б) удобнее будет достать иностранное войско и получить помощь от союзного короля и других государей Христианских; в) при перемене царя, для царицы (Марины. — К.К.) удобнее получить помощь от своих, безопаснее и легче выехать с драгоценностями и свободою в отечество (Польшу); однако разглашать о перенесении столицы не нужно, ибо это ни к чему не послужит, надобно жить где-нибудь, только не в Москве [24]… д) мир Московский будет смирнее; он чтит государя, вдалеке находящегося, но буйствует в присутствии государя и мало его уважает; е) обычные пирования с думными людьми могли бы удобнее исподволь прекратиться; ж) удобнее учреждать коллегии и семинарии подле границы Польской… и) легче Московских молодых людей отправлять учиться в Вильну и другие места…

8) Еретикам, неприятелям унии (то есть протестантам. — К. К.) запретить въезд в государство.

9) Выгнать приезжающих сюда из Константинополя монахов (православных).

10) С осторожностью должно выбирать людей, с которыми об этом говорить, ибо преждевременное разглашение и теперь повредило (намёк на утро 17 мая 1606 года, когда был убит Лжедмитрий I. — К. К.).

11) Государь должен держать при себе очень малое число духовенства католического. Письма, относящиеся к этому делу, как можно осторожнее принимать, писать, посылать, особенно из Рима.

12) Государю говорить об этом должно редко и осторожно, напротив, надобно заботиться о том, чтобы не от него началась речь.

13) Пусть сами Русские первые предложат о некоторых неважных предметах веры, требующих преобразований, которые могут проложить путь унии… При случае намекнуть на устройство католической церкви для соревнования… Издать закон, чтобы всё подведено было под постановление соборов и отцов Греческих, и поручить исполнение закона людям благонадёжным, приверженцам унии. Возникнут споры, дойдёт дело до государя, который, конечно, может назначить собор, а там с Божией помощью может быть приступлено и к унии.

14) Намекнуть чёрному духовенству о льготах, белому о достоинстве, народу о свободе, всем о рабстве Греков, которых можно освободить только посредством унии с государями Христианскими. Учредить семинарии, для чего призвать из-за границы людей учёных, хотя светских; отправлять молодых людей для обучения в Вильну или лучше туда, где нет отщепенцев, в Италию, в Рим. Позволить Москвитянам присутствовать при нашем богослужении.

15) Хорошо, если б поляки набрали здесь молодых людей и отдали их в Польше учиться отцам иезуитам…»

Иезуиты, что называется, «положили глаз» на Россию ещё в XVI веке. В 1581 году, в царствование Ивана IV Грозного в Москву приезжал учёный иезуит, папский нунций (агент) Антонио Поссевино. В его лице мы впервые встречаемся с иезуитами в России. Этот неутомимый пропагандист учения Игнатия Лойолы, в продолжение двадцати семи лет неоднократно появлявшийся в столицах Европы, наконец проник и в палаты русского государя. Приглашая папского нунция, Иван Грозный руководствовался не религиозными мотивами, но политическими. Царю нужен был не апостол, а дипломат, который склонил бы польского короля Стефана Батория к миру. С этой именно целью, по просьбе царя, и был отправлен в Москву один из членов иезуитского ордена.

Однако папские планы были иными. Еще в 1579 году, когда война между Россией и Польшей только началась, римский папа Григорий XIII (тот самый, что в свое время приказал украсить Рим тысячами разноцветных огней в честь массовой резни католиками протестантов-гугенотов в Варфоломеевскую ночь) послал Стефану Баторию меч для борьбы с «врагами христианства» — русскими. Но неожиданно, в связи с просьбой царя, для Рима представился благоприятный шанс. «Просьба о посредничестве подала римскому первосвященнику надежду на различные уступки со стороны московского государя; но так как в планы Иоанна не входило сближение церквей, — то весьма понятно, что участие этого последнего (то есть Антонио Поссевино. — К. К.) в политике должно было неблагоприятно отразиться на России. Поссевин уехал с секретным поручением вредить ей. Уверив Иоанна в своей готовности служить его интересам, он в качестве посредника между воевавшими сторонами во время переговоров о мире повёл дело так, что вся Ливония досталась Польше, тогда как сам Баторий разрешил своим уполномоченным оставить за русскими несколько городов. Таким образом, в дипломатическом отношении инструкция папы была приведена в исполнение; но когда начались диспуты о вере, папскому легату пришлось отложить всякую надежду доказать превосходство своей религии московскому государю, который оставил его, назвав папу волком. Увидев, что дело не даётся с этой стороны, энергичный миссионер учения Лойолы дал папе совет взяться за него иначе, именно посредством Польши, начать действовать не на Москву, а на Вильну и Киев. Совет этот и план, составленный Поссевином для отклонения юго-западной России от православия, по дальновидности, по широте и оседлости замысла, ставят Поссевина в один ряд с первоклассными политическими деятелями XV и XVII столетий. Вся история Унии заключалась в этой инструкции, которая со строгой последовательностью, в продолжение целых двух веков, приводилась в исполнение посредством мер, в которых были так неразборчивы сыны Лойолы» (Гризингер).