Иван Прачик - Фронтовое небо

В районе цели наши истребители сошлись с немецкими. Эскадрилья Моторного стремительно и бесстрашно бросилась в бой. Но с земли противник вел интенсивный зенитный огонь, и вот один краснозвездный истребитель получил повреждение осколком снаряда. Командир группы увидел, что подбит ведомый пары Б. Задворного - Костя Торопыгин, и немедленно передал команду ведущему:

- Выходи из боя, сопровождай!..

- Вас понял, - доложил Борис, - прикрываю Костю.

- В схватки не ввязываться, - предупредил майор Моторный.

- Вас понял: в схватки не вступать...

Едва пара отошла от группы, тут же четверка "мессеров" атаковала их. Тогда Торопыгин крикнул своему ведущему:

- Уходи, Борис! Дотяну сам!..

Группа, работающая над целью, слышит этот тревожный радиообмен. Командир бомбардировщиков немедленно связывается с Моторным:

- "Маленький", "маленький"!.. Прошу тебя: оставь для нас четверку, остальные пусть сопровождают вашего товарища...

Это не благородный жест, а неписаное правило, вековая традиция русских ратников; сам погибай - друга своего выручай.

Ведущий группы слышит тревожный радиообмен и приказывает одному звену срочно идти на помощь товарищам, попавшим в беду. Но не успела четверка. Торопыгин был подбит вторично, и его машина загорелась. Летчик уже видел белесо-голубую пелену на востоке - это было Чудское озеро, и он надеялся дотянуть до линии фронта, веря, что боевые друзья защитят его, подбитого и горящего, от немецких истребителей.

- Костя! Прыгай, прикроем! - приказывал Задворный.

"Прыгай!.. Прыгай!.." - слышались в наушниках знакомые голоса однополчан. А в кабине истребителя дым, лицо, руки лижет огонь, и тогда Торопыгин покидает горящую машину, зная, что под ним эстонская земля, оккупированная фашистами.

...Пять дней и ночей пробирался советский летчик в сторону Пскова. Близ хутора Кынгу, что в Выружском уезде, он обнаружил эстонских крестьян, собиравших хворост. Хозяин этого хутора увидел в бессознательном состоянии русского летчика, перенес его в хутор, привел в чувство, напоил, накормил, а когда смерклось, перевез в усадьбу к Рихарду Лоде, где летчику было безопаснее.

Рихард и его родной брат Оскар переодели Торопыгина в эстонскую одежду, оказали ему медицинскую помощь и укрыли в сарае, на чердаке с сеном. Там Костя провел двое суток.

В те дни наши наземные войска вели наступление уже со стороны Пскова, и Торопыгин принял решение пробираться навстречу им. Эстонские крестьяне объясняли опасность, трудность такой дороги; летчик к тому же был еще слаб и болен. Но настойчивость русского заставила братьев после немногословного совета отправиться в путь, на восток. Там они встретились с нашими передовыми частями. Торопыгин подлечился в госпитале и вскоре вернулся в свой полк.

Забегая вперед, скажу, что летчик продолжал громить врага, но весной 1945 года в тяжелом воздушном бою над Берлином Константин Торопыгин был снова подбит. Оставив горящий самолет, он с парашютом приводнился на реку Одер. Летчику и на этот раз повезло: река контролировалась нашими войсками. С помощью саперов он выбрался на берег, в расположение передовых частей.

И снова пилот летал, снова участвовал в воздушных боях до конца войны. Боевая работа, мужество истребителя были отмечены тремя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны I и II степени, двумя орденами Красной Звезды и многими боевыми медалями.

...К осени 1944 года наш фронт проходил по линии западнее Нарвы, Чудское озеро, Тарту, восточнее Валги, западнее Гулбене, Круспилс, Бауска, Елгава, западнее Шяуляя, Расейняй. С большим интересом, взволнованностью следил аэродромный народ по картам, вывешиваемым на самолетных стоянках, за продвижением наших войск. И заметно было, как росло у людей чувство гордости за одерживаемые в боях победы, за силу нашего оружия.

Надо сказать, именно наше оружие - боевые истребители - не только полностью отвечало суровым условиям воздушных сражений, но оно было хорошо приспособлено и для производства. В тяжелых условиях первого периода войны периода эвакуации, острого дефицита материалов, моторов, оборудования, приборов - наша авиационная промышленность обеспечила массовое строительство самолетов.

Спустя годы немецкий генерал-майор фон Бутлар, анализируя итоги войны, признает: "...Русские имели то преимущество, что при производстве вооружения и боеприпасов ими учитывались все особенности ведения войны в России ц максимально обеспечивалась простота технологии. В результате всего этого русские заводы выпускали огромное количество вооружения, которое отличалось большой простотой конструкции. Научиться владеть таким оружием было сравнительно легко..."{8}

За годы войны наша боевая техника заметно менялась. Возросли мощности моторов. За счет этого, а также за счет улучшения аэродинамических форм самолетов примерно на 30-40 процентов увеличились горизонтальные скорости истребителей, улучшились их маневренные качества, особенно в вертикальной плоскости. Главным оружием в воздушном бою стали пушки. Если в начале войны на истребителях стояли в основном пулеметы, то сейчас они были оснащены одной-двумя, а некоторые (Ла-7) и тремя пушками. За счет применения крупнокалиберных - 12,7-миллиметровых - пулеметов и более совершенных пушек - 20-, 23-, 37-миллиметровых - вес секундного залпа истребителя увеличился больше чем в два раза. С широким применением радио, радиотехнических средств повысилась оперативность управления авиацией, надежность самолетовождения, увеличилась эффективность перехвата и уничтожения воздушных долей.

Однако в период подготовки к наступательной операции за освобождение советской Прибалтики и немцы стали применять против нас модернизированные истребители. Так в качестве штурмовиков принялись летать ФВ-190. С этих "фоккеров" были сняты две эрликоновские пушки, что позволило уменьшить вес самолета на 110 килограммов и усилить дополнительную броню в нижней части фюзеляжа. Вместо одной 250-килограммовой бомбы немцы стали устанавливать три бомбы по 100 килограммов.

И вот 14 сентября 1944 года. Одновременно на всех трех Прибалтийских фронтах началось наступление на рижском направлении. На аэродромах дивизии в этот день царила торжественная обстановка. На старт выносились боевые знамена полков, и летчики взлетали на задания, оставляя их алые полотнища под крылом своих истребителей. Они прикрывали боевые порядки наших войск, обеспечивали боевые действия бомбардировщиков, штурмовиков.

Немцы жестоко сопротивлялись. Их "фоккеры", группами по 20-30 самолетов, наносили удары по нашим наступающим войскам. Бомбардировочными ударами и штурмовкой противник стремился замедлить наше наступление, но советские истребители смело вступали в бой с врагом при любом соотношении сил и почти всегда одерживали победу.