Франсуа Жоффр - Нормандия - Неман

Однако нас еще больше ошеломили сообщение переводчика Эйхенбаума о том, что к нам со дня на день должен, поступить новый истребитель - Як-3,. И пока мы его ожидаем, Альбер подводит итоги боевой деятельности полка на Восточном фронте за период второй кампании, то есть за три последних месяца.

- Тысяча пятнадцать боевых вылетов, двенадцать безусловных побед, три вероятных. Погибло шесть наших летчиков.

Глава IV

Чудесным утром 13 августа полк, по-прежнему базирующийся на аэродроме в Алитусе, "отхватил" знаменитые истребители Як-3. Советские летчики-перегонщики, прилетевшие на них из Саратова, выстроили машины около КП. Весь личный состав полка устремился к ним! Всех охватило необычайное возбуждение. Я одним из первых подбегаю и начинаю поглаживать самолет, которому отныне будет вверена моя жизнь.

Славный Лохин стоит рядом со мной.

- С такими машинами, - восклицает, он, - войне скоро конец!

Распределение новой техники между четырьмя эскадрильями не проходит без споров и взаимных упреков. Каждый, выбрав себе определенный самолет, который по неизвестным причинам кажется ему лучше всех остальных, с ожесточением защищает то, что рассматривает уже как свою собственность. Истребитель Як-3 - очень легкий по весу самолет, имеющий, безусловно, много общего с истребителем Як-9, но отличается от него более высокими летными качествами, более совершенной формой и тщательностью отделки. Русские инженеры, работавшие под руководством конструктора генерала Яковлева, изменили очертания фюзеляжа, заметно усовершенствовали мотор и улучшили оборудование кабины. Обзор изумительный, особенно вперед. Самолет обладает отличной маневренностью. При выполнении "свечи" создается впечатление, что машина никогда не остановится. На пикировании самолет развивает большие скорости. Не успеешь отдать ручку, как стрелка уже показывает скорость свыше шестисот километров в час. Это, безусловно, достоинство, которым, однако, нужно уметь пользоваться. Вооружение прежнее: 20-миллиметровая пушка во втулке винта и два синхронных крупнокалиберных пулемета.

Единственный недостаток - на первых машинах не особенно надежно выпускались шасси. Но это не в состоянии уменьшить нашего энтузиазма. Мы с горящими от восхищения глазами вертимся около новых машин.

- Ну, как? Нравится?

- Спрашиваешь! Теперь попадись нам "фокке-вульфы" и "мессершмитты"...

Звуки гонга приглашают нас на сбор: предстоит экскурсия в Каунас. Едем в удобном немецком автобусе, взятом в числе других военных трофеев под Сталинградом. Шоссе тянется вдоль Немана через живописные деревушки, почти не пострадавшие от войны. Разбитые немецкие танки, валяющиеся в придорожных канавах, словно вехи, отмечают путь победы.

Каунас раскинулся на обоих берегах Немана, но большая часть города на правом. Советские саперы строят деревянный мост вместо каменного, взорванного немцами во время отступления.

Перед войной Каунас насчитывал 150000 жителей, преимущественно литовцев и евреев. Последние занимали особый квартал на окраине города, отделенной небольшим холмом. Они жили в деревянных и кирпичных домиках, построенных для них русскими в 1940 году после вступления в Польшу и Литву. Немцы превратили еврейский квартал в концентрационный лагерь. Они опоясали его колючей проволокой, выйти за которую можно было только через сторожевой пост, охраняемый часовыми. Ежедневно на рассвете собирали мужчин и производили проверку. Затем их отправляли на строительство укреплений, и если вечером обнаруживали, что кто-либо сбежал, то его семью, даже детей, тут же расстреливали. Евреи умирали от голода, и литовцы всячески старались передать им что-нибудь из продуктов. Мучения евреев продолжались три года и трагически закончились 14 июля, за несколько дней до прихода советских войск. В этот день немцы зверски уничтожили всех евреев. Войска СС заставили хозяев заминировать собственные дома, в которых были заперты семьи. Затем эсэсовцы приказали несчастным самим подорвать свои жилища. Страшный взрыв потряс город. Чудом уцелевшие при взрыве обезумевшие от ужаса люди были безжалостно расстреляны эсесовцами все до последнего человека.

Когда мы очутились на месте каунасского гетто, то увидели тысячи обезображенных трупов, разбросанных среди обломков жилищ. Потрясенные, мы сфотографировали эту ужасную картину. Когда мы вернулись в город, только у меня одного хватило сил говорить. Я глубоко убежден, что отчетливо выразил мысли каждого в моих товарищей в следующих словах:

- Подлые негодяи! Они заслуживают того, чтобы ними поступали так же. Но они знают, что на такое зверство никто не способен. Очень жаль, что мы никогда не сможем заставить их полностью ответить за те несчастья, которые они причинили людям...

Не удивительно, что после этого страшного видения мы не получили большого удовольствия от осмотра Каунаса. Мы медленно прошли по главной улице города - широкой аллее, обсаженной деревьями, где когда-то старички мирно совершали свои послеобеденные прогулки, мельком взглянули на оперный театр и здания официальных учреждений. Наше внимание не привлекла и величественно возвышающаяся в конце бульвара Сталина православная церковь, представляющая собой смесь византийского стиля и рококо. Магазины пусты, кафе безлюдны. Создавалось впечатление, что мы попали в вымерший город. Однако вскоре нас окружили тесной толпой каунасцы - исключительно вежливые, внимательные и любезные люди.

Вы француз? - кричит мне один из толпы. Разумеется! Парижанин? Да... Это здорово! Я жил там.

И вот, пораженный, я слышу настоящее арго парижских рынков.

Нас окружают красивые, элегантные женщины, аккуратно и со вкусом одетые. Используя "эсперанто", состоящее из смеси русского, литовского и английского языков, завязываем беседы, которые преследуют, конечно, вполне определенную цель. Меня приглашает к себе жена одного врача, владельца очаровательного домика на набережной. Но едва я успел опробовать удобство кресел, как приходится уходить. И капитан Матрас, видя мою раздосадованную физиономию, покатывается со смеху:

- Не расстраивайтесь, де Жоффр, вам еще не раз представится возможность вернуться сюда!

Вечером в столовой командир полка обращается к нам с небольшой дружеской речью:

- Господа! Отдых окончен. Приступаем к работе. Командование требует от нас использовать каждый вылет для того, чтобы уничтожать как можно больше бошей{23}. Где бы они ни находились: в автомобиле, на лошади, в самолете, в строю или в одиночку - мы должны повсюду их атаковать и уничтожать. Их надо преследовать неотступно, не давая им ни малейшей передышки.

В соответствии с этим приказом начались наши первые такие вылеты. Грузовики, поезда на станциях, конные обозы, солдаты на полях - все попадало в прицел. Точность огня нового истребителя Як-3 была исключительной. Настоящая артистическая работа, правда, не всегда безопасная.