Софья Бенуа - Мэрилин Монро. Жизнь в мире мужчин

Ив Монтан на Красной площади в Москве, 1959 г.

Также рассказывают, что однажды Миллер, внезапно вернувшийся в дом, застал влюбленную парочку в постели. Любовный актерский роман стал достоянием гласности.

Затем, после окончания съемок, пути блондинки и француза разошлись. Одному из репортеров Монтан признается: «Если бы я не был женат и Мэрилин не была замужем, то был бы не прочь жениться на ней». Конечно, Мэрилин не хотела верить в разрыв, и долгое время еще тешила себя надеждой, что сумеет склонить Монтана на свою сторону. Но больше они не встретятся.

Во время съемок фильма «Займемся любовью» у Мэрилин случился очередной срыв, к ней спешно был доставлен доктор Ральф Гринсон, имевший репутацию известного в Калифорнии психиатра. Присмотреть за Мэрилин, пока она была в Голливуде, его попросил коллега – нью-йоркский психоаналитик актрисы. Эта встреча стала знаковой и для актрисы, и для врача. Сложилось так, что Ральф Гринсон и его близкие стали для Мэрилин новой приемной семьей. Эта несчастная овечка готова была приткнуться к любому, кто создавал иллюзию семьи. Но с д-ром Гринсоном ей действительно повезло. Он многое успел дать актрисе, в том числе и душевное тепло. И он будет тем – кто всего только через два года – одним из последних разговаривал с живой Мэрилин и одним из первых увидел ее мертвой.

Ральф Гринсон – русский по происхождению, учился в Вене и Швейцарии – стал новым психиатром Мэрилин. В Голливуде в число пациентов д-ра Гринсона входило немало деятелей шоу-бизнеса, включая Фрэнка Синатру. И он не станет скрывать, что его пугали невероятные познания Мэрилин в области лекарственных средств и та мешанина медикаментов, которую она частенько принимала за один раз.

Тони Кертис, который снимался с Монро в фильме «В джазе только девушки», сказал: «Целовать Мэрилин – это как целовать Гитлера»

Осенью того же года Монро была занята в другом кинопроекте. В сентябре 1959 года для натурных съемок в Колорадо, штат Калифорния, приехала труппа для съемок «Неприкаянных». Джон Хьюстон согласился ставить «Неприкаянных» не потому, что в фильме играла несравненная Мэрилин, и не потому, что эту глупую историю написал Миллер, а потому, что представлялась возможность побыть на лоне дикой природы и отснять ловлю мустангов в пустыне Невады. Любопытно, что когда к концу съемок фильма Хьюстон отмечал день своего рождения, Мэрилин, произнося тост, предложила выпить за здоровье Артура Миллера – «импотента в литературе».

В фильме партнером Монро был великолепный актер Кларк Гейбл, и вскоре по окончании съемок его не стало. Женившись поздно, он так и не увидел ребенка, которого носила под сердцем его жена. Кларк Гейбл был для Мэрилин кумиром, напоминавшим человека на фотографии, того, о котором ей когда-то мать сказала, что это ее отец. Он был человеком, которого в своих мечтах она иногда представляла родным отцом.

Кстати, отдельные авторы всерьез утверждают, что когда во время съемок фильма «Займемся любовью» по совету терапевта и психиатра Мэрилин Монро с диагнозом «нервное истощение» отправили в больницу «Ливанские кедры», то оказалось, что актриса беременна. Но и этого ребенка она потеряла. Так это или нет, утверждать сложно, уж слишком много нестыковок в сотнях представленных читателям биографий этой публичной актрисы.

Став постоянным психиатром звезды, Ральф Гринсон в начале 1960 года писал: «По мере того как ее беспокойство усиливается, она начинает вести себя, как сирота, беспризорное существо и мазохистски провоцирует людей на плохое обращение с ней. Когда в ее памяти всплывают картины прошлого, она все чаще заговаривает о травмирующем душу опыте сиротской жизни».

Кларк Гейбл в последний день съемок «Неприкаянные» заявил: «Монро довела меня до сердечного приступа…»

Мэрилин больше не скрывала ни от друзей, ни от психиатра случаи, когда намеревалась совершить самоубийство. Известно, что однажды в Нью-Йорке она решила спрыгнуть с тринадцатого этажа своей квартиры и в ночной рубашке вышла на выступ стены. «Внизу я увидела женщину в коричневом твидовом костюме, – сказала Мэрилин, – и подумала, что если я спрыгну, то прибью и ее. Я ждала там пять или десять минут, но она не уходила. Я так замерзла, что вернулась назад в комнату. Но я могла бы сделать это».

В начале 1961 года состояние Монро резко ухудшилось. Еще во время Рождественских праздников она заявила своему адвокату, что хочет составить новое завещание. Из своего пристрастия к наркотикам она уже не делала секрета. Друзья видели, как по утрам Мэрилин принимала барбитураты и, чтобы ускорить действие лекарства, прокалывала капсулы булавкой.

Наблюдая за пациенткой на протяжении месяцев, д-р Гринсон отмечал у нее симптомы депрессивных реакций, паранойи и шизофрении. Без сомнений, он понимал, что для этого человека – с хрупкой психикой и склонностью к суицидальным попыткам – кризис может наступить практически в любой момент.

Глава 32

Фрэнк Синатра. «Что-нибудь непременно получится»

31 января 1961 года в нью-йоркском театре «Капитоль» на Бродвее состоялась премьера «Неприкаянных». На нее съехались знаменитости, многие жаждали посмотреть, чем закончится встреча экс-супругов, которые явятся на премьеру по отдельности. Миллер приехал первым со свинцовой улыбкой на лице. Как следует из хроники, модного писателя и счастливого отца сопровождали дети, среди которых семнадцатилетняя дочь. «Вырядившись, как юная кинозвезда, Джейн вела себя в тот вечер так, словно была опытной женщиной: она ластилась к отцу, применяя весь арсенал соблазнительницы». Сама того не подозревая, девушка копировала повадки Мэрилин Монро.

В начале февраля в газетах начали появляться первые негативные рецензии на «Неприкаянных». Даже друзья без стеснения звонили ей, чтобы сказать, что картина им не понравилась. 8 февраля 1961 года Мэрилин оказалась в психиатрическом отделении клиники Пейн Уитни «Корнелл медикал центр». Оставшись одна, Монро потеряла сон, и это ее пугало. С ней вели длительные беседы, ее пичкали всевозможными лекарствами, и в итоге заставили проспать несколько длинных ночей и несколько дней подряд.

Говорят, что позже, говоря о времени пребывания в стенах этого заведения и своем неадекватном поведении там, Монро утверждала:

– Я решила: ладно, раз вы вздумали обращаться со мной, как с чокнутой, я и вести себя буду соответствующим образом.