Николай Кротов - Путь Геракла : история банкира Виктора Геращенко, рассказанная им Николаю Кротову

Создание «своего Центробанка» было одним из первых и самых главных условий для децентрализованного управления РСФСР, не говоря уже о самостоятельности России и ее свободном взаимодействии с союзными республиками. И вот встречаюсь я с Ельциным, передаю ему этот документ и говорю: «Борис Николаевич, вот какие нам необходимы инструменты, чтобы у нас был свой объект руководства, то есть Российская Федерация. Тогда мы не будем только жаловаться, что у нас ничего нет (в смысле прав и полномочий) и мы ничего не можем делать, а сможем реально влиять на ситуацию. Сами сможем формулировать и отстаивать свои права и полномочия - и законодательно, и управленчески!»

Ельцин всем этим тогда очень заинтересовался. Я, конечно, не стал загружать президента и подсократил текст до

4–5 страниц основных выводов специалистов. Борис Николаевич вернул документ и дал указание: «Разрабатывайте план неотложных мер для новой власти России!»

13 июля 1990 года, в пятницу, заканчивался XXVIII съезд КПСС, последний съезд компартии Советского Союза, и вечером начался I пленум ЦК. Он проходил два дня — 13 и 14 июля. На этом пленуме был избран новый состав Политбюро и ЦК.

12 июля появилась «ночная записка», подписанная председателем комиссии Ю. М. Ворониным, членами этой комиссии — В. П. Рассказовым и В. В. Скрипченко, министром финансов Б. Г. Федоровым, председателем правления Российского республиканского банка Госбанка СССР О. Н. Тарасовым. Подписантами оказались также начальники нескольких областных управлений Госбанка СССР, их вычислительных центров, а также руководители четырех коммерческих банков. В записке заявлялось, что «делается попытка лишить РСФСР собственной кредитно-денежной системы». И предлагалось: «Считаем необходимым немедленно принять постановление Верховного Совета РСФСР о передаче всей действующей на территории РСФСР сети банков и их учреждений в ведение и собственность Российской Федерации».

13-го был последний день работы Верховного Совета РСФСР. В этот день и вышло постановление Верховного Совета РСФСР «О Государственном банке РСФСР и банках на территории республики».

Зная о готовящемся указе, утром 12 июля я зашел к И. С. Силаеву, дождался его и объяснил абсурдность предлагаемого документа, он со мной согласился, успокоил, сказав, что сам против его принятия: «Не волнуйтесь, эта глупость не пройдет!» После этого я созвонился с Явлинским, тот тоже со мной согласился, сказав, что против принятия этого проекта указа. Спокойным я ушел с заседания Верховного Совета. Часа в 4 или 5 звонит министр финансов В. С. Пав¬лов и спрашивает: «Ты что на партийный съезд не ходишь?» А что мне на него ходить, если я не делегат, пятичасовой доклад Горбачева я прослушал, чуть не помер, а на другие у меня уже и сил нет! Валентин продолжает: «Срочно приходи, сейчас тебя будут избирать в ЦК!» «А на кой?..» — поинтересовался я. «Принято решение в ЦК ввести всех министров экономического блока!» — пояснил мне Павлов.

Делать нечего, я помчался на съезд. Действительно, в состав ЦК попал и я. Запомнился бардак с распределением мест в зале заседания пленума. Я-то думал, что хотя бы здесь порядок — в определенных местах сидят члены ЦК, на других — кандидаты, члены ревизионной комиссии и т. д. Оказалось, что все перепутано, нашел место только на балконе, среди каких-то генералов.

Выступил Горбачев, объявил, что в новых условиях следует подойти по-новому к формированию Политбюро. И предложил ввести туда всех первых секретарей ЦК союзных республик. В результате членами были избраны 24 человека, в Политбюро не вошел ни один из прежних членов, за исключением М. С. Горбачева и В. А. Ивашко. Не было в нем даже председателя Совмина Н. И. Рыжкова!

Я ничего не понимаю в партийном строительстве, но мне хотелось подойти к трибуне и заявить: «Вы что, охренели, что ли?! Как это получилось, что председатель правительства не член Политбюро?»

Продолжение пленума должно было состояться на следующий день. Я пришел домой, включил телевизор и увидел заключительные кадры трансляции заседания Верховного Совета РСФСР — принимают Указ Президента РФ «О Государственном банке РСФСР и банках на территории республики».

Около 12 часов ночи выступил Борис Николаевич Ельцин и сказал, что нужно очень важное постановление принять. А депутатам уже все равно, что принимать, все хотят побыстрее освободиться и результаты работы Совета отметить. Постановление касалось Госбанка СССР и банковской системы на территории республик. В нем говорилось о том, что все российские банки (Госбанк, Сбербанк, Промстройбанк, Агробанк и т. д.) со всеми их активами и пассивами объявляются собственностью РСФСР. То есть одной этой фразой вклады населения в Сбербанке объявлялись собственностью республики. Более глупого экономического перла я вообще в жизни своей не видел.

На следующий день в субботу на пленуме я подхожу к Павлову, говорю: «Валентин Сергеевич, смотри, какую глупость вчера россияне приняли!» Оказалось, что он даже не был в курсе дела, но сразу отреагировал: «Безобразие, пойдем Рыжкову расскажем». Подошли к Рыжкову, спрашиваем: «Как можно пассивы и активы Сбербанка объявлять собственностью страны?! Пассивы — это же деньги населения». Все вместе идем к Горбачеву, объясняем сложившуюся ситуацию. Он выслушал нас и предлагает: «Хорошо, давайте на следующей неделе все соберемся».

Ну, собрались у него А. Н. Яковлев, Ю. Д. Маслюков, В. С. Павлов, от России Р. И. Хасбулатов, И. С. Силаев и Б. Г. Федоров. Н. И. Рыжкова не было.