Власть Путина. Зачем Европе Россия? - Хуберт Зайпель
При этом Россия и Польша попытались начать все сначала.
Глава 15
Польша и Путин. Война памяти вместо памяти о войне
Гданьск, 1 сентября 2009 года, 4.45 утра. На протяжении нескольких минут слышен протяжный вой сирен – так начинается торжественное мероприятие, посвященное началу Второй мировой войны. Ровно семьдесят лет назад, на рассвете, на польской земле прозвучали первые выстрелы. Сегодня утром в Польше отмечают семидесятилетнюю годовщину этой даты. Началом Второй мировой войны принято считать обстрел полуострова Вестерплатте немецким броненосцем «Шлезвиг-Гольштейн», начатый 1 сентября 1939 года. За пять минут до этого немецкие истребители разбомбили польский город Велюнь.
Мировая война начинается в провинции. Ночью переодетые эсэсовцы захватили немецкую радиостанцию в Глейвице, расположенную неподалеку от немецко-польской границы, и передали в эфир заранее согласованное сообщение на польском и немецком языках: «Внимание! Внимание! Говорят польские повстанцы! Передатчик Глейвиц находится в наших руках! Час свободы настал!»
Спустя несколько часов фюрер официально объявит Польше войну, выступая перед единодушным парламентом в Берлине с пропагандистской ложью. Его речь будет транслироваться по радио. «Мы отстреливаемся с 5.45, – восклицает Гитлер и затем еще почти час продолжает распинаться перед собравшимися. – Отныне ответом на бомбы станут бомбы. Кто будет использовать газ, получит ядовитый газ».
Через несколько недель страна капитулирует. Шесть миллионов польских граждан погибнет. Они станут жертвами систематического истребления, лишившись жизни в трудовых лагерях, погибая в результате массовых расстрелов или отравления газом.
Прошло семьдесят лет. На первый взгляд мероприятие проходит по заведенному сценарию. Звучит национальный гимн, в первых рядах приглашенных – польские ветераны, испытавшие на себе весь ужас военного апокалипсиса; почтить память погибших также прибыли иностранные гости. Польские политики поминают своих соотечественников и говорят о вине своих противников. За несколько дней до этого издание Gazeta Wyborcza, выходящее самым большим тиражом в стране, опубликовало результаты опроса, посвященного картине войны глазами польского населения. Данные говорят сами за себя: поляки убеждены, что после Германии и России наибольшее влияние на ход войны оказала именно их страна, а не, например, США и Великобритания, с их атомной бомбой и высадкой в Нормандии. Ко всему прочему, поляки считают себя нацией, которая сильнее всего пострадала во время войны – даже сильнее, чем евреи[145].
Однако на этот раз торжество в честь памятной даты должно выйти за пределы Польши. По этой причине премьер-министр Польши Дональд Туск разослал приглашения примерно двадцати главам правительств разных государств. От Барака Обамы и Ангелы Меркель до Николя Саркози и Владимира Путина. Премьер-министр Туск рассчитывает на нормализацию отношений с Россией. За два года до этого, выиграв предвыборную гонку у Ярослава Качиньского, он сумел сломить национально-консервативное доминирование братьев-близнецов, даже несмотря на то что пост президента Польши по-прежнему занимает Лех Качиньский.
Годом ранее, пробив многолетнюю ледяную стену польско-российских отношений, Туск и Путин провели встречу в Москве. Атмосфера встречи была дружелюбной, хотя и несколько сдержанной. Оба осознавали сложность положения. Во время своего визита Туск посетовал на «атмосферу холода», обременявшую обе стороны в последние годы. Однако и поляки, и россияне, по его мнению, знают о величайшем сокровище своих стран: это живущие там люди и их неутомимая энергия. Реплика Путина звучит не так пафосно: «Несмотря на все проблемы в двусторонних отношениях – а они, конечно, есть, – я бы их все-таки не драматизировал».
Путин вспоминает, что, когда Туск пригласил его на мероприятие в Вестерплатте, он «ни секунды не колебался». «Все могло измениться к лучшему, – отметил Путин, – пусть даже в вопросе виновности в войне нас разделяла бездна. Мы уже не раз обсуждали все это, и единой точки зрения у нас определенно нет. Но тем не менее».
Владимир Путин и Ангела Меркель – почетные гости сентябрьского торжества. Барак Обама в Польшу не приехал, отправив вместо себя кого-то из заместителей. Из Великобритании и Франции также прибывают не президенты, а их представители.
Это первый демонстративный шаг, сделанный премьер-министром Дональдом Туском и Владимиром Путиным спустя семьдесят лет после начала войны и подчеркивающий уважение к разным позициям в вопросе толкования истории. В своем выступлении Туск заверяет, что Польша не желает использовать свою память в качестве оружия, и предупреждает о недопустимости забвения или фальсификации истории. «Без честной памяти ни Европа, ни Польша, ни весь мир никогда не смогут жить в безопасности», – говорит премьер-ми- нистр[146].
Оба политика договариваются о поэтапном преодолении разногласий. Гость из Москвы обещает, что российская сторона готова открыть свои архивы для польских историков «на основе взаимности». В этот день в знак доброй воли премьер-министр Польши подписывает документ о сооружении музея Второй мировой войны, который будет построен в Гданьске и где будет учтен военный опыт всех участвующих стран.
Отношения Польши и России сложны и неоднозначны. Русские считают себя освободителями, вызволившими Польшу из немецкой оккупации. В свою очередь поляки видят в них сообщников Гитлера, действовавших в 1939 году с фашистами заодно и виновных в массовом убийстве польской военной элиты в Катыни. Отметим, что после 1945 года русские стали для поляков еще и новыми оккупантами, навязавшими измученной стране коммунистическое правление и изолировавшими ее от Запада.
Проблема российско-польских отношений уходит своими корнями далеко в историю. Известно, что польские и литовские правители вели кровопролитные войны с великими московскими князьями со времен Средневековья. Они боролись за господство в Восточной Европе и за обладание Украиной, разделенной между ними в XVII веке. После Первой мировой войны Польша вновь обрела свою независимость и в период с 1919-го по 1921 год принимала активное участие в интервенционных войнах против молодой Советской республики. Наряду с партизанами и белыми эмигрантами, бежавшими в Варшаву после того, как в октябре 1917 года Ленин захватил власть в стране, против большевиков также сражались части регулярной польской армии. И, наконец, католическая Польша претендует на своего рода окончательную победу в борьбе с Россией, за которую ей должен быть благодарен Запад, поскольку, на взгляд Польши, именно создание антикоммунистического профсоюзного движения «Солидарность» в 1980 году ознаменовало грядущий крах коммунизма.
Такого же мнения придерживаются Лех и Ярослав Качиньские. «С их точки зрения, поляки – это исключительно народ жертв
