Чувство. Тетради - Вацлав Нижинский

поэтому позволяли вслед шалости. Я знаю шалости, ибо был зачинщиком во многих шалостях. Я шалил много, а поэтому меня все мальчики любили. Я им показал, что я знаю лучше всех стрелять из рогатки, ибо попал в глаз доктору, который был на извозчике, когда мы ехали каретами в театр. Я любил карету, ибо мог из нее стрелять в проходящих. Я стрелял очень метко. Я не уверен, что попал я в доктора, но мне было совестно отказаться, когда мальчики показали пальцем на меня, испугавшись, что их выгонят. Я любил мою мать и заплакал. Мой плач растрогал воспитателя, который был очень хороший человек, только он много пил, и все дети смеялись над ним, ибо он был смешон. Дети его любили, ибо он никогда не обижался. Многие плакали, когда узнали, что он умер от пьянства. Его похоронили, но ни один мальчик не пошел на похороны. Я тоже боялся, а поэтому не пошел.

Меня обвинили в преступлении, и инспектор мне говорил нравоучения. Я боялся нравоучений, ибо чувствовал злость инспектора Писничевского. Писничевский был человек злой, но он не выбрасывал детей на улицу, ибо знал, что дети бедных родителей. Писничевский позвал мою мать и сказал ей, что он меня не выбрасывает, но не может оставить без наказания, а поэтому считает нужным, чтобы моя мать меня взяла на две недели. Я почувствовал великую боль в душе и чуть не упал в обморок. Я боялся за мать, ибо я знал, как ей трудно доставать деньги. Мать меня взяла и выдрала розгами, принесенными дворником. Я не боялся розог, но я боялся моей матери. Мать меня била больно, но я не чувствовал злости матери. Мать меня била, потому что думала, что это самый лучший способ. Я почувствовал любовь к матери и сказал, что «больше не буду». Она меня почувствовала и поверила. Я почувствовал, что мать мне верит, решил учиться хорошо. Я стал получать баллы хорошие, и все смеялись, говоря, что розги матери мне помогли. Воспитатели улыбались, а мальчики смеялись. Я смеялся тоже, ибо не чувствовал обиды. Я любил мою мать, а поэтому мне было приятно, что все знают. Я рассказал, как она меня била. Дети боялись и больше не смеялись. Я стал хорошо учиться и давал хороший пример, только французский язык и закон божий мне не давался.

Я знал русский закон божий, ибо ходил в церковь всякий раз. Я любил ходить в церковь, ибо любил видеть серебряные иконы, которые играли. Свечки продавались, и я их иногда продавал с Исаевым, моим другом по онанизму. Я его любил, но чувствовал, что то, чему он меня научил, есть скверная вещь. Я страдал, когда мне хотелось. Я хотел всякий раз, когда ложился в постель. Исаенко заметил, что я занимаюсь онанизмом, но ничего мне не говорил ужасного. Я заметил, что в школе никто не знает о моих привычках, а поэтому продолжал. Я продолжал до тex пор, пока не заметил, что мои танцы начинают быть хуже. Я испугался, ибо я понимал, что моя мать будет разорена скоро и я не смогу ей помочь. Я стал бороться с похотью. Я себя заставлял. Я говорил: «Не надо». Я учился хорошо. Я бросил онанизм. Мне было около 15 лет. Я любил мою мать, и любовь к моей матери меня заставила улучшиться. Я учился хорошо. Все стали меня замечать. Я получал баллы 12. Моя мать стала счастливой. Она мне говорила часто, что розги мне помогли. Я ей говорил, что это так, но сам чувствовал другое. Я любил мою мать бесконечно. Я решил заниматься танцами еще больше. Я стал худеть. Я стал танцевать как Бог. Все стали говорить. Будучи еще в школе, я уже выступал как первый танцовщик. Я не понимал, почему мне дают танцевать такие роли. Я любил показаться. Я был горд. Я любил гордость, но я не любил похвалу. Я не хвастался. Меня любили драматические ученики. Я с ними был вместе. Я познакомился с одной ученицей, которая меня выбрала как любимчика. Она меня называла «Нежинка». Она мне подарила альбом с бархатом и в нем наклеила вырезки из газет. В этих вырезках я прочел, что меня называют «вундеркиндом», и критика была подписана: Светлов[21]. Я не любил того, что обо мне пишут, ибо почувствовал, что все это похвалы. Я сказал своей подруге по школе, что я не люблю все, что пишут. Она мне сказала, что я не понимаю, и пригласила меня к ним на квартиру, говоря, что хочет меня познакомить с ее отцом и матерью. Я почувствовал любовь к ней, но я ей не показал. Я любил ее духовно, а поэтому ей всегда улыбался. Я улыбался всегда. Я любил улыбаться всем, ибо я заметил, что меня все любят. Я любил всех. Когда я пришел к моей подруге, я обедал, затем знакомые стали заниматься спиритизмом. Они положили руки на стол, и стол двигался. Все стали этому удивляться. Ее отец, генерал, не любил глупостей, а поэтому уходил. Я почувствовал глупость и оставил их, уходя домой. Я пришел домой уставший, ибо не понимал цели моего приглашения. Я не любил приглашений, а поэтому отказывал на приглашения. Мне предложили уроки бальных танцев, ибо знали мою славу в России. Я имел 16 лет. Я пошел на уроки и давал деньги моей матери. Мать меня жалела, но почувствовала ко мне великую любовь. Я почувствовал тоже большую любовь к моей матери и решил, что ей буду помогать в деньгах. Я кончил школу 18 лет. Меня выпустили наружу. Я не знал, как быть, ибо не умел одеваться. Меня приучили к мундиру. Я не любил платий городских, а поэтому не знал, как их надо надевать. Я думал, что сапоги с большими подметками есть красивы, а поэтому купил сапоги с большими подметками…

Я хочу описать мой выпуск. Я был выпущен. Я чувствовал свободу, но эта свобода мне была страшна. Я получил в награду за хорошее ученье евангелье с надписью моего учителя закона божия. Я не понимал этого евангелия, ибо оно было написано по-латыни и по-польски. Я очень плохо говорил и читал по-польски. Если бы мне дали евангелие на русском языке, я бы понял легче. Я начал читать и бросил. Я не любил читать евангелие, ибо оно мне было непонятно. Книга была красивая и печать богатая. Я не чувствовал евангелья. Я читал