Николай Стариков - Войска НКВД в Сталинградской битве

Данные о вражеской деятельности Демихова документируются, после чего он будет арестован.

Красноармеец пульбата 1 СД Живяков, в ответ на замечание командира о нарушении им дисциплины, обращаясь к бойцам, заявил: «…Вы хотите установить дисциплину по приказу Ставки, мы с такими как вы справимся на линии огня…».

Особдиву дано указание Живякова немедленно арестовать.

Красноармеец 203 СД Репин, после объявления приказа, среди красноармейцев заявил: «…Немец забрал почти всю Россию, а наше командование только проснулось.

Правительство устанавливает какие-то ордена Суворова, Кутузова, Невского, а армией не руководит. Если бы меньше занимались выпуском медалей и награждением, а больше дисциплиной, то дела давно были бы лучше…».

Старший сержант 817 ОСБ Дубоносов среди красноармейцев сказал: «…Что же тогда будет у нас, когда наши наших будут расстреливать на передовой, тогда лучше перейти на сторону немцев, все равно погибать от своих или от немцев…».

Особдиву предложено Дубоносова арестовать.

Красноармеец 549 АП 127 СД Кирьянов в беседе среди бойцов говорил: «…Наши бойцы голодные, оружие у нас негодное, командование наше мы видим только в тылу, а сейчас они сидят за 10 км и к бойцам на передовую не показываются.

Победить немцев мы не в состоянии…».

Пом. командира 36 ТБр майор Соснер, в разговоре с командирами о значении штрафных батальонов, высказал клеветническое заявление: «…Штрафные батальоны вещь неплохая, но с ними получится так же, как и с дисциплинарными батальонами. На протяжении месяца весь командный состав пойдет в штрафные, а воевать будет некому…».

Красноармеец 17 ГвКП 5 ГвКД Калинушкин среди бойцов заявил: «…Приказ выпущен вредительский, в нем говорится — «не отступать ни на шаг», это для того, чтобы всех людей уничтожить…».

Выслушав это, красноармеец Фролов добавил: «…Это, пожалуй, верно. Этот приказ создан для уничтожения людей…».

Особдиву даны указания Калинушкина и Фролова немедленно арестовать.

Сержант 307 ОЗАД Ломоносов после объявления приказа выругался нецензурными словами и заявил: «…Все равно из этого приказа ничего не выйдет, армия не послушает этого приказа и будет отступать. Приказ издан уже поздно, немцы захватили половину страны, и если будут поставлены заградотряды позади войск, то войска повернут оружие на заградотряды.

Все равно война нами уже проиграна и победа будет за немцами…».

По делу Ломоносова проводится документация на предмет его ареста.

Об отрицательных реагированиях на приказ НКО № 227, особыми отделами армий проинформированы Военные советы армий.

Мною проинформированы Военный совет и политуправление Сталинградского фронта.

Селивановский

ЦА ФСБ РФ, ф. 14, on. 4, д. 912, л. 163–166 (подлинник)

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА ОО НКВД ЮВФ В УОО НКВД СССР «О НАСТРОЕНИЯХ В ГЕРМАНСКОМ ТЫЛУ»

2 сентября 1942 г.

Зам. нар. комиссара внутренних дел СССР комиссару государственной безопасности 3-го ранга

тов. Абакумову

Во время боев частями 57 армии 29 августа 1942 года были захвачены письма для германских солдат, поступившие из Германии.

Приводим наиболее характерные из них:

«…Папа опять вернулся из Риги, так как его учреждение закрыли. Теперь он стремится добровольно ехать на восток, т. к. он говорит, что там больше продуктов, еды, чем на родине. Мама не знает, что и делать с едой…».

(Из письма от 15 июля 1942 г. Эльфриды Кайзер, проживающей в Лейпциге 05, Цангауфштрассе, 72, солдату Гюнтеру Кайзеру, полевая почта № 31672).

«…Вчера я обедал в городе. Нет, уж лучше устраиваться дома. Мне подали единственный ломтик мяса за сто марок».

(Из письма от 20 июля 1942 г. Дитриха, проживающего в Бреслау 10, Костпатштрассе, 24, солдату Вольфангу Дитриху, полевая почта № 31672).

Не лучше положение с питанием и в германских оккупационных войсках на Западе.

«…Наш Антон сегодня написал нам впервые из Шартрета, недалеко от Парижа, — ты должен знать, где это. Там 13.000 солдат и творятся плохие дела в связи с голодом. Это ужасно. Можно было бы, что-либо купить, но необходимы большие деньги. Сегодня отец послал ему денег, чтобы Антон мог что-нибудь покушать».

(Из письма 21 августа 1942 г. Кетти Бегинн, проживающей в Альтдорфе близ Юлих, Брокенштрассе, 88, унтер-офицеру Герману Юнге, полевая почта № 31672).

Даже немецкая деревня, ограбленная фашистами, голодает:

«…Крестьян так строго контролируют, что они скоро будут жить так же плохо, как и мы. Крестьянин уже не хозяин в своем собственном мешке, там люди тоже голодают».

(Из письма от 3 июля 1942 г. М. Блокк из Маршттен, Уриг-штрассе, 16, солдату Гейнцу Блокку, полевая почта № 31672).

Изголодавшиеся немки завидуют своим мужьям, грабящим плодородные советские земли, и подталкивают их к новым грабежам:

«…Из твоего письма я увидела, что тебе теперь хорошо: идешь и берешь литр молока или еще что-нибудь — этого мы себе здесь не можем позволить. От всего сердца желаем Вам и дальше такой жизни».

(Из письма от 20 июля 1942 г. Элизбет Шванцер из Бреслау, Линденштрассе-52-П унтер-офицеру Фрицу Деллаху, полевая почта № 31672).

«…Скажи, есть ли там каракуль или другие меха. Я так хотела бы сделать для детей белые меховые пальто, а если меха не так хороши, то их можно применить вместо одеял. Пожалуйста, поищи там что-нибудь подходящее».

(Из письма Кинцлер из Рид от 22 июля 1942 г. обер-фельдфебелю Гансу Кинцлеру, полевая почта № 31672).

«…Достань мне подарок из России — все равно, что бы это ни было».

(Из письма от 11 июля 1942 г. И. Гельмут цз Герцфельда, Хаупштрассе 45 старшему солдату Гарри Трассе, полевая почта № 31672).

Однако среди писем попадаются так же более или менее трезвые строки:

«…с рабочей силой туго, даже в сельском хозяйстве…

Карл Вейнгеймер тоже убит на фронте — кто теперь будет следующим?».

(Из письма от 19 июля 1942 г. Бертольд из Хехлингена ефрейтору Фрицу Лауэре, полевая почта № 31672).

«…У нас здесь теперь нет знакомых: все в России или в Африке. Многие парни из школы тоже призваны».

(Из письма от 18 июля 1942 г. Б. Каска, проживающего в г. Брюнен ХУ Таборштрассе, 16, солдату Освальду Бауху, полевая почта № 31672).

«…В России жестокие бои. Того, что русские будут так упорно защищаться, вначале никто не предвидел».

(Из письма ст. фельдфебеля Пауля Бранта из Лейтомышль унтер-офицеру Штенгле).

Побывавшие на советско-германском фронте солдаты предупреждают молодых:

«…Ты уже был в бою. Только не ходи никуда добровольцем — я этим испортил себе всю жизнь. Пишу я тебе с трудом, так как у меня на правой руке нет пальцев».