Юрий Никитин - Мне – 75

Э-э-э… о чем это я? Ах да, если я вот такой железный и неотвлекающийся ни на что, кроме велосипеда, игр, женщин, животных, муравьев и всякое разное, если даже я отвлекаюсь на новости, а потом посмотрю, что там засветила Аня Межелайтис, то вы в еще большей опасности от этой лавины.

Так что держитесь. По возможности.

Начинаю ограничивать себя в стратегиях. Раньше играл во все, даже в квесты, хотя для гуманитария, что не очень-то склонен решать задачи, это вообще не его дело, дольше продержался в стрелялках и ролевках, но затем постепенно отошел…

Отвечая на вопросы, почему вдруг, сформулировал для себя, что это, видимо, просто возрастное. Все мы сперва – рядовые, так сказать, потому бегаем, прыгаем, стреляем или рубим мечами, выполняем задания, добываем, приносим, получаем повышения, награды, бонусы, спасаем принцесс из лап драконов или Землю от инопланетных мутантов, и мы этим вполне довольны.

Но постепенно наступает возраст… как бы это сказать, когда оставаться рядовым уже как-то не совсем прилично. Как бы признаться, что глуп, выше подняться не можешь, ума недостает, широты охвата, только и годен, что бегать и выполнять распоряжения того, кто старше и умнее.

Вот тогда и начинаешь чувствовать, что стрелялки и ролевки уже не твои, а вот стратегии, когда уже не ты бегаешь с заданиями, а других посылаешь, и от твоего ума, прозорливости, стратегического мышления зависит – останутся они живы или погибнут, будет твое королевство процветать или захиреет, а потом и вовсе падет под натиском более умных…

Да, стратегии как раз для взрослых, очень даже взрослых, короли не бегают с мечами или бластерами по руинам, а посылают отряды или даже армии, в то же время не забывая находить полезные ископаемые, закладывать шахты, добывать руду, выплавлять и готовить из нее слитки, а из них всякое разное для народных нужд, засевать поля и охранять от потравы, шить одежду, регулировать налоги, строить школы и университеты, поощрять торговлю и многое чего еще, на что подросток просто не обратит внимания и не станет заморачиваться.

Но вот, после многих лет, счастливо проведенных в стратегиях, я начал замечать, что начинаю погружаться в них все глубже и сладостнее. Новые книги выходят редко, потому запускаю старые и переигрываю снова и снова, подбираясь к победе другими способами. Ищу в Инете карты, созданные энтузиастами, и тоже добиваюсь там победы разными вариантами.

И… работаю все меньше, что не весьма как бы зело.

Да, играть в стратегии – это великолепная тренировка мозга, однако моя работа по придумыванию идей, тем, сюжетов и образов для книг – та же тренировка, только на порядок сложнее. Но мой хитрый организм всегда ищет лазейки к более легкой жизни, и вот я, чуточку застряв с романом, как бы нечаянно поворачиваюсь к другому экрану, пальцы сами переползают к другой мышке, щелчок, и вот уже загорается красочная заставка с приглашением порулить королевством…

Думаю, у вас возникают те же проблемы, если бы не совсем уж такое, для кого и домино уже предел сложности – была такая игра в древности! – да еще в подкидного.

Железным Феликсом вечно жить невозможно, разве что быть совсем уж… Феликсом, потому да, это не трагедь, после такого игрового запоя больше работаешь, со стыдом наверстывая упущенное и отрабатывая свои грехи.

Лев Толстой 6 декабря 1908 года записал в дневнике: «Люди любят меня за те пустяки – «Война и мир» и т. п., которые им кажутся очень важными», а в разговорах не раз упоминал, что теперь написал бы намного сильнее, интереснее и глубже, однако же уже давно ничего не писал, если не считать некоторые нравоучительные статьи на богословские темы. Если же вспомнить, что «Война и мир» были опубликованы впервые в 1865-м, то можно себе вообразить этот промежуток в сорок пять лет, когда писатель набирался ума и опыта, но… уже не писал.

Хотя нет, он еще написал «Анну Каренину», но затем только записывал пословицы и поговорки, а еще, как все, бросившие писать, занимался критикой.

Еще в январе 1871-го он писал А. А. Фету: «Как я счастлив… что писать дребедени многословной вроде «Войны» я больше никогда не стану». Но он вообще ничего не писал, опять же кроме критики, хотя сохранил память и свежесть ума до последних дней, когда отправился в путешествие, намереваясь посетить Болгарию или Кавказ, но заболел по дороге воспалением легких и умер 20 ноября 1910 года, то есть через сорок пять лет после выхода из печати «Войны и мира».

Это я к тому, что нам нужно суметь сохранить в себе это свойство не только понимать, но и мочь делать. Помните старое «Если бы молодость знала, если бы старость могла!», так вот, мы должны мочь, а не только понимать, как надо правильно.

Что ж, у нас иная эпоха. Толстой сохранил ум и память и без наших ноотропов, но с ними можно не только жить в ясном уме, но и продолжать активно участвовать в жизни общества. И если вы придумаете, как улучшить свою «Войну и мир», написать что-то еще круче или открыть еще один бозон Хиггса, то теперь вы это сделаете, в отличие от мастеров даже нынешнего времени, которые все-таки принадлежат прошлому.

Все мы сталкиваемся с нехваткой времени. Ну, кроме совсем уж диких существ, которые ищут способы «убить время», тем хоть кол на головах теши, это не совсем даже люди, а так, питекантропы с дипломами. И все пробуют разные варианты оптимизации, чтобы и успевать делать все задуманное, и в то же время как бы развлекаться хотя бы для виду, ибо у нас все еще уникальная страна, где упорно работающий вызывает насмешки и снисходительное презрение, а бездельничающий – одобрение. А если еще и пьющий, то вообще к нему самое теплое чувство, не странно ли?

Оптимизация начинается с того, что человек пишет на листке перечень, что обязательно начнет делать с понедельника (первого числа месяца, дня рождения, Нового года и пр.). Там так много необходимых и просто желательных пунктов, что после того, как прикрепишь такой листок на стену, долго любуешься собой, таким замечательным, что вот, в отличие от всех остальных, сумел, взялся, преодолел, теперь вот будет яркий и стремительный взлет…

И в самом деле мы придерживаемся такого вот жесткого режима где-то с неделю плюс-минус, это в среднем, потом начинается все снова… ну, вы знаете, что начинается. Вернее, продолжается.

Конечно же, я не только прошел это, но и повторял и повторял много раз, увы.

После многих проб и ошибок пришел наконец-то к оптимальному варианту. Предупреждаю, оптимальному для меня, для кого-то он покажется чересчур жестоким, а для кого-то излишне мягким. Но благодаря ему я в свои семьдесят пять работаю больше, чем в тридцать или сорок, и делаю это с большим удовольствием, так что это да, вариант хороший.