Михаил Колесников - Сухэ-Батор

Вся власть отныне переходила в руки генерала Сюй Шу-чжена. При богдо-гэгэне было оставлено всего лишь около шестидесяти цириков в качестве личной охраны.

Город Кяхта.

Первые подразделения Красной Армии, прибывшие в Монголию на помощь Народной армии.

Сухэ-Батор. 1922 г.

П. Е. Щетинкин. 1921 г.

X. Чойбалсан. 1921 г.

Генерал Сюй приказал выгнать на улицу все население столицы. Но веселья в этот день не было. Все были хмуры, молчаливы. Китайский унтер-офицер, размахивая саблей, кричал:

— Песни, песни! Пойте песни, скоты!.. Веселитесь. Празднуйте же свой Новый год, приветствуйте генерала Сюя!

Нашлись и такие, что откликнулись на приказ унтер-офицера. Унтер-офицер плохо знал монгольский язык:

— Громче, громче! — поощрял он.

А песня ширилась, крепла. Послышался смех. Казалось, толпа обезумела:

…Уважаемые министры продали народ.Косо смотрят, косо смотрят!Мешки и мешки с деньгами…Продали своего богдо досточтимые министры,Продали Монголию уважаемые министры…

Унтер-офицер расплывался в блаженной улыбке. Но вот показался толстый офицер в очках. Он подбежал к унтер-офицеру и ударил его кулаком в зубы, а затем закричал, призывая солдат:

— Разогнать! Заткнуть глотки!..

Поодаль стояли два молодых человека и смеялись.

— Знакомая песня! — воскликнул один из них, высокий, плечистый.

— Замечательная песня, — отозвался другой, плотный, среднего роста: — Нельзя уничтожить дух сопротивления никакими пушками. И Сюй скоро в этом убедится…

— Нужно его убить!.. — прошептал высокий и сжал кулаки.

— Кого? — спросил плотный.

— Сюй Шу-чжена.

Лица молодых людей сделались сосредоточенными, серьезными. Глаза, устремленные на китайских солдат, горели ненавистью.

Это были Сухэ-Батор и Чойбалсан.

ПОЛЯРНАЯ ЗВЕЗДА ЗОВЕТ В ДОРОГУ

Алтан-Гадас — значит Полярная звезда. Монголы называют ее «Золотой кол». Вокруг «Золотого кола», словно на привязи, пасутся небесные стада — звезды.

В ясные зимние ночи все чаще поглядывал Сухэ-Батор на Полярную звезду. Его все не покидала мысль о поездке на север, в революционную Россию. Увидеть бойцов легендарной Красной Армии, рабочих и крестьян, хоть раз вздохнуть воздухом свободы. Сердце рвалось туда. Всего около трехсот верст отделяли его от этой удивительной страны. Скакать день и ночь по знакомой, изъезженной много-много раз дороге. Каждая лощина, каждая сопка врезалась в память, и стоит лишь закрыть глаза, как весь путь будто на ладони. Кяхта, Кяхта… Она почти что рядом. Когда-то Сухэ был ямщиком на тракте Урга — Кяхта. До сих пор вдоль тракта кочуют давние знакомые. В их юртах можно отдохнуть, укрыться от китайских солдат.

Сухэ-Батор отчетливо представлял, как перейдет границу, как встретит первого советского человека и что ему скажет. Врач Цибектаров передал Сухэ-Батору деревянную дощечку из кедра, толщиной в палец— «бирку дружбы» («эв мод») с монгольской и русской надписями. Это был своеобразный пароль для перехода на ту сторону. В руках Сухэ-Батора находилась лишь половина бирки, завернутая в шелковый платок. Другая половинка хранилась на русской стороне. Монголо-русская дружба должна быть такой же тесной, как совпавшие половинки «эв мод».

Этот древний обычай был хорошо известен Сухэ-Батору. Еще при маньчжурах тайком от них в определенное время года на границе сходились монголы и русские и сличали обе половины бирки. Если они полностью совпадали, то устраивался Надом с конными скачками, произносились благопожелания и тосты за вечную монголо-русскую дружбу, делались взаимные подарки, начинался обмен товарами. Монголы привозили шерсть, войлоки, мясо, шкуры и меха, русские — соль, железо, ножи, хлеб.

Да, «бирка дружбы» была надежным пропуском.

С врачом Цибектаровым, Кучеренко и Гембаржевским Сухэ-Батор встречался несколько раз. Беседы с этими закаленными в борьбе революционерами стали настоящей политической школой. Они хорошо знали историю зарождения первых марксистских кружков в России, были в курсе всех последних событий и, по-видимому, поддерживали связь с Красной Армией, получали литературу. Им ведомо было ленинское слово правды.

Если еще до недавнего времени Владимир Ильич Ленин был для Сухэ-Батора почти сказочным героем, то сейчас он начинал понимать его как гениального вождя всех угнетенных, их друга и учителя, мудрого политического и государственного деятеля. Больше всего Сухэ-Батора поразило то, что Ленин не только знал о бедственном положении монгольского народа, но и всегда выступал защитником его надежд и чаяний.

Еще в 1912 году Владимир Ильич писал: «Самодержавие в союзе с черносотенным дворянством и крепнущей промышленной буржуазией пытаются ныне удовлетворить свои хищнические интересы путем… колониальных захватов, направленных против ведущих революционную борьбу за свободу народов Азии (Персия, Монголия)».

Он предложил социал-демократической фракции IV Государственной думы заклеймить захват царизмом Монголии. Разоблачая грабительскую сущность империалистической войны, Ленин неоднократно указывал, что одной из целей, преследуемых царизмом на войне, является захват Монголии. Именно на примере Монголии и других отсталых стран Ленин обосновал идею возможности развития этих стран к социализму, минуя капитализм. После победы пролетарской революции вступит в действие новый фактор, которого ранее не знала история, — братская помощь государства диктатуры пролетариата освободительной борьбе трудящихся отсталых стран.

Но теперь пролетарская революция в России победила… Нужно только установить связь с Советской Россией, попросить помощи. А в том, что помощь не замедлит прийти, Сухэ-Батор не сомневался. Дорог был каждый день.

В стране установился военный режим генерала Сюй Шу-чжена. Содержание двенадцатитысячной китайской армии целиком легло на плечи аратства. Араты обязаны были поставлять для нужд оккупационных войск лошадей, крупный рогатый скот, юрты, овец, рабочую силу. Вернулись бежавшие еще в 1911–1912 годах представители и агенты китайских фирм, потребовали возместить понесенные ими «убытки». Генерал Сюй издал указ, согласно которому араты обязаны были возобновить платежи по старым кабальным договорам и сделкам, причем к сумме старой задолженности причислялись и ростовщические проценты за последние девять лет. Цены на товары резко возросли. Исчезли чай, мука, мануфактура. Над Монголией нависла угроза голода. Го Цай-тянь разослал по аймакам солдат отнимать у аратов скот, юрты и другие ценности.