Христофор Колумб - Путешествия. Дневники. Воспоминания

По мнению адмирала, [находился он] на расстоянии 42 градусов от экватора в северную сторону, если только не искажена запись, изложение которой дается. Адмирал говорит, что приложит все старания, чтобы дойти до великого хана, который должен находиться в тех местах в городе Катае, принадлежащем великому хану; а город этот, как он указывает, очень велик, судя по тому, что ему говорили о Катае в Испании еще до выхода в плаванье. Он говорит, что вся здешняя земля низкая и красивая, а море у ее берегов глубокое.

Среда, 31 октября. Всю ночь, во вторник, шли против ветра. Замечена была река, но войти в нее нельзя было, так как устье ее оказалось мелким; индейцы же думали, что корабли могут подняться по течению этой реки подобно их каноэ.

Следуя дальше, адмирал дошел до мыса, который значительно вдавался в море и был окружен мелями. На берегу мыса видна была бухта или гавань, где могли бы найти пристанище небольшие корабли, но вступить в нее было невозможно, потому что ветер внезапно подул с севера, берег же шел на северо-северо-запад и юго-восток и, кроме того, за упомянутым мысом виднелся следующий, еще дальше вдающийся в море. Поэтому, а также и потому, что небо предвещало бурю, корабли вынуждены были возвратиться в Морскую реку.

Четверг, 1 ноября. На восходе адмирал отправил лодки на берег, к домам, которые там находились; и было обнаружено, что все местные жители сбежали. Только спустя много времени показался один человек, но адмирал приказал оставить его в покое. Лодки вернулись к кораблям, и после обеда адмирал направил на берег одного из тех индейцев, которых он с собой вез. Еще издали этот индеец стал подавать голос, обращаясь к местным жителям.

Он убеждал их не бояться пришельцев и говорил, что люди на кораблях добрые и что они вовсе не подданные великого хана; напротив, везде, где им пришлось побывать, они наделяли всех разными дарами. Затем, бросившись в воду, индеец доплыл до берега, где к нему подошли двое из местных жителей и, взяв его за руки, увели в один из домов, где от него и разузнали обо всем.

И когда местные жители убедились окончательно, что им не причинят зла, они успокоились, и вскоре к кораблям подошло более чем шестнадцать челноков, или каноэ, с хлопковой пряжей и прочими местными вещичками. Адмирал приказал ничего у них не брать, чтобы индейцы таким образом узнали, что он ищет только золото, которое здесь называют «нукай». И весь день приходили они с земли к кораблям, а христиане, вполне уверенные в своей безопасности, высадились на берег.

Ни у одного из индейцев адмирал не видел золота, но он говорит, что заметил человека, у которого к носу был подвешен кусок обработанного серебра, и расценил это, как указание на то, что здесь имеется этот металл. Индейцы объяснили знаками, что не пройдет и трех дней, как явится из глубины страны много купцов, и они приобретут то, что привезли с собой христиане и сообщат новости о короле той земли (которая, если судить по их объяснениям, а объяснялись они знаками, находилась в 4 днях пути отсюда); а купцы, по словам индейцев, должны были прийти непременно, потому что местные жители разослали во все стороны людей, извещая всех о прибытии адмирала.

«Эти люди, – говорит адмирал, – таких же статей и обычаев, как прочие, что встречались ранее, и они не исповедуют ни одну религию из тех, которые я знаю, потому что индейцы, которых я везу с собой, раньше не видели, как читается молитва, хотя сейчас они повторяют слова Salve и Ave Maria, подняв к небу руки, как им это было показано и совершают крестное знамение.

У них у всех один язык, и все они дружны между собой. Я полагаю, что все эти земли – острова, и что жители этих стран ведут войну против великого хана, которого они называют «кавила», и с провинцией «Басан». Ходят же они нагие, как и прочие».

Адмирал говорит, что река очень глубока, и в устье ее могут входить корабли, приближаясь к самому берегу. Пресная вода только на одну лигу не доходит до устья реки. В устье вода соленая, но выше по течению она отличного качества.

«Несомненно, – говорит адмирал, – что если эта земля материк, то я нахожусь перед Саито и Кисаем (Zayto y Quísay), в ста лигах, быть может, немного ближе, быть может, немного дальше от того и другого города, и это подтверждается состоянием моря, которое стало иным, чем было оно до сих пор; и вчера, когда я пошел на северо-запад, я обнаружил, что становится холоднее».

Пятница, 2 ноября. Адмирал решил отправить [в глубь страны] двух испанцев. Один из них прозывался Родриго де Херес и проживал [ранее] в Айамонте, другой же, Луис де Торрес, служил прежде у наместника Мурсии и был евреем и, как говорят, знал еврейский и халдейский языки и даже немного арабский. С ними он послал двух индейцев: один был из числа взятых на Гуанахани, другой жил в селении из нескольких домов, расположенном у протекающей здесь реки.

Адмирал дал им связки четок, чтобы они могли купить себе еду, если ее им не хватит, и положил им шесть дней срока до возвращения. Он дал посланцам образцы пряностей, чтобы они сумели узнать эти ценные растения, если на них набредут, и снабдил их инструкцией; в ней отмечалось, каким образом должны они будут расспрашивать короля той земли и что надлежит им говорить от имени королей Кастилии; а сказать им надо было, что адмирал послан, дабы от лица королей вручить [королю] этой земли письма и подарок, установить с ним дружбу, ознакомиться с его страной и оказать поддержку, буде явится в ней необходимость, и разузнать о некоторых провинциях, гаванях и реках, о которых адмирал имеет сведения, расспросив, как далеки они отсюда.

Ночью адмирал с помощью квадранта определил высоту [положение Полярной звезды] и обнаружил, что он находится в 42 градусах от экваториальной линии[101]. Он говорит, что, по его расчетам, пройдено от острова Иерро 1 142 лиги. Адмирал также утверждает, что земля, на которой он находится, материк.

Суббота, 3 ноября. Утром адмирал взял лодку и направился к берегу; и так как река при впадении в море образует большое озеро – превосходную гавань, очень глубокую и лишенную подводных камней, а берега здесь настолько хороши, что можно подойти к ним и завести на сушу корабли для осмотра подводных частей, и на них много [строевого] леса, то адмирал прошел вверх по течению две лиги, до места, где вода в реке стала пресной.

Затем он поднялся на пригорок, чтобы лучше обозреть окружающее, но из-за густых лесов он не смог ничего увидеть. Воздух над лесом был свежий и благоуханный, и адмирал говорит, что здесь, несомненно, должны произрастать ароматические травы. Все, что он видел, было так прекрасно, что он готов был без устали любоваться подобным великолепием и внимать пению птиц.