Правда полковника Абеля - Николай Михайлович Долгополов
— И в ДЖСЕ к таким приемам тоже прибегают?
— Да. В числе прочих средств дезинформация помогает обеспечивать влияние. Но Франция здесь отстала. В свое время дезинформация была очень усмело поставлена в КГБ. Важное место уделяют ей в ЦРУ.
— А бывает, что ложная информация попадает в прессу прямо от секретных служб?
— Если отказаться от эзоповского языка, то отвечу — конечно.
— Значит, секретные службщ поддерживают с журналистами своих стран определенные отношения?
— У меня тезис, который, возможно, некоторых обидит. Я рассматриваю прессу серьезным средством проникновения в международные сферы.
— В нашем разговоре постоянно звучит: ЦРУ, ДЖСЕ, КГБ. Кто из них, по-вашему, наиболее эффективен?
— Израильский «Моссад», и без малейших сомнений. Он первый по быстроте реакции и пунктуальной точности. Но не забывайте: поле его деятельности прицельно очерчено. «Моссад» исключительно активен на Ближнем Востоке. Довольно энергичен в некоторых регионах Африки. Относительно предприимчив в странах, именовавшихся «государствами железного занавеса», хотя его деятельность там и близко не сравнима с ближневосточной. Присутствует он также в Западной Европе. Напротив, мало интересуется Америкой Северной и Центральной, Китаем и значительных действий в этих районах не ведет. «Моссад» особенно эффективен в проведении операций, где военные навыки применяются на практике. За ним без споров и дискуссий ставлю две крупнейшие секретные службы мира — КГБ, под каким бы названием эта служба ни действовала, и ЦРУ. Каждую из них можно назвать сообществом различных видов разведок, потому что они стремятся добывать сведения разнообразнейшего характера. В мире равных по численности этим разведкам нет. Не берусь давать точную цифру. Полагаю, минимум в сто тысяч. По моим расчетам, в КГБ сотрудников было больше, чем в ЦРУ, даже не считая вашу внугреннюю тайную полицию. И КГБ, и ЦРУ представлялись мне в своих государствах двумя независимыми силами. ЦРУ стремится к такому положению, не скрывая честолюбивых намерений. Кто из этой пары эффективнее? У американцев более современные технические средства. В ЦРУ множество подразделений, и потому его деятельность чрезвычайно разветвлена и разнообразна. В области политических операций преимущество за ЦРУ, в промышленно-индустриальном шпионаже сильнее, никаких сомнений, русские.
— Дальше за «Моссадом» и двумя гигантами-спрутами — ваша французская разведка?
— Нелегкий вопрос. Я бы поставил ДЖСЕ, по эффективности, место на седьмое-восьмое. Впереди, вероятно, соседи по Западной Европе, где в секретных службах работают от двух до пяти тысяч человек. В Англии, думаю, сотрудников тысяч пять. В других странах — от двух до четырех.
— Вы не слишком скромничаете? Читая вашу книгу «Миссия невозможного», я поражался глубине вашего проникновения в недра большой советской политики периода застоя. В начале 80-х вы предугадали и смену ориентации, и, увы, наш экономический крах. Даже скандал с семейством Брежнева и то предсказали. Как удалось?
— Горжусь до сих пор тогдашней своей удачей. В октябре 1982-го мы действительно предугадали почти все, что у вас потом случилось. Я писал: «Советский Союз в труднейшем экономическом положении. Оно будет ухудшаться в сельском хозяйстве и в индустрии. Начиная с 1985-го ситуация обострится, и решать ее будет новая команда руководителей с иным мышлением».
— И это все благодаря вашей разведке?
— Благодаря обработке полученных данных и их тщательному анализу. Мне лично многое подсказала фигура Андропова — он не был человеком Брежнева.
— А скандал в брежневском семействе? Ваши люди были рядом с ним или, по крайней мере, близко к семейству?
— Нет. Эти сведения мы получили здесь, в Париже.
— То есть?
— От находившегося тут советского источника.
— Жившего во Франции? Дипломата?
— Давайте без уточнений. Но подтверждения о скандале, который может вспыхнуть, пришли еще из нескольких зон. Наиболее достоверное — из Чехословакии. Проблема в данном случае, как и в остальных, была очевидна. Собрав фрагментарные, частичные сведения, требовалось их обобщить. Когда данные разрознены, они говорят мало что. Однако вы их изучаете с настойчивостью, приближаете одно сведение ко второму, сопоставляете, размышляете — и кое-что вам становится ясно.
— Помимо всего прочего, у меня возникает предположение о солидной картотеке, которую вы на нас имеете.
— Необходимо иметь хорошо подготовленные сведения о лицах, способных играть какую-то роль в политике, экономике. В данном случае чаще всего анализируются открытые документы: газеты, журналы, биографические справочники. Так создается картотека. В ней история жизни людей — потенциальных руководителей. У вас назначение, а мы в курсе, кого назначили. Раньше досье на СССР хранилось в огромном шкафу. При мне картотека была компьютеризирована.
— Цель всех разведок приблизительно одинакова — сбор данных, информации. Какой из четырех возможных источников тут самый плодоносный? Сведения из печати? От шпионов-нелегалов? От дипломатов и остальных за границу откомандированных? Или лучше всего помогает кооперация разведок стран-союзниц по военным, политическим блокам?
— Вы забыли о пятом источнике — технических средствах. К примеру, спутниках. Есть электронные приспособления, это называется электронной разведкой. И нет из этих пяти частей наиболее и наименее важных. Поймите, получаемое из пяти элементов важно связать воедино. Получается синтез. За ним — анализ. Потом — выводы, каких бы вопросов они ни касались — политических, социальных, экономических. Схематически начало работы можно представить и так. В печати попадается любопытная для нас статья. Но некоторые стороны затронутой темы не ясны. И тогда приступаем к разработке проблемы. Она ведется техническими способами или человеческими. Или всеми вместе, завершаясь анализом. Я не отдавал предпочтения ни одному из пяти направлений. Просил использовать все средства параллельно, чтобы получить глобальное впечатление.
— Простите, что перескакиваю с темы на тему. Но мне хотелось вернуться к разговору о российских спецслужбах и перейти к событиям, потрясшим их, а заодно я нас. Среди российских чекистов появились свои предатели. Некоторая часть нашей публики рассматривает это переходом на чужую сторону по идейным соображениям. Симпатии некоторых журналистов вызвал полковник КГБ Гордиевский, сбежавший в Лондон и объяснивший работу на Интеллидженс Сервис несогласием с коммунистическими постулатами и неприятием существующего в СССР режима. Как относитесь к подобным поступкам вы? Неспроста спрашиваю именно вас: отношения между генеральным директором ДЖСЕ Марионом я президентом Франции Миттераном не сложились. В итоге — отставка
