Игорь Оболенский - Мемуары наших грузин. Нани, Буба, Софико

Вокруг меня — сплошные кулисы. И иной альтернативы, кроме как идти на актерское, не было никакой и никогда. Я с тех пор, как себя собой ощущаю, знала, что буду никем другим, а только актрисой. Вначале, в детстве, меня немножко манил балет, потому что я выросла в этой атмосфере, первым моим соприкосновением с театром был именно танец. Уже в три года сидела на ступеньках оперного театра на всех премьерах, росла в балетных кулисах, помню запах специальной морилки, развешанные пачки.

Самые яркие впечатления — удивительные спектакли оперного театра. Я была совсем маленькой, когда в Тбилиси приезжал Жорж Баланчин, но все равно что-то запомнилось. Потом был театр имени Руставели, где служил папа. Мне было девять лет, когда там шли изумительные спектакли Михаила Туманишвили и папа во всех был занят. Играл и в «Антигоне», и в «Чинчрака» — это сказка детская, где играл и великий Серго Закариадзе.

Бесконечно жаль, что не сохранилось записей этих спектаклей. Только маленькие отрывочки. Дело-то происходило в коммунистическое время, когда телевизионщикам вечно были нужны кассеты, на которые переписывали все заседания съездов и тому подобной ерунды. Потому, к сожалению, очень многое утеряно. Осталось лишь в памяти…

То, что наша большая семья — не самая обычная, мы с братом стали осознавать, когда Буба находился на пике популярности. Лично я, например, восприняла его славу только после того, как стала ездить с ним на гастроли. Мама по возможности старалась всегда брать с собой — если, скажем, выезжали в Москву, Ленинград, или за границу. За рубеж в тот период вообще мало кто ездил, а нас брали. Или меня, или брата моего, Коку, или уже моего сына — Георгия…

Буба мне подарил весь мир, я увидела его лишь благодаря ему. Объездила много стран, где приобрела многих друзей. Изначально, конечно, они становились друзьями Бубы, но потом, в силу возраста, чаще общаются уже со мной.

Наши друзья — интересные и разные люди. Например, есть одна армянская семья из США, с которой мы знакомы с 1998 года. Они живут в Лос-Анджелесе. Ее глава — меценат, который дружит со всей московской элитой, с такими людьми, как, например, Владимир Спиваков. Когда этот человек узнал, что Буба Кикабидзе будет выступать в Сан-Франциско, он прилетел туда только для того, чтобы познакомиться с ним и пригласить нас к себе в в Лос-Анджелес. С тех пор мы очень тесно дружим с этой семьей.

Но часто отношения поддерживаются благодаря моей инициативе, потому что Буба — своеобразный человек. К нему тянутся, он прекрасно со всеми общается, но при этом не умеет поддерживать контакты.

Когда я смотрю на его жизнь, на невероятную популярность, возможности, то понимаю, что другой бы на его месте, наверное, горы своротил. А Буба в жизни не пользовался никакими самыми высокими, поверьте мне, связями. Среди его знакомых — люди на уровне президентов многих стран. И никогда он этого не использовал ради каких-то собственных интересов.

Особый интерес к себе из-за того, что являюсь дочерью Бубы — с одной стороны, и Гурама Сагарадзе — с другой, я ощутила уже в школьные годы. Потом к этому привыкла, конечно. Но вначале меня это задевало, хотелось, чтобы мною интересовались в первую очередь просто, как Мариной Сагарадзе. Потому что я такой человек, знаете, правильный…

А вот с моим братом в школе произошла забавная история. Кока в детстве был очень своеобразный — веселый, настоящий вождь краснокожих. Большой хулиган, непоседа, не любил особо заниматься. И его постоянно журили, все пытались на правильную дорогу наставить, мол, посмотри на своего отца, ты должен хорошо учиться.

Однажды учительница в очередной раз отругала его за что-то и потребовала срочно привести родителей. А брат маленький совсем был, лет семи-восьми, но выдумщик уже тогда отчаянный. «У меня, — отвечает, — родителей нет. Папа погиб на фронте, а мама умерла от горя». Из его уст это прозвучало действительно смешно. Правда, учительница едва не сошла с ума, тут же маме позвонила. А брат, видно, просто устал — его все время дергали: твой отец такой, твой отец сякой. И его детская реакция была вот такой. Мы потом дома хохотали, конечно, до упаду.

Кстати, у Коки могла бы состояться кинокарьера. Режиссер Гия Данелия хотел снимать его в фильме «Совсем пропащий» — истории про Геккельбери Финна. Мой брат был — истинный Гек. Но почему-то не сложилось, в кино он так и не снялся. В итоге этот непоседливый ребенок вырос в спокойного, тихого, уравновешенного и образованного мужчину.

Сейчас Коку все называют Константином Вахтанговичем Кикабидзе. Он занимается бизнесом, живет в Канаде, приезжает в Грузию пару раз в год и проводит по два — три месяца с родителями. Его сына зовут Вахтанг — в честь деда. У Кикабидзе имена и отчества всегда так и чередуются: Константин Вахтангович, Вахтанг Константинович. Второго сына моего брата зовут Иваном, или Ивико. Он живет в Тбилиси, в одном доме со мной, в соседнем подъезде.

В «Совсем пропащем» у Данелия снялся сам Буба, у него была очень интересная роль, он неподражаемо играет герцога-афериста. Делает это очень тонко, в паре с Евгением Леоновым. «Совсем пропащий» — прекрасная картина, которую, увы, не многие знают. Жаль — там есть прекрасные сцены, с точки зрения актерского мастерства Буба справился со своей задачей просто блестяще.

Хотя, конечно, в сознании массового зрителя Вахтанг Кикабидзе — прежде всего остается Валико Мизандари из «Мимино». Слава у этого фильма была невероятная. Мы, члены семьи, все с гордо поднятой головой ходили после всех его фильмов. Помню, когда Гия Данелия делал «Мимино», то приходил к нам домой, вот в эту квартиру, они сидели с Бубой, придумывали, выстраивали этот фильм.

Пока шли съемки картин, авторы никогда не знали, что выйдет в итоге, понятия не имели, каким будет резонанс. Буба в этом плане вообще очень наивен. Когда он снялся в «Не горюй», то никак не ожидал, что последует такая реакция. Он всегда просто честно работал, делал свое дело.

Я, как и миллионы по всему миру, обожаю «Мимино», эта картина — просто прелесть. Я не присутствовала, когда ее делали, но знала, что идут съемки. Они какую-то часть в Москве снимали, какую-то — здесь. Вокруг фильма был огромный ажиотаж, множество показов и в Москве, и в Грузии.

Знаете, Буба очень любил пересказывать фильмы, у него получалось очень интересно. Он красиво умеет все обрамлять. Бывало, что он фильмы и вовсе выдумывал, всегда был большим фантазером. Как-то признался мне, что это было его хобби с самого детства: мальчишки собирались на крыше, и он придумывал для них киносюжеты, он ведь тогда фильмы видеть не мог. А, бывало, рассказывал и вовсе от начала и до конца выдуманные истории, и делал это с такой достоверностью, что все верили, будто слушают пересказ реально существующего фильма. Эта способность потом передалась моему брату.