Аппиан - Римская история

32. Будучи в нерешительности, сенат послал Сципиону советников, с которыми он мог бы обсудить и выполнить то, что он найдет полезным. Он согласился на мир с карфагенянами на следующих условиях: Магону немедленно отплыть из области лигуров и на остальное время карфагенянам не набирать наемников, иметь длинных кораблей не больше тридцати, не вмешиваться в чужие дела, ограничиваясь тем, что находится в пределах так называемых финикийских рвов,[442] отдать римлянам скольких они имеют из них пленных и перебежчиков, внести им тысячу шестьсот талантов серебра[443] в определенное время; Массанассе — владеть массилиями и всем, чем может, из царства Сифакса. На этом они договорились друг с другом. И послы отплыли, одни в Рим, чтобы принять клятву от консулов, другие из Рима в Карфаген, и власти карфагенян поклялись им. Массанассе же римляне в знак признательности за союз послали венок из золота, золотую печать, курульное кресло из слоновой кости, порфиру, римскую одежду, златоуздого коня и полное вооружение.

33. Пока все это еще происходило, Ганнибал против воли плыл в Карфаген, предвидя неверность народа к своим правителям и быструю переменчивость его настроений. Сомневаясь еще, будет ли заключен мир, а если это и случится, хорошо зная, что он будет соблюдаться недолго, он прибыл в Гадрумет,[444] город Ливии, стал собирать хлеб, разослал людей для покупки коней и привлек к дружбе царя номадов, называемых ареакидами.[445] Четыре же тысячи всадников, которые явились к нему в качестве перебежчиков и которые, будучи подчинены некогда Сифаксу, оказались теперь под властью Массанассы, он, заподозрив в предательстве, велел перебить, а коней роздал войску. Прибыл к нему и другой царек Месотил[446] с тысячью всадников и Вермина, второй сын Сифакса, правивший еще над большей частью отцовского царства.[447] Города Массанассы Сципион подчинил себе одни добровольно, другие же силой. Так, Нарку[448] он взял хитростью следующим образом. Пользуясь их рынком,[449] он посылал в город своих людей, как к друзьям. Когда же он решил напасть на них, он послал большое число воинов, тайно имевших при себе ножи, которым велел хорошо обращаться с торгующими, пока они не услышат звуки труб, тогда же нападать на всех, кто попадается им навстречу, и охранять для него ворота.

34. Так была взята Нарка. Карфагеняне же, хотя и заключили соглашение, когда Сципион находился еще на их территории, а их собственные послы не вернулись еще из Рима, разграбили продовольствие, предназначавшееся Сципиону и занесенное ветрами в Карфаген, а сопровождавших его заключили в оковы; хотя буле (Boyl<w)[450] всячески грозило им и убеждало не нарушать только что заключенного перемирия, они поносили и соглашение, как заключенное несправедливо, и говорили, что голод их беспокоит больше, чем нарушение договора. Сципион между тем не считал достойным возобновлять войну после заключения договора, но требовал удовлетворения как от друзей, нарушивших обязательства. Но они хотели схватить и послов его, чтобы держать их, пока не вернутся к ним из Рима их собственные послы. Но Ганнон Великий и Гасдрубал Козел[451] вырвали их из рук толпы и отослали в сопровождении двух триэр; но другие убедили начальника флота Гасдрубала, стоявшего у мыса Аполлона, как только уйдут сопровождающие триэры, напасть на послов Сципиона. Он напал, и из послов некоторые были убиты стрелами, остальные же ранены и, гребя изо всех сил, успели войти в гавань своего лагеря и соскочили с корабля, уже захватывавшегося врагами: настолько близка была для них возможность стать пленниками.

35. Когда в самом Риме узнали об этом, то было отдано приказание, чтобы послы карфагенян, которые там еще находились по вопросу о мире, немедленно отплыли назад как враги. Они отплыли и бурей были занесены в лагерь Сципиона; начальнику флота, спросившему о них, что должно делать с ними, Сципион сказал: "Не позволять ничего подобного карфагенскому вероломству, но отпустить их невредимыми". Герусия (leroys>a), узнав об этом, упрекала народ, сравнивая эти два поступка, и советовала и теперь просить Сципиона сохранить соглашение и получить от карфагенян удовлетворение за совершенную несправедливость. Но они, уже давно недовольные и самой герусией за плохое ведение дел, за то, что она не предвидела как следует, что для них полезно, подстрекаемые народными льстецами и возбуждаемые бессмысленными надеждами, призывали Ганнибала с войском, какое у него было.

36.[452] Он же, видя размеры войны, приказал им призвать Гасдрубала с бывшими при нем силами. И вот Гасдрубал, освобожденный от произнесенного над ним приговора, передал войско Ганнибалу, но даже и теперь не решался показываться карфагенянам, но скрывался в городе; Сципион же, поставив корабли поблизости от Карфагена, препятствовал доставке карфагенянам с моря продовольствия, причем и с суши они не смогли получать много продуктов, так как земля из-за войны была не засеяна. В те же дни произошло конное сражение Ганнибала и Сципиона около Замы (Z[man),[453] в котором Сципион получил перевес;[454] в следующие дни были взаимные столкновения легковооруженных, пока Сципион, заметив, что Ганнибал испытывает сильный недостаток продовольствия и ожидает его подвоза, не послал ночью трибуна Ферма[455] против тех, кто вез это продовольствие. Ферм, заняв холм в узком проходе, убил до четырех тысяч ливийцев и столько же взял живыми в плен, а продовольствие доставил Сципиону.

37. Доведенный до крайности недостатком продовольствия и обдумывая, как может разрешиться настоящее положение дел, Ганнибал отправил к Массанассе послов, напоминая ему о его жизни и воспитании в Карфагене и призывая помочь ему заключить договор со Сципионом, ибо прежние проступки были, говорил он, проступками, народа и тех, кто еще неразумнее народа. Массанасса, действительно выросший и воспитанный в Карфагене, питая уважение к достоинству города и будучи другом еще многим из тех, кто там жил, обратился с просьбой к Сципиону и примирил их опять на тех условиях, что карфагеняне отдают корабли и людей, которых они взяли, когда те везли продовольствие римлянам, возвращают все разграбленное или же возмещают потерянное по цене, какую установит Сципион, и, как штраф за совершенную несправедливость, вносят тысячу талантов; таково было соглашение; было заключено перемирие, пока карфагеняне не узнают этих условий. Так пришло к Ганнибалу неожиданное спасение.[456]