Евгений Баулин - Сын неба

И генерал крепко пожал на прощанье руку Покрышеву.

Назначение отмечал весь полк. Вечером в столовой состоялся товарищеский ужин.Прощаться с друзьями, с которыми в эти трудные годы делил радость побед и горечь неудач, было тяжело, и, чтобы не расстраивать себя и товарищей, он решил на следующий день вылететь пораньше.Аэродром еще спал. Только со стоянок временами доносился тонкий металлический звон: техники заканчивали подготовку самолетов к боевым вылетам.Около покрышевского «Яка» хлопотал Нестеров, который, наверное в десятый раз, осматривал машину. Увидев Покрышева, техник хотел доложить о готовности машины к вылету, но Покрышев махнул рукой: не надо. Он подошел к Нестерову и крепко обнял.

– Ну, дружище, спасибо тебе за всё! Спасибо!

У техника на глаза навернулись слезы.

– Ну, ну… Полно…

– Товарищ командир! – глухо произнес техник. – Вы уж берегите себя. Мало ли что…

– Хорошо, Нестерыч, хорошо!

Он сел в самолет, в последний раз оглядел аэродром, который полтора года был ему родным домом.

До свиданья, полк! До свиданья, друзья!До места базирования другого полка было несколько десятков минут полета. И Покрышев решил отправиться в путь один, без ведомого.Новый полк на протяжении всей войны был их соседом. Они вместе защищали дальние и ближние подступы к Ленинграду, сражались у озера Самро, под Кингисеппом, Тосно, Мгой, охраняли «Дорогу жизни», сопровождали летавшие в Ленинград транспортные самолеты, участвовали в битве за волховские мосты. Он много слышал об отличных бойцах полка: Герое Советского Союза Александре Лукьянове, Сергее Власове, Иване Рощупкине, Михаиле Габринце, Петре Лихолетове, Викторе Зотове. Слава об их боевых подвигах гремела по всему Ленинградскому фронту.В этот же полк пришел командиром эскадрильи и его друг Александр Булаев. Жалко Сашу. Полтора месяца назад он погиб в авиационной катастрофе…Так, вспоминая прошлое, Покрышев прилетел на место.Его встретил начальник штаба, доложил, что полк отдыхает.

– Когда прикажете собрать полк? – спросил он.

Покрышев взглянул на часы:

– Вечером. А командно-руководящий состав – на десять ноль-ноль. Ну, рассказывайте, чем вы занимались последние два дня?

Они шли по полю. Покрышев внимательно слушал доклад начальника штаба.Тишину аэродрома неожиданно разорвал глухой выстрел. В воздух взметнулась сигнальная ракета. Описав дугу, она рассыпалась на сотни искрящихся звездочек.

– Команда на взлет?

– Всему полку, – подтвердил начальник штаба.

Оставляя за собой густые облака пыли, стремительновзлетела дежурная группа. Аэродром быстро пришел в движение. Через несколько минут из землянок стали выскакивать летчики. Они бежали к своим самолетам. Покрышев остановился и, обратившись к начальнику штаба, сказал:

– Я поднимусь в воздух, там и познакомлюсь с полком.

Мимо пронеслась еще одна группа истребителей. Покрышев торопливым шагом направился к «Яку», быстро сел в самолет, закрыл фонарь, надел шлемофон. В нем раздался слабый треск, а потом послышался голос: станция наведения сообщала координаты вражеских самолетов. Они пролетали где-то неподалеку.

Уже в воздухе, набирая высоту, Покрышев заметил на фоне облаков поблескивающую на солнце пятерку вражеских бомбардировщиков. По характерной их конфигурации он определил: это пикировщики «юнкерсы-87», «лаптежники», как их прозвали за не убирающиеся в полете шасси.

«Юнкерсы» летели на параллельных курсах. Наших истребителей поблизости не было.

«Что же предпринять? Пройти мимо? Надо сначала найти хотя бы одну из своих групп», – подумал Покрышев.

А какой-то другой внутренний голос, споря с первым, убеждал: «Нет, ты не можешь допустить, чтобы «юнкерсы» безнаказанно дошли до цели».

«Но ты без ведомого, – напоминал ему первый голос.– А если с ними где-то истребители? Драться в одиночку рискованно. Не один летчик поплатился за такую дерзость!»

«Атаковать, атаковать, атаковать…» – всё настойчивее твердил второй голос.

И он решил атаковать, стал заходить со стороны солнца.Бомбардировщики неожиданно изменили курс.«Уж не заметили ли меня?» – мелькнула тревожная мысль. Однако, изменив курс, «лаптежники» продолжали лететь спокойно. Значит, маневр удался.Первым объектом атаки он выбрал левого ведомого. И, сближаясь, поймал его в прицел. Когда самолет замелькал в перекрестье, Покрышев нажал на гашетку.И сразу увидел, что очередь оказалась удачной. Огненная струя уперлась во вражескую машину.Покрышев вывел «Як» в разворот, чтобы посмотреть, куда падает сбитый бомбардировщик. Но тот по-прежнему продолжал лететь, оставляя за собою еле заметный шлейф дыма.Новый азарт овладел им: «Не падаешь? Сейчас добьем!»После второй атаки «юнкере» вспыхнул и вывалился из строя.Покрышев уже примеривался ко второму бомбардировщику, как невдалеке появилась шестерка истребителей.««Лавочкины»! – обрадовался он, вглядываясь в увеличивающиеся с каждой секундой точки. – Вот это здорово! Сейчас от «лаптежников» полетят пух да перья…»Но уже в следующее мгновение по его спине пробежал неприятный холодок. За «Лавочкиных» он по ошибке принял «ФВ-190». По своей конфигурации они очень походили на «Ла-5».Уходить поздно, надо принимать бой одному против шести, без ведомого…Что предпримет враг? Нужно разгадать его замысел и, сделав это, выбрать правильную тактику боя.Одна пара «фоккеров» отвалилась от группы и стала уходить вправо. Оставшаяся четверка устремилась на Покрышева.Он дал предупредительную очередь, и четверка резко отвернула влево.Вражеские истребители рассыпались по небу, и Покрышев до боли крутил головой, держа в поле зрения все «фоккеры». Стоило упустить из виду хотя бы одного, как за эту оплошность пришлось бы расплачиваться дорогой ценой. Он еле успевал увертываться от настойчивых атак, стараясь вырваться из цепких клещей, в которые взяли его вражеские истребители. И с каждым новым маневром оттягивал их к аэродрому. В этом он видел теперь свое спасение.Паре вражеских истребителей всё же удалось зайти в хвост «ястребку». На размышления были считанные секунды. И Покрышев круто направил свою машину вверх, а затем резким разворотом ушел вправо.И вовремя. Фашистские летчики открыли огонь. Две трассирующие линии перечеркнули то место, где пролетел бы он, не предприми такой стремительный маневр.Но теперь Покрышев оказался в выгодном положении: «фоккеры» проносились мимо ниже его. Он быстро поймал в прицел ведущего и нажал на гашетку. «Фоккер» задымил.Удачно!Он перенес огонь на ведомого, но пушка и пулемет молчали. Покрышев отпустил гашетку и нажал еще раз. Да, кончились снаряды и патроны. Что же теперь делать? Как вести бой? У него на вооружении не оставалось ничего, кроме дерзости, и он использовал это свое последнее оружие, чтобы, если и не победить врага, то хотя бы не стать побежденным.Откуда-то подошла еще пара «фоккеров». Семеро против одного!Но Покрышев не уклонялся от боя. Он продолжал атаковать. И враги, не зная, в каком трагическом положении находится советский летчик, шарахались в стороны, боясь попасть под огонь истребителя.Томительно тянулись секунды боя. Каждая казалась долгой минутой. Наконец около вражеских самолетов запрыгали хлопья разрывов. Это наши зенитчики открыли огонь. Аэродром был рядом. Покрышев ждал этого момента, ждал, видя в нем свое спасение. Увлеченный боем, он сначала не заметил, как там, с земли, начали помогать ему вести сражение в воздухе. Только увидев множество белых облачков, облегченно вздохнул: помощь пришла вовремя, он уже порядком устал. Казалось, еще несколько минут – и он не выдержит схватки с семью истребителями.Огонь зенитных батарей вызвал замешательство у врага. А Покрышев, воспользовавшись его растерянностью, в резком пике рванулся вниз, над самой землей выровнял самолет и пошел на посадку.У самолета собрались летчики, техники. Они видели этот неравный бой и теперь хотели посмотреть на своего нового командира: каким он вернулся из боя. Покрышев бойко вылез из кабины, спрыгнул на землю, расстегнул ворот черной куртки и стал медленно вытирать с лица пот.Люди ждали, как поведет себя командир, что он им скажет?Вытерев пот, Покрышев засунул платок в карман и весело, как будто бы и не было тяжелого, напряженного боя, обратился к начальнику штаба:

– Неувязка получилась. Хотел с полком в воздухе познакомиться, а встретился с врагом. Можете на счет полка записать два сбитых самолета.