Павел Кодочигов - Второй вариант

- Э, сынки, я тоже воевал и соображаю, что к чему. За бугром мою земляну ни один снаряд не достанет. Переживем как-нибудь.

На этом и расстались.

"Пантеру" войска пробовали брать с ходу. Не получилось. Она строилась основательно: густо заминированное широкое предполье, глубокий ров, вал за ним с укрытиями от бомб и снарядов, многочисленными дзотами, бронированными полусферическими колпаками, привезенными из Германии, открытыми и закрытыми площадками для пушек и минометов, и за всем этим еще несколько запасных линий в глубине.

В конце марта начался новый штурм "Пантеры" более мощными силами. После небывалой артиллерийско-авиационной подготовки померк солнечный день, черная пелена заволокла землю и поднялась в небо. По нему невиданно и страшно, накатываясь друг на друга, заходили черные волны. Казалось, такой густоты и силы огонь сметет все, от фашистских укреплений останутся рожки да ножки, но вражеская оборона выстояла, ответила жесточайшим контрударом. Изнурительные бои закончились с наступлением весенней распутицы; раньше времени разверзлись хляби земные. Наступило затишье.

В отпуск бы теперь! Сутки туда, сутки обратно, денек дома побыть! Больше и не надо. Не успел так подумать Шарапов, как вызвал его командир полка, пряча в усах улыбку, спросил:

- Ты о моем обещании не забыл? Собирайся. Как отведут полк во второй эшелон, так и отпущу.

- Спасибо, товарищ подполковник! - гаркнул что есть мочи Полуэкт.- Большое спасибо,- повторил потише, и весь мир показался ему радостным и прекрасным, как будто война кончилась.

Прямо от Ермишева побежал к портным - шинель новую, после возвращения из госпиталя полученную, на комсоставскую перешить, к сапожникам - хромовые сапоги заказать, и нигде не получил отказа. Знали его в полку и ценили, а тут такой случай! Поколебавшись, письмо домой настрочил, излил в нем восторг свой и радость, а побывать дома не удалось.

Разведчики еще были на передовой, спорили, чтр лучше приготовить из конской ноги, и, как на грех, показался наш "ястребок". Он летел низко и, миновав передовую, упал на поле. Побежали к нему посмотреть, что случилось, если надо, летчику помочь. Он без сознания, голова в крови, видно, при приземлении ударился, а фонарь не открывается. Гриха Латыпов на крыло запрыгнул:

- Уйдите-ка отсюда, не мешайтесь.

Поколдовал над хитроумным запором, и фонарь отодвинулся.- Командир, у него и ноги перебиты!

Летчика вытащили, в санроту отправили, а самолет надо же посмотреть, не приходилось так близко видеть. Гриха Латыпов, озорно поблескивая карими глазами, в кабину забрался, все ручки и рукоятки перепробовал, стараясь понять, что к чему. А немцы засекли место посадки, стали бить из минометов. Пришлось удирать. И надо же такому случиться: "отпускник" наступил на мину. Была она своя, противопехотная, с неполным зарядом тола. Это и спасло. Подметку сорвало, три шпильки в ступню взрывом вогнало, но нога цела осталась. Бежавшему следом повару Забарову по глазам ударило, Забарова повели, а Шарапов до землянки сам допрыгал, опираясь на плечо Грихи Латыпова. Ногу разнесло, ступить на нее нельзя, пришлось в санроту ложиться, и вместо Полуэкта в отпуск уехал адъютант Ермишева старший лейтенант Акимов. Поправился Шарапов, Ермишев его временно к себе в адъютанты определил. Вернулся Акимов - комполка велел Шарапову принимать роту автоматчиков.

- Сделай так, чтобы они не хуже твоих орлов были.

Польстил вроде бы, но сказал так, что напомнить об отпуске у Шарапова язык не повернулся. Приказал построить роту, прошелся перед строем и чуть перед ним же за голову не схватился - почти все ровенские новобранцы, многие с крестиками на шее. Сравнил со своими ребятами - того горше стало. Начал учить. Скомандует: "Ложись!" А они: "Матка боска! В такую-то грязюку!" - "Ложись, Матка боска! Ложись, кому говорю!" Уж и погонял их Шарапов, по всем лужам, что были в округе, поползали они у него по самой что ни есть "грязюке". "Лютым" прозвали, не раз жаловаться ходили, но Полуэкт знал, чему и как учить не нюхавших пороха ребятишек, чтобы стали они солдатами и не погибли в первом бою от незнания и непонимания простейшей военной азбуки. Пошло дело, довести же его до конца, к досаде Шарапова, не пришлось. Был ранен младший лейтенант Смирнов, и командир полка вернул Полуэкта в разведку.

Почти сразу начались учения, и отпуск пропал окончательно. Большие учения по штурму копии "Пантеры" прошли в июне. Взвод отличился на вгрызании во "вражескую оборону". Не осрамился и на смотре. Строевую подготовку разведчики дружно не любили, но потренировались, и в чистеньком обмундировании, молодые и сильные, с выпущенными из-под пилоток чубами, первые два ряда с новенькими судаевскими автоматами, под бахтинскую гармонь так "Копал, копал криниченьку" рванули, такую "ножку показали", что проверяющие в ладоши ударили. Однако не успели прийти в себя от несомненного успеха, Шарапова потребовали к прибывшему из армии полковнику. Явился, доложил о прибытии и получил вопрос в лоб:

- Откуда у вас судаевские автоматы? Мы вооружаем ими пока только офицеров!

Легкие, весом три с половиной килограмма, с откидным прикладом и более редкой стрельбой, что позволяло экономить патроны, судаевские автоматы - ППС появились недавно, и официально на взвод был выдан один, для его командира. Разведчики "поиграли" им, опробовали, оценили преимущества ППС перед ППШ, и скоро судаевские автоматы появились у многих. Шарапов не спрашивал, где и как их добывают ребята. Что же полковник такой наивный вопрос задает? И такое было настроение у Полуэкта, так он радовался, что на смотре у взвода все отлично получилось, что не оробел он перед высоким начальством, как часто случалось ранее, растянул рот в доверительной улыбке и ясно выговорил:

- Достали, товарищ полковник.

Понятное каждому военному благозвучное словечко "достали" заменяет великое множество других слов - нашли, стащили, слямзили, сбондили, прибрали к рукам и обычно не требует объяснений. Нашло оно отклик и в душе полковника. А может быть, открытое, доверчивое, понимающее и ситуацию, и субординацию лицо смышленого командира взвода разведчиков понравилось полковнику, рассмеялся он:

- Ну раз достали, то, выходит, кому-то они были не очень нужны.

Отпустил с миром.

Около двух месяцев простояла дивизия во втором эшелоне. Солдаты за это время отдохнули и от свиста пуль успели отвыкнуть. Разведчики же то и дело получали задание - выяснить то, проверить другое, а чтобы "выяснить" и "проверить", надо идти к противнику. Потерь понесли много. Не вернулись из госпиталей Смирнов, Рыжов и Забаров. Побывали в медсанбате Спасских, Бахтин, Скуба, Романов и Бербиц. Ему пуля угодила в большой палец ноги, и попотешались над Бербицем вволю, особенно Бахтин с Каряновым: "Ты, Миша, ногу-то бы не поднимал, не голосовал ею". Бербиц сокрушенно потряхивал кудлатой головой и удивлялся: "Надо же, куда влетела? И правда, в медсанбат с.такой раной стыдно показываться".