Владимир Ионов - Житие тщеславного индивида

Работа на Олимпиаде вообще запомнилась, как сплошная круговерть событий и время тотального недосыпа, потому что всё было ново и везде надо было успеть, со многими и многим познакомиться.

Но вот она кончилась, и Оргкомитет просит пятерку мировых телеграфных агентств назвать по три лучших корреспондента. От ТАСС в тройку попадаем мы с напарником из Пскова. И выходит, что мы с Николаем Миловым попадаем в число пятнадцати лучших журналистов мировых телеграфных агентств! Жаль, что вручили нам эти позолоченные пятиугольники «Почетных знаков» не в торжественной обстановке и попросили «не раздражать других ребят». Но, так или иначе, знак этот лежит у меня в шкатулке вместе с медалями «За трудовую доблесть» и «За трудовое отличие», которых я удостоился за работу в Агентстве. Вот их вручали в Георгиевском зале Кремля при стечении сотен людей. А в ТАСС доброжелатель шепнул в коридоре: «Не упрямился бы с переездом в Москву, был бы и тебе орден, как Рябову». Толковому корреспонденту ТАСС по Тюменской области Павлу Рябову в канун перевода на работу в столицу действительно вручили орден «Трудового Красного Знамени», «чтобы полегче было со столичной пропиской».

Между тем, пришел 1985 год, год начала Перестройки и Нового мышления. Пока я работал на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве, в недрах ЦК КПСС зрело постановление «О работе с кадрами в ТАСС». Насколько мне известно, речь там шла и о том, что на работу в качестве зарубежных корреспондентов отправляются молодые люди с известными отчествами, то есть московские сынки, а следует посылать лучших внутрисоюзных корреспондентов, хорошо знающих жизнь советских людей. И «контора» моментально отреагировала: решила послать своего лучшего корреспондента в самую что ни на есть заграницу – в Монгольскую Народную Республику.

Звонок из Управления кадрами:

– Быстро подбирай себе замену, тебя переводят в Главную редакцию иностранной информации.

Что значит «быстро подбирай себе замену»? Я только что «прокололся» с таким подбором: рекомендовал взять корреспондентом ТАСС по Красноярскому краю ответственного секретаря «Горьковской правды» Эвальда Кессарийского. Он был у меня внештатником. Писал не очень хорошо, приходилось все переделывать, но парень покладистый, безотказный и с какой-то очень доверительной ноткой в голосе. Меня он звал «учителем», клялся, что не подведет. И подвел. Съездил в Москву, получил удостоверение собкора по краю, командировочные деньги и билет до Красноярска, а в поезд не сел, вернулся в Горький. Оказался абсолютно не самостоятельным мужиком: жена не захотела переезжать в Сибирь, и Эвальд пошёл у неё на поводу, хотя знал, что через два-три года может перевестись в центр России – это было в практике ТАСС.

Из-за отказа Кессарийского Степан Герман, начальник Управления кадрами назвал меня «болваном» и сказал, чтобы отказник больше не мечтал о работе в ТАСС. На том и порешили. И вдруг: «быстро подбирай себе замену». Где её возьмёшь, если «контора» сама никого не присылает из дальних областей. Иду в обком к секретарю по идеологии Инне Борисовой. Та, поохав по поводу моего отъезда, называет в качестве преемника имя того же Эвальда:

– Вы же уже брали его в ТАСС, человек вполне готов, недавно закончил двухгодичную Академию Общественных наук.

– А вы после Академии отправляли его в Арзамас-16 заведовать телестудией. И что?

– У него так сложились семейные обстоятельства, что он не смог.

– И в Красноярский край корреспондентом ТАСС он не поехал «по семейным обстоятельствам». Хватит с него предложений. Тем более, что у меня условие: после зарубежной командировки я хотел бы вернуться в Горький, значит, сменщик должен будет куда-то перебраться в другой город, а с Эвальдом это вряд ли получится по тем же «обстоятельствам».

– Ну, тогда ищите замену сами, – сняла с себя заботу Борисова.

Нашел. Юрий Немцов. Молодой, легкий на подъем журналист со светлой головой. И как только я раньше его не заметил? Отправляю в ТАСС его анкету. Через пару дней звонит Герман:

– Ты читал, что мне прислал?

– Разумеется. А что там смущает?

– Национальность отца.

– У них национальность считается по матери.

– А у нас по матери посылают. Ищи другого! – сердится Герман. – И давай приезжай на стажировку. В Монголии весной съезд партии, ты должен быть полностью готов к серьезной работе. Так что не тяни.

Время близится к Новому году. Где буду его встречать – в Москве или дома? Опять звонит Герман:

– Горьковский обком рекомендует нам Кессарийского. Ты как?

– Да это вы как? Он же в Красноярск не поехал. А потом я хотел бы после командировки вернуться в Горький. С Кессарийским трудно будет договориться освободить город.

– Решим. Передавай дела и технику и дуй сюда на стажировку. Даю тебе три дня.

Ох уж мне эта «контора»! Вечно всё у нее бегом. А что делать с квартирой? Сын с семьей после института служит в авиации Северного флота. Жену и тёщу я хочу взять с собой. Квартира в «дворянском гнезде», как зовут наши дома, должна быть кому-то передана? Спрашиваю облвоенкома Павлова, как поступают в таких случаях. Полковник даёт мне справку для горжилуправления, что жилплощадь резервируется за отбывшим в командировку… военнослужащим.

Всё! Перевожу телетайп и прочую передающую аппаратуру Кессарийскому, объясняю, как с ней работать. Вижу, что для него это тёмный лес. И тут он не мужик! Да и хрен с ним! Некогда больше возиться. Представляю его Борисовой в качестве нового корреспондента ТАСС по области, предупреждаю, коли они его рекомендовали, то пусть решают, куда его девать, когда я вернусь.

– Конечно, конечно решим, не волнуйтесь, Владимир Борисович! – уверяет Инна Захаровна.

– Эвальд, я уезжаю только на три года.

– Я всё понял, учитель.

Точно такой же разговор через пару дней происходит и в кабинете Степана Германа в Москве. Правда, выпроводив Кессарийского, Герман говорит мне:

– Вряд ли ты вернешься в Горький. Во-первых, неизвестно, сколько пробудешь в Монголии, во-вторых, уж теперь-то не отвертишься от Москвы. Так что нехай он там працует.

– Я только на три года и с возвратом только в Горький! – стою на своем.

– Хорошо, хорошо! – соглашается начальник Управления кадрами ТАСС. – Но учти, что уезжать ты будешь с должности главного выпускающего Главного Секретариата ТАСС.

Две недели ровно к девяти часам утра прихожу в огромную комнату редакции соцстран, вызываю на монитор компьютера всё, что приходит из Монголии от агентства Монцамэ и работающего в Улан-Баторе корреспондента ТАСС. Моя задача привести эти материалы в удобочитаемый и осмысленный текст и перегнать на монитор заведующего редакцией. Дивлюсь, с какой чушью приходится работать.