Павел Дыбенко - Из недр царского флота к Великому Октябрю

В грозные для флота дни, впервые за время революции, восторжествовала сплоченность матросов и командного состава. Митингам и праздным разговорам не было больше места. Флот превратился в единую, монолитную семью. Приказы Центробалта и командующего Балтфлотом выполнялись беспрекословно и точно На кораблях и в командах была установлена жесткая революционная дисциплина. Все, как верные часовые революции, стояли на своих постах. Матросы не знали страха перед могуществом наступавшего немецкого флота. Показательным примером сознательности, твердой революционной дисциплины и понимания своего весьма ответственного долга служит случай налета немецкой воздушной эскадрильи на Гельсингфорс. По окончании работ команды кораблей находились на берегу. В 20 часов из Або была получена телеграмма: "В направлении Гельсингфорса проследовала немецкая воздушная эскадрилья. Пролетая над городом, сбросила бомбы". Одновременно от сторожевых миноносцев была получена другая радиограмма: "В море появилась немецкая эскадра".

На кораблях сыграли боевую тревогу. Катера и буксиры быстро подходили к пристани, издавая тревожные звуки сирен. Ровно через 10 минут в городе не осталось ни одного матроса. Все спешили на свои корабли, все спешили занять вовремя свои боевые посты.

На следующий день был отдан приказ (помимо правительства, так как такового для Балтфлота не существовало) : прекратить кратковременные отпуска и увольнения на берег. Находящимся же в кратковременных отпусках немедленно вернуться на свои корабли. Приказ не только не встретил возражений со стороны команд, но был в точности выполнен.

В эти дни испытаний Балтфлот был действительно на высоте военной доблести и революционной сознательности. Шаткости и колебаниям не было места. Открывшийся 27 сентября II съезд моряков Балтийского флота, с первого же дня своего заседания отказавшийся признать Временное правительство и пославший проклятье изменнику и предателю Керенскому за его гнусную клевету, выпустил воззвание к морякам Балтфлота следующего содержания: "Товарищи моряки! Враг приближается. Каждый шаг его движения к центру революционной России с болью отзывается в сердце свободного народа. Войска Вильгельма не слышат лозунгов русской демократии. Перед лицом смертельной опасности Балтийский флот должен забыть все разногласия и личные интересы. Пусть наше единение послужит примером для братьев в тылу и будет броней, охраняющей их труд и свободу. Товарищи, докажем всему миру, что революционный Балтийский флот, защищая революционную Россию, погибнет, но не отступит перед флотом германского императора".

5 октября съезд принял воззвание "К угнетенным всех стран" следующего содержания: "Братья! В роковой час, когда звучит сигнал боя, сигнал смерти, мы возвышаем к вам свой голос, мы посылаем вам привет и предсмертное завещание. Атакованный превосходными германскими силами, наш флот гибнет в неравной борьбе. Ни одно из наших судов не уклонится от боя, ни один моряк не сойдет побежденным на сушу. Оклеветанный, заклейменный флот исполнит свой долг перед великой революцией. Мы обязались твердо держать флот и оберегать подступы к Петрограду. Мы выполним свое обязательство; мы выполним его не по приказу какого-нибудь жалкого русского Бонапарта, царящего милостию долготерпения революции. Мы идем в бой не во имя исполнения договора наших правителей с союзниками, опутывающих цепями русскую свободу. Мы исполняем верховное веление нашего революционного сознания. Мы идем к смерти с именем великой революции на недрожащих устах и в горячем сердце. Русский флот всегда стоял в первых рядах революции. Имена моряков вписаны на почетном месте в книгу великой борьбы с проклятым царизмом, и в яркие дни развивающейся революции моряки всегда шли в авангарде борцов за ее конечные цели-до полного освобождения всех трудящихся. И эта борьба с отечественными хищниками, борьба не на жизнь, а на смерть, дает нам святое право призвать вас, пролетарии всех стран, призвать вас твердым перед лицом смерти голосом к восстанию против своих угнетателей. Сбросьте с себя оковы, угнетенные! Поднимайтесь на борьбу! Нам нечего терять в этом мире, кроме цепей. Мы верим, мы дышим верою в победу революции. Мы знаем, что свой долг наши братья по революции выполнят до конца на баррикадах последнего боя. Разгорается великая борьба, дрожит горизонт пламенем восстания угнетенных всего мира. В час, когда волны Балтики окрашиваются кровью наших братьев, когда смыкаются темные воды над их трупами, мы возвышаем свой голос; с уст, сведенных предсмертной судорогой, мы поднимаем последний горячий призыв к вам, угнетенные всего мира.

Поднимайте знамя восстания!

Да здравствует всемирная революция!

Да здравствует справедливый общий мир!

Да здравствует социализм!"

Немецкий флот вследствие полного бездействия французского и английского флотов по сговору французских, английских и русских господ родзянко повел наступление своими главными силами в Балтийском море. Немецкая эскадра превосходила наши силы в несколько раз, но Балтийский флот решил, погибая в неравной битве защитить подступы к Петрограду. Как ответили команды кораблей, находившихся на передовых позициях?

А вот как: "Радио. Морские силы Рижского залива шлют привет, дорогие товарищи. Будьте стойки, умрите, но не уступайте наступающему извне врагу, посягающему на нашу революцию. По первому зову мы готовы и с вами умрем, но не допустим посягательств. Сообщайте о себе: "Рюрик", "Богатырь", "Олег" и "Андрей Первозванный".

Приходившие из боя с пробоинами миноносцы быстро залечивали свои раны и снова уходили на позиции. Операциями в бою руководил один из талантливых адмиралов Развозов. Накануне сражения он прибыл на съезд Балтфлота и задал вопрос, может ли он быть уверен, что за все время сражения его приказы будут выполняться беспрекословно. Ему ответили: "Ваш приказ в бою - закон. Тот, кто осмелится не исполнить боевого приказа, явится врагом революции и будет расстрелян". Флот не признавал сентиментальностей Керенского и жестоко расправился бы со всеми, кто осмелился бы не выполнить боевого приказа. Когда несколько офицеров с "Рюрика", будучи на позициях, позволили себе во время боевой обстановки напиться пьяными, они были немедленно осуждены и разжалованы в кочегары.

Если в этом генеральном морском сражении немецкий флот и имел стратегический успех благодаря своему значительному качественному и численному превосходству и занятым более выгодным позициям для развертывания крупных боевых судов, то все же офицеры кайзера должны были убедиться, что взятие первой оборонительной линии им стоило весьма значительных потерь и что они встретили не развалившийся, по заверениям Керенского, красный флот, а тех, кто геройски умирал в морских пучинах, окрасив своей кровью морские волны. Они также убедились, что взятию второй оборонительной линии будет предшествовать решительное морское сражение, где будет введен в бой весь Балтийский флот. При таком положении вопрос о достижении победы над Балтфлотом являлся весьма сомнительным.