Александр Плонский - Прощание с веком
Мы выпускали межвузовский сборник, скамейка желающих поступить в аспирантуру не пустовала.
В Омске я стал научным комментатором нескольких газет, вел передачи на местном телевидении. И — парадокс! — будучи беспартийным, состоял нештатным лектором обкома КПСС: регулярно читал лекции о научно-техническом прогрессе.
У нас считается «модным» бросать камни в покойную КПСС. Да, за ней числится множество «грехов». А я вот хочу добрым словом вспомнить Сергея Иосифовича Манякина — первого секретаря Омского обкома, впоследствии председателя комитета народного (или «госпарт» — не помню) контроля СССР. Это его сыну я «безнаказанно» поставил «двойку» на экзамене.
При Манякине Омск процветал. И партийную «камарилью» Сергей Иосифович держал в ежовых рукавицах. Мой знакомый — герой социалистического труда, член бюро обкома, жил в хорошей, хотя по нынешним меркам далеко не роскошной, квартире, но… с женой, сыном, женой сына, дочерью, мужем дочери и внуком. Он долго не решался просить Манякина отселить «молодое поколение». А об отдыхе на Канарских островах и речи не могло быть. Работал до глубокой ночи. Отлеживался в больнице в предынфарктных состояниях.
Это, конечно, не правило, а, скорее всего, редкое исключение. В годы «позднего застоя» Манякин лечился в Кремлевской больнице. А Брежнев в это время совершал нечто вроде инспекционной поездки по сибирской магистрали. Сергею Иосифовичу пришлось специально лететь в Омск, чтобы встретить поезд генсека и полчаса поговорить с ним. Леонид Ильич пожурил Манякина за то, что Омская область «слишком хорошо живет» и поставил ему «на довольствие» несколько соседних областей. На другой день полки продовольственных магазинов опустели…
Прошло более двадцати лет с тех пор, как я покинул Омск, а его улицы все еще перед моими глазами…
В 1996 году мне стукнуло семьдесят. Я невольно вспомнил свой пятидесятилетний юбилей в Омске: торжественный зал, изобилие цветов и папок с поздравительными адресами, трогательные речи ректора, коллег, журналистов, заводчан… Тогда я не знал, что ничего подобного в моей жизни уже не будет. Но, к моей неописуемой радости в день семидесятилетия я получил — не награду, а нечто более высокое, чем самая высокая из наград… Это были поздравительная телеграмма молодого омского ректора, которого я и в глаза не видел, хрустальная бригантина, сделанная в одном из омских НИИ, и трогательный адрес моих учеников и бывших сотрудников.
И это спустя четырнадцать лет после нашего расставания!
Обвините меня в нескромности, — стерплю. Вот он, этот адрес, хранимый мною как драгоценная реликвия и, если хотите, свидетельство: жизнь прожита не зря…
«Коллектив радиотехнического факультета Омского Государственного Технического университета поздравляет Вас, флагмана радиотехники нашего ВУЗа, основателя кафедры «Радиотехнические устройства» со славным юбилеем.
Мы с ужасом думаем, что было бы, если бы Вы не приехали в наш славный сибирский город в далеком 1970 году. С Вашим приездом начался творческий подъем факультета, были открыты аспирантура, новая специальность, новая кафедра.
Подобно опытному садовнику Вы вырастили целую плеяду ученых, которые ныне составляют костяк факультета. И, честно говоря, мы читаем не произведения К.Маркса и прочих классиков, а Ваши книги. Благодаря Вашему увлечению многие из нас сели за руль автомобиля, а кое-кто даже готовится прыгать с парашютом. Ваша многогранная деятельность и фанатичная увлеченность толкает на подъем многочисленных учеников и коллег.
Известно, что «Восток — дело тонкое», и нигде так не уважают Учителя, как здесь. Мы говорим: «Спасибо, Учитель». Долгих лет, здоровья, успехов во всех начинаниях.
Аржанов В.А., Дьяков Е.П., Кабаков М.Ф., Кулагин В.Н., Митронина Л.Н., Никонов И.В., Теаро В.Н., Хаустов В.В., Долганев Ю.Г., Ионов Б.П., Косых А.В., Лепетаев А.Н., Мухин В.Л., Одинец А.И., Хадыкин А.М.»
К адресу приложена большая цветная фотография. Милые, знакомые лица. Некоторых помню юношами. Как они возмужали! А некоторые — время неумолимо! — постарели. Неужели это мои ученики? Неужели меня еще помнят?
Не надо быть наивным! Пройдут годы, десятилетия, и меня забудут, как забыли гораздо более достойных — Шулейкина, Вологдина, Лосева… «Так проходит слава мира» — говорили древние.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Пока горит свеча
Но что толку теперь досадовать. Все это уже в прошлом.
Лион Фейхтвангер (1884–1958)Название этой главы я позаимствовал у Виктора Викторовича Савельева, одним из героев одноименной книги которого, вышедшей в 2001 году, мне посчастливилось быть. Кстати, так же называется и передача, которую он ведет на телевидении «Новая Россия».
О себе Виктор Викторович пишет: «До 45 лет меня совершенно ничего не связывало с ТВ… Но я ведь по гороскопу — Близнец… А отсюда тяга к «лицедейству» (говоря «высоким слогом», к искусству, творчеству…).
А я бы сказал об этом человеке: «коллекционер человеческих душ». Не «мертвых», подобно Чичикову, а живых, трепещущих, открытых… Он поразительно умело, непринужденно умеет «разговорить» человека, и вот уже перед нами — личность, многогранная, глубокая, интересная.
Ну, а книга это как бы история открытия телевизионных «звезд». Вот отрывок, относящийся ко мне.
«Александр Филиппович Плонский — первый профессор, с которым я лично знаком…
Произошло это знакомство около десяти лет назад на одной из очередных попыток создания в городе «интеллигентной тусовки»… «Портье» в ливрее (высокий интересный молодой человек из самодеятельной студии в соответствующем одеянии и с соответствующей атрибутикой…) то и дело объявляет: «Господин Цыганко!.. Госпожа Романова!.. Господин…!.. Госпожа…!..» и вдруг: «Господин Плонский с супругой!». И это произвело впечатление! В общем-то, на «приеме» были еще супружеские пары…, но никого из них так ярко и четко не представляли: «Гос-по-дин Плон-ский! С су-пру-гой!!».
Это был своего рода вызов или, если хотите, «пощечина» нам и нашей убогой привычке появляться на всевозможных творческих «междусбойчиках» без своей «половины»…
С тех пор любезно раскланивались…
Встречая знакомую фамилию в прессе, на обложках продаваемых книг, видя знакомое лицо на местном телевидении, я всегда останавливался и, по возможности, пытался познакомиться или с длинноватыми, но четко сформулированными эссе, или с увлекательными рассказами и повестями, или вслушивался в несколько монотонный, хрипловатый, но чем-то завораживающий голос, которым немного назидательно, но доступно формулировались очень интересные, умные мысли человека, повидавшего и испробовавшего на своем веку очень и очень много, создавшего достаточное количество «своего», выучившего не одну плеяду сильных профессионалов — мастеров своего дела… да мало ли что еще…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
