Отто Коцебу - Путешествия вокруг света

3 августа в продолжение ночи мы дошли до этого места; но пасмурная погода принудила нас бросить якорь на 8 саженях глубины, где мы нашли грунт ил. Когда в полдень погода выяснилась, то мы увидели, что находимся перед проходом, имевшим 5 миль в ширину и высокие утесистые берега. Мы еще не оставляли надежды открыть проход в Ледовитое море, тем более что этот пролив, по-видимому, сливался с горизонтом. Прилив и отлив правильно переменялись, а течение было сильнее из пролива, нежели в него. Мы снялись с якоря, поплыли к проливу, и когда прошли узкое место, то бросили опять якорь на 7 саженях глубины, найдя грунт глинистый. Наша якорная стоянка была ограждена от всякой опасности; на карте она обозначена с точностью. Земля, лежавшая вправо от нас при входе в пролив, была островом, имевшим 7 миль в окружности.

Хотя к северу от нас было видно открытое море, но когда с ялика, посланного для бросания лота, не нашли нигде более 5–6 саженей глубины, то уменьшилась моя надежда проникнуть далеко этим проливом. Я решил сегодня дать отдых матросам, чтобы завтра с новыми силами предпринять исследование этого пролива или этой бухты; между тем мы предприняли прогулку на остров, названный мною по имени нашего естествоиспытателя Шамиссо.

С оконечности этого довольно высокого острова открывался обширный вид на все окрестности. Берег имел, как казалось, непрерывное протяжение на S; к N было видно только открытое море; в О остров Шамиссо отделяется от материка каналом, имеющим в самом узком месте 5 миль в ширину. Окружавший нас берег был высок и утесист, снег нигде не заметен, высоты были покрыты мохом, а у берегов росла тучная трава. Точно таков же был о. Шамиссо, на котором мы выбрали покрытое травой местечко и расположились пить чай. Погода была прекраснейшая, мы имели 12° тепла [15 °С]. На косе мы нашли несколько вырытых в земле ям, выложенных древесными листьями и наполненных тюленьим мясом; вероятно, американцы имеют здесь свое пристанище для звериной ловли, а для обозначения этого места соорудили небольшую, впрочем дурно выстроенную, каменную пирамиду.

Остров, к которому можно пристать только в одном месте, возвышается из воды почти отвесно; окружающие его на западе утесы и острова обитаемы бесчисленным множеством морских птиц, а большое количество найденной повсюду яичной скорлупы доказывает, что здесь водятся лисицы, разоряющие птичьи гнезда. Зайцев и куропаток мы видели множество. На местах, защищенных от северного ветра, растет несколько ив вышиной в 2–3 фута; кроме них мы не нашли по всему Берингову проливу ни одного дерева. Возвращаясь на корабль, мы видели нескольких тюленей, расположившихся на больших камнях на западной стороне острова.

4 августа в 6 часов утра я с учеными и лейтенантом Шишмаревым оставил «Рюрика» на двух шлюпках; мы все вооружились и запаслись припасами на несколько дней. Перед отходом я взял несколько высот для хронометров и нашел долготу якорного места 161°12'20'' з., широта по многим наблюдениям определена 66°13'25'' с. Погода была прекрасная, дул слабый ветер от S; поставив все паруса, мы обогнули мыс, лежавший на NW от нас, и направились к северу вдоль берега, стараясь держаться к нему как можно ближе. В 50 саженях от берега мы нашли 2 1/2 – 3 сажени глубины на весьма хорошем грунте.

Корабли могут здесь стоять на якоре и производить починки в такой же безопасности, как и в самой лучшей гавани, тем более что в разных местах глубина позволяет подходить к самому берегу. До полудня мы прошли 14 миль, я велел привалить к берегу, чтобы взять полуденную высоту солнца. Берег был высок и утесист; с вершины небольшой горы, на которую взошли, мы увидели, что находимся на узкой косе и что берег, простирающийся к N, по-видимому, соединяется с лежащим на О.

Это нечаянное открытие сильно нас опечалило; однако нам оставалась еще некоторая, хотя небольшая, искра надежды, поскольку соединение берега было видно не везде. Взяв углы и пеленги для описи берега, мы направились на восток к противоположному берегу; в середине фарватера мы имели 5–6 саженей глубины, но с приближением к берегу она значительно уменьшилась, и я, опасаясь сесть на мель, поворотил на N, прямо к берегу, усмотренному нами в полдень с вершины горы; когда же мы подошли к нему на расстояние 100 саженей, то нашли опять не более 1 сажени глубины.

День уже кончался, и матросы устали; я велел баркасу стать на якорь, а мы сами поехали к берегу на байдаре[85]; так как и эта последняя не могла привалить, то мы прошли вброд еще саженей 20. Здесь мы расположились на ночлег и немедленно изготовили из английского патентованного мяса похлебку, которая особенно была приятна из-за порядочной прохлады. О-в Шамиссо лежал на S в 18 милях; со всех сторон мы видели берег, исключая только небольшое пространство на О, где море еще казалось открытым. Таким образом, я должен был оставить надежду найти здесь проход.

Земля не доставила нам большого удовольствия; она поднимается сразу у самого берега на 120 футов и в виде плоской возвышенности, покрытой мохом, простирается насколько взором охватить можно. Трава растет только на скате берега. Ночью началась буря с дождем; мы укрылись под нашей байдарой. 5 августа погода была дурная; я отложил дальнейшее исследование до благоприятного дня, и мы возвратились на корабль. 6 августа я исследовал проход, находящийся к О от острова Шамиссо, и не нашел в фарватере нигде более 5 саженей глубины.

7 августа в 8 часов мы оставили «Рюрик» при свежем ветре, чтобы исследовать восточную часть бухты. До полудня мы прошли так далеко вперед, что видели впереди соединение берегов; еще в целой миле от него глубина уменьшилась до 5 футов, и исчезла даже надежда открыть устье какой-либо реки. Мы нашли удобное для привала место; течение образовало здесь небольшую косу, около которой глубина была достаточная, чтобы баркас мог подойти к самому берегу, и я решил здесь переночевать. Вблизости от того места, где мы вышли на берег, находились две небольшие хижины нескольких футов вышины; каждая состояла из четырех столбов, покрытых моржовыми кожами.

Казалось, что они служат только хранилищем орудий и снарядов, употребляемых в звериных промыслах; мы нашли здесь весьма искусно выделанное оружие, я взял несколько стрел и на место их положил ножи и топор, на топорище которого было вырезано имя корабля и год. Американцы, вероятно, посещают это место в удобное для звериной ловли время. Берег мало-помалу возвышается и достигает значительной высоты, но покрыт тучной зеленью только близ воды, а выше – мохом.

8 августа. Мы провели неприятную ночь посреди бури и дождя; так как и утро не предвещало лучшей погоды, то я решил возвратиться на корабль, но едва мы успели проплыть половину пути, как начался жестокий шторм от SO; в баркасе открылась сильная течь, и мы употребили все усилия, чтобы опять достичь того места, которое оставили незадолго перед этим. Мы промокли насквозь, и, найдя здесь, как и везде в этих странах, большое количество плавника, я велел развести огонь; мы высушили свое платье и сготовили похлебку. Кажется, что судьба послала этот шторм, чтобы доставить нам случай сделать здесь одно достопримечательное открытие, которым мы обязаны доктору Эшшольцу. Хотя мы во время первого привала много прогуливались, но не заметили, что ходим по ледяным горам.