Сергей Труфанов - Святой черт

Значит, утверждение Саблера и в той части, что он никому вообще, кроме Бога, не кланялся, также ложно.

Саблер почти исключительно поклонами поднялся на высокую ступень государственной власти.

8) После Саблера Распутин на пост товарища обер-прокурора возвел П. С. Даманского, выскочку из бездарных студентов Петербургской духовной академии. Старичок очень хитрый, покладистый; ради карьеры он готов всем пожертвовать. В деле ссылки Гермогена и меня за обличение Распутина, как читатель увидит ниже, Даманский играл выдающуюся роль. Всеми силами старался за Распутина, большим другом которого он был. Старался, зная все пакостные дела «блаженного Григория». Когда у него газетные сотрудники спрашивали: «Как же с «подвигами-то» Григория Ефимовича Синод поступил?» - Даманский отвечал: «Все «подвиги» преданы забвению!»

А новые хотя были, но они еще не были тогда открыты. А о том, что еще было скрыто, друзья «старца» и не заикались, ради карьеры мирясь со всем.

«Блаженный» Григорий уже давно, по его собственным словам, собирался «повысить» Даманского, но дело медлилось только из-за того, что Даманский был очень невысокого происхождения. Но когда В. К. Саблер был «доспет» в «прокуроры», то и эта причина потеряла силу. Даманский получил от Распутина проходное свидетельство к товарищескому креслу.

Ход П. С. Даманского из «грязи в князи» был (под натиском «старческих» указаний при дворе) так быстр и решителен, что бедный гофмейстер А. П. Рогович, два года мечтавший об обер-прокурорском месте, лишился и товарищеского кресла, будучи принужден выйти из казенной квартиры на Литейном в свою…

9) Особенно дорогим другом Григория Ефимовича является граф С. Ю. Витте, которого «старец» всегда зовет просто: Виття.

Когда «старец» бывает в Петербурге, то непременно бывает у Витти с визитом, а Виття к нему на квартиру ездит. «Старец» считает Виття очень умным и благородным человеком, а Виття в свою очередь до последних дней, зная «подвиги» Григория, говорит, что у Распутина возвышенная душа, что он - человек больших добродетелей и исключительного ума.

Кукушка хвалила ворону, а ворона - кукушку. С давних пор, еще со времени падения Витте при дворе, «старец» старается, чтобы провести Витте на какой-либо высокий пост; к этому Витте, по словам Распутина, очень стремится, но пока не выходит.

В 1912 году, когда я был во Флорищевой пустыни, Г. П. Сазонов, заразившись, по всей вероятности от Распутина, пророчественным духом, говорил моему брату Аполлону: «Вот скоро Григорий Ефимович поставит С. Ю. Витте в премьер-министры и старых министров заменит новыми, тогда конец Гермогену и Илиодору за то, что они устроили бунт против самодержавия. Витте их проучит…»

10) Граф С. С. Татищев, будучи саратовским губернатором, очень преследовал меня за обличение корыстолюбивых представителей власти и вообще дворян. Вместе со Столыпиным он все время принимал меры к тому, чтобы меня не было в его губернии, в Царицыне. Писал об этом известное письмо царю Николаю…

В конце концов, по приказанию «старца» Григория, он должен был оставить управление и идти на покой коров доить и кур считать…

Прошел целый год. Я изобличил «старца» и начал с ним борьбу. Мстя мне, «старец» начал выбирать из-под спуда тех администраторов, которых он прежде из-за меня карал. Вскоре, после ссылки меня во Флорищеву пустынь, граф С. С. Татищев получил высокое назначение начальником Главного Управления по делам печати. Тогда для меня было неизвестно, почему это он призван из «запаса».

В 1913 году я, живя в «Новой Галилее», разгадал тайну. В дневниках О. В. Лохтиной я нашел копию такого письма Распутина к царям: «Миленькаи! Ошибки надо исправлять, и милость божья будет. Граф Татищев из-за бунтовщиков был опечален. Тепирь надо его ласкать. Дать ему место повыше. Я и сам прежь на него, а не надо. Ошибку поимел в Гермогене и Илиодоре. Да, это знайте. Григорий».

11) Самым первым и сильным врагом «старца» из министров был П. А. Столыпин.

Сначала он его почитал; в первое время его «старческой» придворной деятельности он, как и я, в нем души не чаял, а потом разлюбил… Да как разлюбил! Прямо-таки не давал покоя бедному «подвижнику». Изводил его своею слежкою.

«Старец» был очень недоволен им, и всегда старался свалить Столыпина, а на его место поставить своего друга - В. Н. Коковцева.

Желание «старца» в этом направлении было так сильно, что он не вытерпел и, по его словам, переданным мне в декабре 1911 года, «предсказал» за целых семь дней до 1-го сентября 1911 года назначение на пост премьер-министра Коковцева…

Но как же со Столыпиным?..

Столыпин уступил силе «старческого предсказания», и 1-го сентября 1911 года был пристрелен в Киеве, в театре, господином Богровым.

Вопрос об убийстве Столыпина до сих пор не разрешен…

ПАТРИАРХ РОССИЙСКОЙ ЦЕРКВИ

Факты: 1. Здесь рассказывается о разводе одного из великих князей, о чем было упомянуто вкратце выше.

2. Читатель помнит, как «блаженный старец» беседовал с Гермогеном, Феофаном и Вениамином об уничтожении автономии духовной школы; как он возмущался самим словом «антономея».

Здесь я скажу, как тогда дело обстояло с автономией и что вышло, когда за дело взялся «старец».

Сторонником того, чтобы сбросить, наконец, черную монашескую руку со свободной мысли искателей истины, был в то время оберпрокурор Синода П. П. Извольский.

Он хотел сначала провести автономию в столичной, Петербургской духовной академии.

По его указанию совет профессоров приступил к делу и выбрал уже ректором бывшего профессора протоиерея Тимофея Александровича Налимова.

Доклад об этом Извольский немедленно передал государю.

Тут вмешался «старец». Он в тот день, когда беседовал с «Троицей», поехал к царю и приказал ему положить на доклад Извольского о выборе Налимова ректором академии такую, как мне передавал после еп. Феофан, резолюцию: «Оставляю протоиерея Тимофея Налимова под большим сомнением. Николай».

Прочтя такую резолюцию, Извольский опешил и с горя подал в отставку. Профессора академии испугались и пошли служить молебны о свышнем мире и о спасении душ своих.

Протоиерей Налимов после того до самого дня смерти не показывался в родную академию.

А ректором академии был по-прежнему назначен Синодом архимандрит Феофан с возведением в сан епископа…

Об автономии же остались сладкие дни воспоминаний.

«Старец» на деле доказал, что «антономея» - гадость.

Доказал просто, скоро и внушительно.

3. Много спора, много скандалов было в Синоде в ноябре и декабре месяце 1911 года, когда обсуждался вопрос о восстановлении древнего чина диаконисс.