Владимир Романовский - Америка как есть

И решили женщины, такое бытовало среди них мнение, что если им дадут право голосовать, все остальное просто приложится. И вот странное ведь дело – бывают, конечно, женщины-пожарники, но считается, что это как-то не очень. Не женское это занятие. И, удивительно – ВСЕ понимают, почему. А политика или предпринимательство – так нет. Раньше думали – не женское, а теперь даже не понимают, почему можно было так думать. В пылу феминизма недавно дошли даже до того, что женщин в цивилизованной Америке судят за изнасилование. Понятно, что бывают случаи, когда женщина действительно изнасиловала мужчину. Но давно я такого в прессе не видел. А изнасилование, за которое судят – это, стало быть, двадцатипятилетняя или тридцатилетняя учительница переспала с четырнадцатилетним школьником. Или пятнадцатилетним. Заметим – год они любовниками состоят. Год! И судят ее за изнасилование. Это примерно тоже самое, что женщина со шпалой, только круче, поскольку сюрреалистичнее. Женщина со шпалой – это, по крайней мере, физически возможно, хоть и стыдно. Но тридцатилетняя женщина, да еще и привлекательная, обвиняемая в изнасиловании пятнадцатилетнего засранца, не умеющего держать язык за зубами – это просто попытка феминизма доказать, что у женщины есть хуй. Ни больше, ни меньше. То есть, понятно, что нету. И понятно, что в обратном никого не убедишь. А это и не нужно! Это – как коммунизм, прогресс и рост производства. Нужно, чтобы все ГОВОРИЛИ И СОГЛАШАЛИСЬ, что это так. А собственно судьба женщин и их права никого, естественно, не волнуют в данном случае.

Феминизм в семидесятых цвел пышным цветом по всему миру, но особенно в Англии и в Америке.

Не забудем и еще кое-что интересное. Гражданская Война кончилась пять лет назад, и домой вернулись миллионы солдат. На Юге – в упадочном настроении они вернулись. Вроде бы, солдатам Севера надлежит чувствовать себя победоносно и так далее. Но они не чувствуют. Солдаты после войны вообще редко чувствуют себя победителями. Просто потому, что есть война, и есть быт, и после длительной войны быт солдата не устраивает, все ему не так, все медленно и глупо. Не забудем также, что солдатам имеют привычку изменять жены, невесты и любовницы. И что работать на начальство многие солдаты не любят или не умеют.

В свете всего этого бывшим солдатам было неспокойно дома (тем, кому посчастливилось вернуться домой и найти дом в том же состоянии, в котором он был до ухода солдата на войну). В то же время на северо-западе и на юго-западе, т. е. на Диком Западе оставались нетронутыми и необжитыми огромные территории. И потянулись на Дикий Запад тысячи, десятки тысяч бывших солдат – некоторые с семьями, некоторые в одиночку. С оружием. Начались драки с индейцами, появились ковбои, начался беспредел – и стали строиться поселки и городки. Укрепилось в сознании людей понятие – фронтьер. Это – пограничье, по эту сторону цивилизация, по другую дикость.

Произошла (почти сразу же) романтизация всего этого, появились благородные ковбои, живущие по диким но справедливым законам, коварные (реже – благородные) индейцы, ромео и джульетты с обеих сторон, знание прерий, попадания из кольта в бутылку на расстоянии в пятнадцать миль, и так далее. Все это, конечно, ерунда. То есть, интересного было много, но что такое – среднестатистический человек с пистолетом, думаю, объяснять не надо.

Одновременно с этим тянули ветку трансконтинентальной железной дороги. Одну. Хозяева компании, занимавшейся этим делом с одобрения федерального правительства наталкивались на сопротивление живущих в центре страны. Вот, к примеру, кладут шпалы да рельсы, глядь – а на пути дом стоит. Казалось бы – такая большая страна, столько незаселенной земли – зачем нужно было именно в этом месте ставить дом? Хозяева дома резонно возражали – а зачем именно в этом месте нужно тянуть ветку? Обойдите вокруг. Страна, опять же, большая.

Первая трансконтинентальная железная дорога

Вокруг – это замечательно, но вокруг – поле, и поле тоже принадлежит, оказывается, хозяевам дома. Оно фермерское, это поле. Посему – сгинь цивилизация, нам не до вас. Компания предлагала хозяевам домов и полей деньги, чтобы они убрались оттуда к чертовой матери. Естественно, деньги предлагали по принципу чем-меньше-тем-лучше. А были ли когда-нибудь на земле люди или компании, действовавшие по-другому? Хозяева домов отвечали иногда на такие предложения пальбой из огнестрельного оружия по представителям компании. Тогда компания наняла себе для разных нужд некоего шотландца по имени Пинкертон.

Аллан Пинкертон прибыл в Новый Свет в возрасте двадцати трех лет, сбежав от британских властей с молодой женой. Британские власти его преследовали как революционера, желающего видеть Шотландию независимой, или что-то в этом роде, какая-то безумная блажь. В районе Ньюфаундленда, корабль, на котором молодая пара ехала через Атлантику, попал в шторм и налетел на рифы. Имущество пассажиров утонуло вместе с кораблем, а сами пассажиры, те, кто уцелел, добрались до берега в Нова Скотии и прилегли там, на берегу, чтобы отдышаться. Местные притесняемые индейцы тут же окружили потерпевших крушение и потребовали у них все, что блестит. Жене Пинкертона, Джоун, пришлось расстаться с обручальным кольцом. Пинкертон хотел сражаться, но капитан, тоже выживший, его отговорил.

После этого Пинкертоны поселились в Чикаго, и Аллан стал производить бочки. Вспомним, что в бочках в то время перевозили ВСЕ товары домашнего, фермерского и даже индустриального потребления. И бочки были всем нужны. Будучи напористым и предприимчивым, Аллан Пинкертон вскоре владел мини-заводом по производству бочек. Как-то, заехав на лодке на остров на середине реки, чтобы посмотреть, нельзя ли там напилить дерева за дарма и втихаря, он обнаружил методом дедукции, что на острове этом кто-то периодически появляется. Оказалось – фальшивомонетчики. А именно в то время в Чикаго был бум этой профессии. Аллан убедил представителя полиции пойти с ним и сесть в засаде. Неделю целую они каждый вечер сидели в засаде и в конце концов поймали кого-то. После этого полиция предложила Пинкертону, парню с железными нервами, купить большое количество фальшивых банкнот, чтобы выявить агента фальшивомонетчиков. Вместо этого Пинкертон вывел полицию на всю банду. Всех повязали. Вдохновленный успехом и статьями в газетах, в 1850-м году Аллан Пинкертон основал Национальное Детективное Агентство Пинкертона – частную команду, существующую по сей день. Через шесть лет он нанял в качестве агента женщину по имени Кейт Уорн – возможно, первую женщину-детектива в истории. Об этой женщине можно написать роман. Наверное.