Николай Шипов - История моей жизни и моих странствий

18 сентября получен был приказ о выступлении нашего лагеря в Бессарабию. Мы двинулись на Белград и в 15 верстах за ним остановились в местечке Татар-Кипчак. 1 октября я ездил в Измаил для покупки товару. Здесь, по письму моему, дожидалась меня жена с 8-летним сыном. Втроем возвратились в полк. Торговля моя становилась хуже. Офицеры стали меньше, против прежнего, выпивать, потому что им выдавалось жалованье уже не заграничное; да и водка в России, сравнительно с заграничной, была дороже и притом качеством хуже. В конце этого (1854) года я отправился с сыном в Одессу, оставив торговать жену с работником.

В Татар-Кипчак возвратился 5 января и узнал, что во время моего отсутствия один дивизион нашего полка вместе с другими ходил за Дунай, участвовал в битве близ Бабадага и отличился. По этому случаю я написал стихи и поднес их генералу Гасферту, за что получил благодарность.

Зима стояла необыкновенно теплая; весна наступила ранняя, так что 9 марта уже расцвели все плодовые деревья. 30 марта полк двинулся из Татар-Кипчака к Днестру и остановился в немецких колониях - Париж и Розенкрейц. Тогда в этих колониях свирепствовала холера. Но в нашем полку умерли немногие. Торговля моя пошла уже очень неудовлетворительно. Однако все ждали похода в Молдавию или в Севастополь; этого и я ждал, почему и не оставлял торговлю при полку. Но вот прошли четыре месяца, а походу нет. Наконец в августе полк передвинулся в колонию Кульмы, 80 верст от Кишинева, а через месяц - на Днестр, в селение Аланешты, расстоянием от Одессы 70 верст. - В первых числах ноября полк выступил к Кишиневу на зимние квартиры. Дела мои совершенно стали; торговля прекратилась. Я снял в Кишиневе квартиру и ждал - не будет ли похода.

Тут наш полковой командир, добрый генерал Гасферт, назначен был начальником бригады в одну из тех частей войск, которые находились в Крыму. На прощанье офицеры дали в честь любимого начальника бал. На этом бале я был и, обращаясь к Гасферту, прочел следующие моего сочинения стихи:

Настал нам час с тобой расстаться,Добрейший Гасферт, навсегда.Мы сошлись с тобой прощаться -Вспомянуть твои дела.* * *На поле битвы воин славный,Ты с нами стужу, жар терпел.В огне, в сражениях - отважный -Ты нас, как деточек, жалел и т.д.

Эти стихи, по-видимому, понравились всем, даже и самому Гасферту. Проводы были шумные, задушевные, искренние. Это было 20 марта 1856 года.

Вскоре после этого разнеслась весть о мире.

1856-1860

Во время моей торговли при Бугском полке корнет этого полка Павел Мухин задолжал мне 635 рублей серебром - сумма для меня немаловажная. Мухин был сын богатого помещика Курской губернии и имел брата, который служил в Петербурге, в Морском министерстве. Этот брат моему должнику будто бы был должен значительную сумму денег. Поэтому Мухин дал мне письмо к своему брату, чтобы я получил с него свои 635 рублей, и просил меня зайти в имение его отца, в деревню Пахомку, Тимского уезда. Из Кишинева я прибыл с семейством в Одессу. Сын мой окончил в здешнем лицее курс с званием действительного студента. При нем я оставил жену младшего сына и дочь, а сам, взяв с собою 15 рублей в дорогу, 7 июня пошел в Курск. Но предварительно вздумал зайти по дороге в Киев поклониться св. угодникам Божиим. Пришел сюда 18 числа, а через два дня пустился в путь к Курску. Имение отца Мухина находилось в 45 верстах от этого города. Я пришел в Пахомку 3 июля и от жителей узнал, что старший брат Мухина недавно приехал сюда из Петербурга погостить. Разумеется, я этому был рад, потому что мне не предстояло надобности пробираться в Питер. Действительно, я увиделся с братом моего должника и подал ему от последнего письмо. Он, прочитав его, сказал мне, что денег в настоящее время не имеет, а пришлет их мне в Кишинев к половине октября. Я убедительно просил его дать денег на дорогу в Одессу. Он дал мне 5 рублей. В Одессу пришел я 23 июля, а через несколько месяцев отправился пешком в Новый Буг за получением с некоторых офицеров прежних долгов. Получил с одного 110 рублей и опять возвратился в Одессу. Здесь нанял квартиру с лавкой, купил бакалейного товару и начал торговать. В половине октября я ездил в Кишинев; но деньги от брата моего должника, Мухина, высланы мне не были. Эту зиму я перебивался с грехом пополам, тем более что старший сын мой, будучи в это время смотрителем в лицее, уехал к одному заводчику для обучения его детей. Между тем я узнал, что должник мой, корнет Мухин, уехал из полка к своим родителям в имение Пахомку.

В последних числах марта 1857 года я отправился пешком к моему должнику. Денег у него не было; он вновь дал мне письмо к своему брату в Петербург. 18 мая я пришел в Москву, а через день приехал по железной дороге в Петербург. Брат Мухина принял меня очень недружелюбно, чуть не выгнал из дому. Вышел я от Мухина и задумался: что мне теперь делать? Денег у меня было только 6 копеек. Тут я вспомнил, что один полковник Бугского полка, по случаю отпуска, проживает здесь. Я разыскал квартиру этого полковника, где-то на Литейной улице, и пришел к нему. Он принял меня радушно; угостил кофеем. Я рассказал о своем деле. Полковник посоветовал мне подать прошение великому князю, который был, впрочем, в это время за границей, а заведовал делами Морского министерства адмирал Метлин. Так следовало обратиться с прошением к этому адмиралу. Затем полковник пригласил меня к себе ночевать. Это было очень приятно для меня. На другой день утром я шел по Невскому проспекту и встретился с камердинером Мухина, который мне сказал, что он меня разыскивает, чтобы я пришел к его барину. На этот раз Мухин принял меня вежливо и извинился за прошлый грубый поступок со мною. Я начал слезно просить его о деньгах, говоря, что у меня всего только 6 копеек - мне не на что и здесь жить и не с чем выехать из Петербурга. Должно быть, Мухин сжалился надо мною и дал мне 60 рублей с тем, чтобы я ехал из Питера, куда знаю. Этим деньгам я чрезвычайно обрадовался и решил вовсе не подавать жалобы на Мухина, потому - народная пословица гласит - с слабым не борись, с богатым не тягайся. Денег у меня было довольно, чтобы выбраться из Петербурга, где становилось для меня скучно. И вот 7 июня я оставил северную столицу.

На тяжелом поезде прикатил в Москву. Здесь у Серпуховских ворот нанял извозчика до Курска за 5 рублей, ехать с ним при обозе. Дорога с этими извозчиками мне так надоела, что я неоднократно раскаивался, что с ним поехал; наконец в Орле вышел из терпения и пошел пешком. Шагая по направлению к Курску, я размышлял о железной дороге: сколь она благодетельна для людей. Первое: скоро и дешево; второе: харчей надо мало. Если бы было побольше этих железных дорог в России, народ стал бы гораздо развязнее и коммерческие дела пошли бы несравненно лучше. Дай Бог, чтобы сеть железных дорог покрыла всю широкую раздольную Русь-матушку. Это великое благо!