Валентин Рунов - Полководцы Первой Мировой. Русская армия в лицах

Приезд императора в Ставку.

Из Николаевского зала Государь прошел на балкон, выходящий на Александровскую площадь. Вся она была заполнена сплошь народом, от дворца вплоть до зданий штабов (Генерального и Главного. – авт.). При появлении Государя все встали на колени. В эти короткие минуты Россия переродилась. Самосознание воскресло у всех, чувство долга стало на первое место…»

Итак, по свидетельству современников, вступление России в войну, как следствие проводимой международной политики правительством Николая II, российским народом было воспринято положительно. При этом на улицах совершенно искренне звучали слова: «Вера, Царь, Отечество». Император, как никогда прежде, вплотную приблизился к своему народу, и народ искренне желал этого сближения. В июльские дни 1914 года страна представляла собой монолит, скрепленный идеологическим цементом, который можно было использовать для любого великого дела. Но для этого нужно было в тонкостях знать искусство управления и иметь железный характер, чего Николаю II явно недоставало.

С началом военных действий Николай II стал царем воюющей страны, практически не поняв своего отличия от царя страны мирного времени. В его дневнике до конца июля содержатся только записи о дворцовых приемах и докладах различных чинов, и только 29 о том, что «27 июля наши 10-я и 11-я кавалерийские дивизии, перейдя границу, начали удачные дела с австрийскими войсками». И далее снова о приемах, завтраках, обедах, погоде…

Безусловно, императору ежедневно докладывали о сводках, поступавших с фронтов. Он скупо реагировал на них в своем дневнике, всегда без расширенных умозаключений и выводов. Казалось, он просто механически фиксировал то, что слышал, практически не отличая его от того, что непосредственно наблюдал и ощущал. Война было далеко от Царского Села, и занимались ею совсем другие люди.

1 августа император выехал в Москву. Цель поездки – поднять боевой дух населения, встретиться с промышленниками и купечеством, посетить соборы, проинспектировать резервные части и осмотреть развернувшиеся госпиталя. Вернулся в Царское Село 9 августа, где «привел в порядок комнаты и пошел гулять». После обеденного часа «почувствовал головокружение с тошнотой и прилег на весь вечер».

И вот запись в дневнике от 18 августа: «Были обычные доклады… Гулял и катался на прудах… Получил тяжелое известие из 2-й армии, что германцы обрушились с подавляющими силами на 13-й и 15-й корпуса и обстрелом тяжелой артиллерии почти уничтожили их. Генерал Самсонов и многие другие погибли!»

Не что другое, как констатация факта. Ни выводов, ни решений. Словно все происходит на другой планете. И на следующий день, 19 августа: «Стоял сырой холодный день, и на душе было невесело. Погулял два раза… Вообще, день был свободнее обыкновенного».

20 августа император по приглашению морского министра выехал в Петроград для осмотра совершавших строительство линейных кораблей «Севастополь» и «Гангут». Осмотрев корабли и отметив чистоту палуб, он позавтракал вместе с адмиралом Григоровичем, а затем направился посещать столичные госпиталя. Погода стояла также светлая. В тот день он получил радостнейшую весть о взятии Львова и Галича. «Невероятно счастлив этой победе и радуюсь торжеству нашей дорогой армии!» – записал он в своем дневнике.

И снова приемы, доклады, посещения, чаепития, прогулки. Причем последним отводится особое внимание. Наконец, 30 августа «пришли хорошие известия о победе на австрийском фронте на юге Люблинской губернии, где взято в плен около 30 тысяч человек». Кто взял, каким образом – не раскрывается. Это, видимо, императору не интересно. Вот цифра внушительная – другое дело!!! А далее в тот же день: «Катался с Марией и Анастасией на велосипеде. Было совсем тепло. По временам шел дождь… Ездил ко всенощной».

Между тем, война набирала свои обороты. На широком фронте от Прибалтики до Галиции обильно лилась человеческая кровь. Русское военное командование лихорадочно пыталось взять под контроль постоянно меняющуюся обстановку. министерства и ведомства перестраивались на военные рельсы. Страна переходила от размеренной мирной жизни к жизни по условиям военного времени. Менять нужно было очень многое, и самым коренным образом. Но как, что делать в первую очередь? Ответ в дневниковых записях императора от 5 сентября: «Вечером имел утешение побеседовать с Григорием (Распутиным. – авт.) с 9.45 до 11.30». Почти двухчасовая беседа с человеком, ничего не смыслящим в государственных и военных делах. Непозволительная расточительность времени для руководителя воюющего государства!!!

Наконец 22 сентября император принимает решение лично отправиться в Ставку, чтобы принять доклад Верховного главнокомандующего и засвидетельствовать свое почтение войскам. По этому поводу он пишет: «В 2.30 простился в поезде со своими дорогими и поехал в действующую армию. Давнишнее мое желание отправиться туда поближе – осуществилось, хотя грустно было покидать свою родную семью!»

Зачем такие большие жертвы и что конкретного мог решить царь во время посещения Ставки? На эти вопросы мы также не находим ответа, кроме записи от 21 сентября: «В 5 ½ прибыли в Барановичи. Николаша (Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич. – авт.) вошел в поезд… В церкви железнодорожной бригады отслужили молебен. В 7 ½ у меня обедали Николаша, Петр и Кирилл и несколько генералов штаба Верховного главнокомандующего. После обеда пошел в вагон Николаши и выслушал подробный доклад генерала Янушкевича о настоящем положении дел и новых предположениях. Вернулся к себе в 10 ½, пил чай с некоторыми лицами свиты».

На следующий день – доклад генерал-квартирмейстера Ставки генерала Ю. Н. Данилова «о всем, происходившем вчера на обеих фронтах». После доклада – прогулка, обед, фотографирование, составление письма жене.

23 сентября гулял под дождем. «Пожаловал Николаше орден Св. Георгия 3-й степени, а Янушкевичу и Данилову 4-ю степень… Поиграл с Дрентельном в кости».

24 сентября уехал из Ставки вместе с Николаем Николаевичем через Ровно в Брест-Литовский, куда прибыл командующий Юго-Западным фронтом генерал Н. И. Иванов. Прямо на вокзале «поговорил с Ивановым и дал ему Георгия 2-й степени. Обедал с Николашей и старшими местными начальниками. Вечером выслушал обычную сводку за вчерашний день».

25 сентября неожиданно император приехал в крепость Осовец. Посмотрел следы обстрела ее немецкой артиллерией, произвел смотр войск, обошел лазареты с ранеными и отправился обратно в «родное Царское Село». Первая фронтовая поездка Николая II была успешно завершена.