Миф о легенде - Саша Виленский
Серьезно? Трое людей в немецкой форме, один — с погонами капитана, попадают в еврейский отряд, сообщают (между прочим, совершенно без надобности), что убили кучу немцев, в том числе, и высокопоставленных сановников, попросили перевести за линию фронта — и при этом не сказали, кто они такие? А какие были варианты? Ну почему, почему биографы все время держат читателей за идиотов!?
Гладков и Долгополов поведали нам, что в отряде был тиф, оставаться там было нельзя, так что группа разведчиков пару дней отдохнула, а потом стала двигаться дальше. Странно отдыхать в месте, где буйствует тиф, но в нашем рассказе вообще много странного. Вот, например, такая странность: там, в отряде, Кузнецов написал подробнейшее донесение — где, когда и кого уничтожил, подписался «Пух».
Т. Гладков:
… Николай Иванович написал отчет о проделанной разведывательной и диверсионной работе. Зачем он это сделал? По трезвому, хорошо продуманному расчету. Кузнецов не без оснований полагал, что может погибнуть от рук соотечественников из-за той же немецкой одежды; он хорошо понимал, что бойцы на передовой не очень-то церемонятся и размышляют, не тот у них душевный настрой, когда к ним приближается кто-то с неприятельской стороны. Однако, полагал Кузнецов, одежду убитого немецкого гауптмана непременно обыщут, конверт с отчетом обнаружат и передадут начальству. Отчет он подписал псевдонимом «Пух», известным только Центру.
Читаешь и диву даешься потрясающей логике «легендарного разведчика» или, что вернее, его биографов. Находясь в тылу врага, за линией фронта, зная, что тебя ищут, что ты можешь попасть в лапы фашистов, бандеровцев, да кого угодно, можешь погибнуть не только от «дружественного огня», но и от огня противника, писать признание, мол, я и есть тот самый киллер, которого все ищут? Это как? «Я 11 генералов убил, про Курск рассказал, логово фюрера нашел, лидеров великих держав спас», — так что ли? А если не убьют, а в плен возьмут — это же равносильно как сразу к стенка встать, и допрашивать не надо. Какой-то на редкость глупый шаг совершает хитроумный и хладнокровный гауптман Зиберт.
Но так или иначе, а на дорогу троих «победителей» вывели Марек Шпилька и мальчишка по имени Куба. Уже в 2000-е живший в Израиле Куба рассказал об этом исследователю Льву Моносову.
А сейчас только не бейте, но у меня не выходит из головы еще одна история, рассказанная Гладковым:
Партизаны из еврейской группы самообороны не только снабдили Кузнецова картами и газетами, но и дали проводника — Самуила Эрлиха, который, зная местность, мог вывести разведчиков к линии фронта. К сожалению, отыскать этого человека не удалось, позднее выяснилось, что Эрлих был убит бандеровцами на обратном пути. Так что осталось неизвестным, до какого пункта он довел Кузнецова и его спутников, где и почему они расстались.
Ничего не напоминает? Возчика несчастного с хворостом, что подвозил советских разведчиков, гуманных и человеколюбивых, а потом лошадь его мертвым привезла — не напоминает? И история повторяется с точностью невозможной: помог по доброте душевной и был убит. Но естественно, эта троица не при чем. Тот, с хворостом, вообще, похоже, был полицай, а этого еврея убили, конечно же, бандеровцы, а кто же еще? Нельзя, никак нельзя подозрением опорочить «разведчика номер один» и его товарищей! Совпадение? Ну конечно же, это просто совпадение, что все, кто подвозил куда-то этих троих богатырей, погибали и назад не возвращались.
Но и самих партизан ждала тяжелая участь. Т. Гладков в львовской газете «Ленинска молодь» 20 мая 1988 года писал:
«Все серьезные авторы избегают детально описывать обстоятельства гибели Н. Кузнецова, Яна Каминского и Ивана Белова. Избегают они называть и точную дату, хотя таковая — 1 марта 1944 года и присутствует в найденных бандеровских документах. Честно надо признать, мы не располагаем и сегодня, и, возможно, никогда не будем располагать абсолютно достоверными данными о последних днях и часах жизни легендарного разведчика. Увы, это не единственная загадка в отечественной и мировой истории. Три бандеровца, участвовавшие в скоропалительной схватке в хате Голубовича на хуторе Борятин, погибли — двое еще до освобождения Львовщины Красной армией, третий — вскоре после изгнания оккупантов. Ни один из них никаких показаний советским следственным органам не давал, воспоминаний не оставил. Никаких доказательств, что бандеровцы искали „Зиберта“ по заданию немцев, также не существует, наоборот, сам текст захваченных позднее архивных материалов свидетельствует о том, что бандеровцы узнали, кем был „гауптман Зиберт“, лишь прочитав обнаруженные при убитом документы…»
Легенда о бандеровцах, помогавших немцам искать Пауля Зиберта, рухнула.
Попробуем разобраться что же произошло на хуторе Боратин? Или группа Зиберта погибла не там?
Вот, что пишет 9.3.2015 Леонид Давыдов в своем блоге Давыдов. Индекс:
Бывший корреспондент РАТАУ Ким Закалюк в газете «Сильски висти» в 1990 г. (октябрь) опубликовал статью «Хто вбив Кузнецова?», в которой намекнул, что легендарного разведчика убили не боевики ОУН, а свои. К. Закалюк ссылается на неназванного бывшего бойца отряда «Победители», который будто бы сказал ему «якось по пьянци», что Кузнецова должны были убить в момент совершения им акта возмездия.
Ровенский журналист П. Яковчук выдвинул (в газете «За вильну Украину», 1991 г.) две версии. Первая: легенда о гибели Н. Кузнецова создана органами госбезопасности; разведчик под другим именем был переправлен на Запад для дальнейшей работы. Вторая: Кузнецова убили не бандеровцы, а свои — в наказание за неудачное покушение на рейхскомиссара оккупированной Украины Эриха Коха. Однако выбрать какую-либо из этих версий П. Яковчук затрудняется, так как, по его мнению, все архивы по Кузнецову «будут закрыты КГБ до 2025 года».
Понятно, что «Не единственная загадка в отечественной и мировой истории» стала источником бесчисленных конспиративных теорий, ибо конспирология всегда появляется, когда нет точных данных.
… первая ложная версия вышла в свет давно с легкой руки… командира отряда «Победители» Д. Н. Медведева. По этой версии, Н. Кузнецов погиб 2 марта 1944 г. от рук боевиков УПА в лесу близ села Белгородка на Ровенщине. Версия основана на телеграмме-молнии в Главное Управление Имперской безопасности «для вручения СС группенфюреру и генерал-лейтенанту полиции Мюллеру
