Георгий Соколов - Малая земля
Раздумывать долго нельзя. Фашистский корректировщик опять кричит.
Иван Прохоров поднялся и сказал:
— Братва, я рискну.
Выждав момент, он бросился к проволочному заграждению.
Вот он подбежал к нему, поднял руку, и вдруг раздался оглушительный взрыв. Тело Прохорова подлетело вверх и потом рухнуло.
На какое-то мгновение все автоматчики замерли, потрясенные поступком товарища. Кайда округлившимися глазами смотрел на то место, где раздался взрыв. Ему хотелось закричать: «Ваня, дорогой Фергана! Зачем ты это сделал? Может, можно было иначе!..» Но не закричал, понимая, что кричать уже поздно, да и горло перехватила спазма.
Проход в проволочном заграждении ясно обозначился.
— За мной! — скомандовал Лычагин и побежал к проволочному заграждению.
Автоматчики быстро проскочили через проход.
Кайда увидел Прохорова, лежащего навзничь.
— Ваня, — позвал он, наклонясь над ним.
Как хотелось, чтобы тот отозвался, открыл глаза, пусть бы он был тяжело ранен, но жив. Но Прохоров был мертв. Кайда выпрямился и побежал за товарищами.
Пулеметная и автоматная стрельба раздавались на электростанции и в районе цементного завода.
Отделение сержанта Лычагина направилось к цемзаводу, а другое отделение — к электростанции. Вероятно, решение командиров было правильным. В населенном пункте, где приходится драться за каждый дом, надо действовать мелкими группами. В столь сложной обстановке каждый десантник сам себе генерал, должен сам принимать решения.
От стены к стене, от камня до камня пробирались десантники к заводу, стреляли короткими очередями по вспышкам немецких автоматов.
На рассвете они оказались в небольшом помещении какого-то цеха. Крыши над цехом не было, вместо нее натянута металлическая сетка.
— Что будем делать теперь? — задался вопросом Лычагин и обвел внимательным взглядом товарищей.
Перед ним было всего пять автоматчиков — Владимир Кайда, Анатолий Лысов, Николай Копотилов, Иван Максимов и Николай Соболев. Все грязные, только белки глаз и зубы сверкают.
— Перво-наперво надо перекурить, — тяжело переводя дыхание, сказал Копотилов.
— Надо пробиваться к своим, — заметил Кайда.
— А где они, свои-то?
— Разведку произведем.
— Ну, что ж, перекурим, — согласился командир отделения.
Но только закурили, как на сетку упала граната и разорвалась.
— Случайно залетела, — заметил Лысов.
Через минуту на сетке разорвалась вторая, потом третья.
— Это уже не случайно, — обеспокоился Лычагин. — Немцы знают, где мы находимся. Сматываемся отсюда.
Они выбежали в коридор. Решили проскочить цех и подобрать для боя лучшее место. Последним бежал Кайда. Пятеро успели вбежать в дверь, ведущую в другой цех, а Кайда не успел, как струя пуль отсекла его от дверей. Он отпрянул назад. Сразу сообразил, что стреляет не один немец.
Кайда ринулся назад, вскочил в угловое помещение. Здесь по-видимому была кладовая, у стены стоял железный шкаф со слесарным инструментом. У окна стоял верстак. Кайда вскочил на него, сдернул с головы бескозырку и сунул в карман. Осторожно выглянул в окно.
Около дверей стоял немецкий матрос. Он махал рукой, давая сигнал своим, чтобы шли к нему. Из пролома в стене вышло около десяти гитлеровцев и торопливо двинулись к дверям, ведущим в цех, где находился Кайда.
«Вот влип», — подумал Кайда и отстегнул от пояса противотанковую гранату.
Когда немецкие моряки скучились у дверей, он швырнул ее.
— Это вам за Ивана Прохорова, — процедил он сквозь зубы.
Вслед за взрывом спрыгнул с верстака и бросился к двери. Перед ним выросли два гитлеровца, уцелевших от взрыва. Кайда расстрелял их в упор.
И тут он услышал треск автоматов — своих и немецких — из соседнего цеха, куда ушли его товарищи. А вскоре послышался голос Лысова:
— Малютка, где ты?
Кайда увидел их и сделал предостерегающий жест, Чтобы не шли дальше, так как немцы могли держать на прицеле ту дверь. Его поняли. Копотилов нацепил бескозырку на конец приклада и выдвинул ее вперед. Выстрелов но последовало. Тогда Кайда разогнался по коридору и быстро проскочил в дверь. И в тот же миг над его головой просвистели пули.
Максимов покачал головой и заметил:
— Этот фриц явно влюбленный в тебя.
— Оно и видно, — обозленно сплюнул Кайда.
Автоматчики вышли из цеха и остановились около стены. Стреляли где-то за пределами завода. Пошли туда.
— Стоп, — остановился вдруг Лычагин, увидев нескольких немцев, нырнувших в тоннель. — Надо прочесать.
Лычагин и Копотилов остались у входа, а Кайда и Лысов нырнули в туннель и стали прочесывать его короткими очередями. Но там уже никого не было, немцы успели скрыться.
Вернувшись, Кайда доложил:
— Никого там нет, зря только патроны тратили.
Откуда-то по берегу бил пулемет. Максимов и Соболев, посланные командиром отделения разведать его местонахождение, сообщили, что пулемет установлен в окне второго этажа конторы завода.
Решили его уничтожить. Подобравшись ближе, стали поочередно стрелять в окно. Пулемет замолкал на какое-то время, потом опять стрелял.
— Долго мы с ним будем цацкаться, — разозлился Лысов, отстегивая с ремня противотанковую гранату. — Сейчас устрою им веселую жизнь на том свете.
Прижимаясь к стене, он подобрался к окну и метнул в него гранату. Взрыв потряс дом. Пулемет замолк навечно.
— Морской порядок! — изрек Лысов.
Откуда-то из развалин появилась группа пехотинцев. Лейтенант подбежал к Лысову, обнял левой рукой.
— Молодец, матрос! — воскликнул он. — Этот пулемет прижал нас, ни вперед ни назад не пускал. Спасибо от пехоты.
Увидев Лычагина и других матросов, он удивленно спросил:
— Откуда вы тут взялись?
— С неба, — усмехнулся Лычагин.
— Много вас? С какой части?
— Мы куниковцы, — уже серьезно проговорил Лычагин. — Нас шестеро. Где остальные — не знаем.
— Вот оно что, — сообразил лейтенант. — Вы высадились не там, где полагалось, а на нашем участке.
Из дальнейшего разговора выяснилось, что этой же ночью высадился 1339-й полк 318-й стрелковой дивизии. Полк занял электростанцию, водрузил на ее крыше красное знамя. Однако гитлеровцам удалось потеснить десантников, и положение сейчас серьезное.
— А где же наши? — задумался Лычагин.
— Несколько часов назад я слышал в штабе, что ваш батальон занял клуб моряков. Но, кажется, его окружили немцы.
Моряки переглянулись.
— Надо идти на выручку, — сказал Кайда.
— А как пройдешь? — пожал плечами лейтенант. — Берегом до клуба километра два, а может, и больше, кругом гитлеровцы. Воюйте-ка пока с нами.
