Судьба человека. С любовью к жизни - Борис Вячеславович Корчевников
Мы улетели, мама легла спать, а мне стало плохо. Видимо, до мозга стала доходить информация о случившемся, началось осознание. Меня очень сильно рвало несколько часов, и под утро, когда уже было совсем плохо, я разбудила маму, мы вызвали «Скорую». Я столкнулась с нелестной стороной нашей медицины: два крепких мужика-медбрата шли впереди и говорили идти за ними, а мама несла меня практически на руках. Привезли в больницу, положили в общую палату, меня рвало саму на себя, все это обсуждали, потому что узнали меня. Каждому врачу я рассказывала одно и то же, и каждый из них боялся ставить мне какой-то диагноз, они просто ждали, пока мне станет настолько плохо, что я попаду в реанимацию. Последнее, что я помню, это как мама кинулась на одного из врачей в слезах со словами: «Я только что сына похоронила, спасите мне дочь». А врач ее отшвырнул и сказал: «Женщина, ведите себя поскромнее, иначе я попрошу вас вывести». В итоге я пролежала в медикаментозной коме пять или шесть дней, никто не понимал, что со мной происходит, у меня отказывали один за другим внутренние органы. Когда я уснула, я была как в раю, оттуда не хотелось возвращаться обратно, где очень больно.
Обращаясь к себе шестнадцатилетней, я хотела бы сказать: «Здорово, когда человек реализовывается в своей творческой жизни, но если есть и другие инвестиции в проекты под названием «Семья и дети» – отдай им приоритет. Но только с тем человеком, который захочет с тобой это разделить, увидит в тебе мать и захочет взять на руки ребенка, который будет похож и на тебя, и на него. Мне кажется, что это и есть большое тотальное счастье».
Светлана Пермякова
Дочка
Известная актриса Светлана Пермякова – в кино она играет больше комедийных персонажей, но ее настоящая жизнь больше напоминает драму. Мы знаем ее как медсестру Любочку из «Интернов», прапорщика Жанну Топалову из культового сериала «Солдат», пэтэушницу Светку из кавээновского дуэта, который в начале двухтысячных покорил всю страну и уже несколько лет она популярная ведущая на канале «Россия». У Светланы Пермяковой было три родных брата, но все они рано умерли. Она мечтала о свадьбе и о ребенке от женатого мужчины, однако его жена забеременела первой, и он остался в семье. Единственный официальный брак в ее жизни продлился всего один месяц. В сорок лет она все-таки стала мамой, но имя отца своей дочери Пермякова долгое время хранила в тайне. Сегодня она с экрана телевизора вместе с доктором Агапкиным рассказывает телезрителям о самом главном. А что самое главное в ее судьбе, судьбе Светланы Пермяковой?
Борис Корчевников, телеведущий– Я была любимым ребенком. Братьям попадало еще как, но я была ни разу не битым ребенком. Когда я родилась, Сережке было двенадцать лет, а Ваське десять, и ревности не было, потому что они занимались уже своими делами, а мама с папой всю любовь направили на меня.
Папа очень хотел дочку, а в семье рождались мальчики: Сережка, Васька, Андрюшка. Когда Андрюшка погиб от удара током, не дожив до своего двухлетия, мама забеременела. Она хотела сделать аборт, взяла направление и, не сказав отцу, пошла, а он догнал ее, разорвал направление и сказал: «Будешь рожать, неважно, кто будет, иди рожай». Только после того, как она родила меня, она узнала, что это девочка. Папа от радости ушел в запой на неделю, а имя Света мне дали братья.
Мама с папой похоронили троих сыновей. Первый ушел Андрюшенька, его ударило током, я не знала его, ему было два года, и, конечно, это было великое горе. У Васи был второй инфаркт. Это узнали уже при вскрытии, первый инфаркт он перенес на ногах. Вася был спортсменом, лыжником. Он был высокий, стройный и красивый. А Сережа был маленьким и толстеньким. Он тоже умер от сердца. Тогда жарко было, он выпил какой-то коктейль и ушел.
Мама чувствовала, что Вася уйдет. Мне было четырнадцать или пятнадцать лет, переходный возраст, и я в ней нуждалась, а она забросила меня. Потом она говорила мне: «Света, я бросила тебя, потому что все мысли были только о Васе. Я чувствовала, что с ним что-то должно произойти. Я пошла на работу, а у меня прям колом встало все в груди, около сердца». А потом сообщили о смерти Васи. Для меня это была ужасная трагедия. Я была в поездке, когда Вася умер. Я очень хорошо помню его последний поцелуй. Нужно было уезжать уже, он меня поцеловал, я спустилась вниз, вышла из подъезда, обернулась и посмотрела на него. Улыбнулась, а в голове пронеслась мысль: «Я вижу его в последний раз». Но я все эти мысли отогнала от себя и уехала. Возвращаюсь, в руках сетка с апельсинами, одеколон купила Васе, меня встречает папа весь опухший, я спросила: «Что случилось?», а он ответил: «Вася умер». У меня хлынули слезы. Это было 30 марта, я приехала к похоронам, они ждали меня пять дней. Меня переодели, я увидела Васю, вокруг родственники, все очень быстро, сразу начали выносить гроб, сразу похороны. Я в один день стала взрослой, в пятнадцать лет. Надо уметь жить, уметь прощаться, надо уметь встречать рождающихся.
С Сережей они до последнего созванивались, он был взрослый уже и в последнее время мама часто ему говорила: «Сережа, пожалуйста, ты последнее время стал выпивать, будь аккуратнее». У нас с Сережей тоже были разговоры по душам. Мы проводили его в августе, а в январе я приехала, зашла в квартиру, навстречу мне идет папа, радуется, встречает, а мама шла сзади с потухшими глазами. У нее был уже неживой взгляд.
Родители прожили вместе 50 лет, мы отпраздновали золотую свадьбу. У них, конечно, была «Санта-Барбара» в отношениях, папа
