Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 14. Таежный тупик
– Ничего, жив-здоров, – отвечают. – Забавно ест ложкой кашу… Приезжайте – увидите.
Свидание состоялось в высотном московском доме. В нарядной клетке под дорогой люстрой сидела царственной важности птица. Не постаревшая, с внимательным глазом, с чистым – малахит с золотом! – опереньем.
– Ну здравствуй, разбойник! – просунул я в клетку палец.
В ответ – щипок, такой же, как тогда во вьетнамской деревне.
– Кеша, будем есть кашу? – спросила хозяйка, подходя к клетке с глиняной чашкой и мельхиоровой ложкой.
Кеша не возражал.
Зрелище поедания каши было очень занятным. Зажатая в лапе ложка путешествовала от чашки до клюва более уверенно, чем это бывает у ребятишек малого возраста. Я делал снимки. И мельхиоровая ложка показалась не очень фотогеничной.
– А нет ли у вас деревянной? – спросил я хозяйку.
Ложка нашлась. Но, получив ее в лапу, Кеша о пшенной каше сразу забыл. Сама ложка завладела его вниманием! И вовсе не красота хохломского творенья пленила Кешу. Ложка была деревянной, и Кеша решительно стал ее расщеплять. В минуту у нас на глазах превратилась ложка в желтый пучок лучинок. Озадаченная хозяйка не пожалела принести еще одну ложку. Та же картина! Здоровенный клюв Кеши явно был создан природой не для еды пшенной каши.
– А как насчет бумаги?
Хозяйка понимающе засмеялась и показала два общипанных тома из собрания сочинений историка Соловьева.
– Что делать – любимец!
Я достал из блокнота листок, и Кеша, как показалось, благодарно мне подмигнул: мол, не единою кашею живы.
Хозяйка пошла к соседке за веником. А мы с Кешей, изводя листок за листком из блокнота, вспоминали первую нашу встречу в далекой и теплой стране.
Белые куропатки
Есть у самого края земли, в устье реки Колымы, село с названьем Походск. Старинное село – основано Дежневым. Колоритное село. На привязях – ездовые собаки. На треногах – котлы для варки корма собакам. У каждого дома – лодка. Живо село охотой и рыболовством. И я нисколько не удивился, увидев за околицей парня, несшего пойманных петлями куропаток.
– Далеко ли топать пришлось? – говорю я, чтобы задержать парня и разглядеть как следует кипенно-белых на морозе окоченевших тундряных птиц.
– Да вон на бугре за околицей, – говорит парень, и вдруг глаза его с удивлением расширяются.
– Э-э… Да «В мире животных» это же вы?
Привычная сцена, привычный вопрос. Есть у меня наготове к подобным случаям шутки. Но в этот раз знакомство озябшей «телезвезды» и от мороза красного телезрителя происходит очень уж далеко от «Останкино».
– У вас тут что же, и телевизоры есть?
– А как же! – кивает парень на крышу с антенной. – Все, как везде. И балет из Большого театра, и ваши африканские крокодилы. А вы-то как оказались в Походске?
Объясняю, что идут, мол, на лыжах до полюса наши ребята. Ну вот по этому случаю…
Завязка занятной истории с куропатками начинается здесь. Благодарному телезрителю из Походска пришла вдруг идея одарить московского гостя щедротами тундры. Не успел я моргнуть, как связка из дюжины куропаток очутилась возле моих унтов. Сопротивление, уговоры, довод: «Мне же еще на полюс лететь!» – не могли побороть радушия щедрого, неподдельного. Я сдался.
Пока, вызывая безмерное любопытство скучавших ездовых собак, я обходил русское северное сельцо, мой новый знакомый забежал в из бревен рубленный магазинчик и вышел из него с аккуратной, перетянутой бечевой коробкою от шампанского.
– Держите на морозе. В Москве они будут как вчера пойманные…
Неделю картонка с дичью стояла на балконе гостиницы в Черском. Мы слетали на полюс. Вместе со счастливыми его покорителями вернулись в поселок на Колыму. И потом полетели в Москву.
В Домодедово, получая багаж, я вдруг впервые подумал: а что же делать мне с куропатками? У меня дома на Верхней Масловке некому обрадоваться экзотическому гостинцу… В машине по дороге в Москву я мысленно перебрал друзей своих, прикидывая, чья жена способна довести до дела неожиданный дар Колымы.
И такое семейство нашлось. Сделав немаленький крюк по Москве, я постучался в знакомую дверь. Хозяев дома не было. Картонный короб мы открывали с их дочерью-десятиклассницей. Великолепной белизны птицы походили на комья морозного снега. У одной в клюве темнела застывшая синяя ягодка. Опростав в холодильнике место, мы с Мариной сложили туда куропаток. Я рассказал, как пойманы были птицы, как занятно попали они в Москву. С тем и уехал.
За делами и суетою о куропатках я позабыл, как вдруг дней через десять вечером позвонил один мой давний приятель и после обычного «как живешь?» сказал голосом щедрого мецената:
– Вась, тут с севера нам подарок. Но мы с женою решили: только ты можешь его оценить.
– Что же такое?
– Куропатки. Белые…
Я насторожился.
– И много?
– Целая дюжина! Вон в холодильнике…
– Тебе привезли их в картонном ящике от шампанского?
– Да…
Я затрясся от смеха. И почему – всем понятно. Но приятель спросил озабоченно: «Что с тобой?» Когда я сказал, «что со мной», пришла очередь хохотать моему собеседнику. Потом мы стали вздыхать. И любопытства ради по телефону раскрутили «куропаточий детектив». Выяснилось: за десять дней колымские птицы побывали в четырех московских домах! Прояснилась и вся картина столь необычного злоключения экзотического подарка.
«Боже мой, как хороши! Да я притронуться-то к ним боюсь», – сказала одна молодая хозяйка. В другом доме тоже ничего, кроме уже ощипанной курицы, на кухню не приносили. В третьем доме были поопытней, но занятость, привычка к яичнице и сосискам – какие там куропатки!
Одна из хозяек решилась было на кухонный подвиг, но, заглянув в новейшую кулинарную книгу, рецепта, как поступить с куропатками, в ней не нашла. Побоявшись «опошлить простецким приготовленьем благородную дичь», тоже, как в старину говорили, запросила пардону. И круг замкнулся!
Нет, мы не дали, конечно, погибнуть бесславно дару далекой безлесной тундры. Нашлась в нашем круге знакомых молодая хозяйка (да будет под Новый год всесоюзно прославлено ее имя – Татьяна!), которая не побоялась пуха и перьев, которая заглянула в старые книги, отыскала нужный рецепт, добыла неведомо где моченой брусники и приобщила к секрету приготовления редкого блюда трех своих маленьких дочерей. А всем виновникам «куропаточьего детектива» осталось только явиться к столу.
Не спрашивайте, вкусно ли было. Все вполне искренне говорили, что ничего подобного никогда не едали. И кто-то пошутил даже: «Жалко, что дюжина, а не более куропаток попалось в петли колымского парня».
Имя парня того не единожды с благодарностью вспоминали мы за столом. И этот рассказ о его куропатках, надеюсь, дойдет до Походска. Местным охотникам следует знать: в Красной книге белые куропатки пока не значатся, но уже нет их в «Книге о вкусной и здоровой пище». И городскому заезжему гостю, дорогие походские старожилы, пожалуй, не стоит делать подарков. Одна морока с этими куропатками!
31 декабря 1982 г.
1983
«Писала Агафья…»
Возвращаясь к напечатанному
Документальная повесть «Таежный тупик», вызвавшая большой интерес читателей, вызвала и поток писем в редакцию, настолько большой, что мы лишены возможности всем ответить. Пользуемся случаем сейчас поблагодарить написавших.
Агафья пишет.
Среди наших корреспондентов есть ученые-социологи, психологи. Всем спасибо! Исключительная по своей природе человеческая драма Лыковых никого не оставила равнодушным. Читатели верно поняли драматический урок этого жизненного тупика, верно поняли истоки человеческой драмы, вызванной религиозным фанатизмом. «Но история Лыковых заставляет серьезно задуматься не только о религиозных заблуждениях, – пишет один из читателей. – Подробный рассказ о быте этой семьи и образе жизни меня заставил на многое глянуть другими глазами. Мы ко многому привыкли и принимаем как должное: свет, тепло, бытовые удобства. А оказывается, не так уж давно были лапти… История Лыковых – это живая картинка не очень уж давней общей нашей истории. Рассказ об этом редкостном случае мне представляется исключительно важным. Он помогает серьезно подумать о главных ценностях жизни, формирует мировоззрение».
Весточка от Агафьи.
Много у наших читателей просьб и вопросов. Главная просьба: прислать газеты, а среди вопросов наиболее частый – есть ли вести от Лыковых?
Просьбу о посылке газет удовлетворить мы возможности не имеем. Что касается вестей из таежного далека, то вот они, строчки, писанные Агафьей. Мы приводим часть ее письма, чтобы дать представление о грамотности Лыковых, об их старинном письме и строе мыслей. Агафья (с припиской геолога Ерофея Седова) сообщает, что к зиме приготовились, но картошку брали уже из-под снега – без помощи геологов им бы с отцом не справиться. Пишет, что заготовили рожь и горох. «Карп Осипович, – добавляет к письму Ерофей, – осенью целый месяц сидел у реки, караулил рыбу. Кое-что заготовил. Я пришел к ним с ружьем, думал добыть марала – все-таки мясо на зиму. Но зверь ушел в горы. Зимовка у наших «подшефных» будет нелегкой».
