Ирина Мокроусова - Сергей Собянин: чего ждать от нового мэра Москвы

В марте 2005го, практически под занавес правления Собянина, недовольные ТРИЦем пикетчики чуть было не перекрыли улицу Первомайскую (эта улица традиционно любима тюменскими протестантами, поскольку, во-первых, видна из окон городской администрации, а во вторых, ведет к вокзалу), но милиции и заместителю главы городской администрации совместными усилиями удалось пикетчиков отговорить.

Главным партнером ТРИЦа стал уже упомянутый наследник ресурсов оставленного Галиной Рокецкой Тюменского городского банка – «Тюменьэнергобанк». Как правило, в большинстве случаев ТРИЦ и «Тюменьэнергобанк» занимали общие или соседние помещения. «Тюменьэнергобанку» также досталось обслуживание специальных программ, принятых в рамках местной реформы ЖКХ, например, в нем открывали счета для управляющих компаний и ТСЖ для финанирования капитального ремонта домов.

История «Тюменьэнергобанка» закончилась банкротством, не обошлось и без пострадавших вкладчиков, в том числе физических лиц. Крупные вкладчики подозревали, что перед банкротством банк вел бурную подготовку к нему. Впрочем, произошло банкротство уже после того, как Собянин покинул область.

Создание ТРИЦа было самым заметным для рядовых тюменцев нововведением в сфере ЖКХ, но далеко не единственным и, пожалуй, не самым важным. План мероприятий по реформированию энергетики включал в себя передачу на баланс «Тюменьэнерго» муниципальных электрических и тепловых сетей. Муниципалитеты последовательно избавляли и от других хозяйственно-посреднических функций вроде заготовки топлива, оставляя за ними только контроль.

Угольные котельные ликвидировались, отопительные системы переводились на газ. Власти утверждали: расходы на отопление удалось снизить в два раза. Тюменский опыт активно пиарился и одобрялся с самых высоких трибун.

Под занавес губернаторской карьеры был дан старт еще одному начинанию: чтобы простимулировать создание ТСЖ, жителям тех домов, которые их создадут, пообещали капитальный ремонт. Городской администрации была выделена целевая поддержка из областного бюджета – пообещали ежегодно направлять на эти цели 600 млн руб.

Проект курировался сити-менеджером Якушевым, он был продолжен и после того, как Якушев сменил Собянина на губернаторском посту.

Блок федеральных законов, предусматривавших замену натуральных льгот денежной компенсацией, вступал в силу 1 января 2005 г. Тюменская же область приступила к реформе на год раньше – в порядке эксперимента.

Поначалу опять не обошлось без проблем – льготники бросились в комитеты социальной защиты за разъяснениями своих конкретных ситуаций, оказалось, что на местах не хватает работников, способных оперативно во всем разобраться. Ввели предварительную запись, но это не помогло – очереди стариков, стоящих за талончиками на прием, выплеснулись из дверей собесов на улицы. Зато к моменту, когда вся страна только еще вводила монетизацию, Тюменская область могла отчитаться: все спокойно, население реагирует с пониманием. Ошибки первых дней были учтены: купили специальное оборудование и открыли единый справочно-информационный центр с многоканальной телефонной связью.

Уже ноябре 2004-го губернатор доложил на социальном совещании у премьер-министра Фрадкова: монетизация по ЖКХ в Тюменской области полностью проведена. Это при том, что именно ЖКХ федеральные власти опасались монетизировать больше всего и даже отложили этот процесс до 2006 г.

Собянин, обычно «на отлично» внедрявший в жизнь все новаторские кремлевские придумки, все-таки мог себе позволить чутьчуть отклонится от указанного курса. Например, в Тюменской области более мягко, чем задумала федеральная власть, были монетизированы транспортные льготы, за что Собянина на уже упомянутом выше совещании даже публично пожурил премьер-министр Фрадков.

Однако в позиции Собянина была логика: у области особое географическое положение, из-за чего у жителей сильно разнятся расходы на транспорт. Поэтому, если ввести денежную компенсацию, будут недовольные. Кроме того, «натуральные» льготы на тот момент обходились бюджету дешевле, чем могла бы обойтись компенсация. Такое положение исторически сложилось еще до Собянина: владельцы частных предприятий в тот период практически не получали компенсаций за перевозку льготников, многих льготников частники возили просто так – иначе можно было лишиться лицензии.

В целом монетизация в регионе проходила спокойнее по сравнению с менее благополучными регионами. Благополучие это было, впрочем, относительным. Среднемесячная заработная плата, по данным государственной статистики области, здесь была всего на 14 % выше средней по России и на 12 % выше, чем в Свердловской области. С учетом уровня цен на ряд товаров и услуг, которые в Тюменской области традиционно выше среднего уровня по России, разница была невелика.

Параллельно с монетизацией в социальной сфере области проходил другой процесс, названный оптимизацией.

Больше оптимизма!

Главной целью оптимизации была экономия бюджетных средств, точнее – более оптимальное их использование. Под лозунгом «борьбы с проеданием бюджета» доля текущих расходов в «социалке», медицине, образовании должна была быть снижена, а расходы «на развитие» – увеличены.

«Деньги в школах должны ходить за учеником, в больницах – за пациентом». Идею эту Собянин озвучил в Тюмени далеко не первым. Но он был первым, кто решился на реальное воплощение. Идеи, за счет которых это планировалось осуществить, были прогрессивными. Прежде всего нужно было сделать то, о чем давно говорили либералы, – уйти от финансирования «по сети» к подушевому.

«По сети» – это когда, допустим, Горздраву дают деньги, исходя из количества лечебных учреждений, а тот – лечебным учреждениям, исходя из необходимых расходов: на котельную, на зарплату (с учетом количества врачей), на питание больным и т. д.

При по-душевом подходе вычисляется средняя «температура по больнице», средние расходы на одного больного в день, и больницы получают за каждого вылеченного человека.

Работники здравоохранения стали получать деньги за реально выполненную работу. Каждый пациент заполнял оценочный лист, характеризующий качество оказанных медицинских услуг, затем проводилась внутриведомственная экспертиза. Документ этот доктора до сих пор называют «письмом счастья», поскольку отсутствие нареканий от пациентов напрямую влияет на фонд стимулирования. Именно на эти деньги, а не на скромные оклады и нынче живут тюменские врачи.

Плюсом нововведения стало более справедливое начисление зарплаты докторам, минусом – рост нагрузки, в том числе бюрократической, особенно на хороших специалистов. Еще один минус – по некоторым данным, вводилась норма на пребывание человека в больнице. Врачи жаловались, что при новой системе приходится выписывать больных тогда, когда это делать нежелательно. Но ни один не решился официально подписаться под этим.