Федор Раззаков - Страсть

Между тем до свадьбы было еще далеко, а молодых продолжала терзать пресса. В июне 2000 года журналистка газеты «Антенна» Евгения Езерская отправилась сразу в оба соперничающих лагеря – к Безрукову и Ливанову.

Первый в своем интервью сказал следующее: «Игорь очень вспыльчивый и агрессивный человек. Эту агрессию я ощутил на настроении и самочувствии своей любимой. Так зачем лишний раз злить Ливанова? Я, конечно, с одной стороны, его понимаю. Видимо, ревнует. Но в любой ситуации мужик должен оставаться мужиком! Игорь же поступает по принципу старушек-сплетниц, которые сидят на лавочке и судачат, злословят, поливают окружающих грязью… Но если ты действительно мужик, то выясни отношения по-мужски – устрой разборку с мордобоем! Давай! С удовольствием подерусь, как говорится, один на один и даже уважать тебя потом буду…»

А вот что сказал в ответном интервью Игорь Ливанов: «Да, черт возьми, я такой! А почему, знаешь? Да потому, что они нагло врут всем без разбору! На каждом углу кричат, какой я плохой! А знаешь ли ты, как со мной поступила Ира? Я помню наши последние годы совместной жизни. Она мне клялась и даже расписку давала, что не будет в мой дом, который, между прочим, я строил, мужиков водить! А в программе Комиссарова «Моя семья» рассуждала о верности и семейном счастье, строила из себя идеальную жену. Но в результате – то один, то другой, то третий! А теперь еще и этот, блин! Он в моих тапочках по квартире ходит, а я молчать должен?! Да кто он такой? Звезда, блин! Вот и звездит!.. На дуэль меня вызывает? Смешно. Ира, кстати, делилась раньше со мной своими мыслями по этому поводу: если мы подеремся, то только из-за нее! Не дождется, ясно?! Знаю, чем это закончится: я его покалечу, а потом они сдадут меня в милицию! Собственно, я не против ему морду набить, но Безрукову не стоит забывать, что удар у меня профессиональный! Ира наверняка всем сказала, что это она от меня ушла. Так вот! Ушел я! Хлопнул дверью и ушел. И живу, как говорится, нигде…»

К счастью для обеих сторон и к разочарованию толпы, мордобоя так и не последовало. Безруков и Ливанов выпустили весь пар на газетных страницах, и ситуация постепенно разрулилась сама собой. А потом и свадьба грянула.

Безруков и Ливанова поженились 16 ноября 2000 года. Вот как описывала это событие в «Московском комсомольце» М. Костюкевич: «В Грибоедовский дворец бракосочетаний жених прибыл без шума и пыли, в сопровождении лишь скромной свиты и собственно невесты… Лимузины, фейерверки и толпа встречающих не планировались. За 10 минут до назначенного времени у подъезда томились лишь две подруги невесты, в ожидании изящно стряхивающие пепел на асфальт. Мимо Дворца проплывали разноцветные вагоны-лимузины, высаживая женихов с невестами. «Может, они в том длинном красном?» – «Нет, Ира на такое никогда не согласилась бы…» Сергей с Ириной и пешим эскортом из десятка друзей и коллег неожиданно вынырнули откуда-то из-за угла.

Одна из всеми любимых забав на свадьбах – обсуждение нарядов брачащихся. Итак, костюм у Безрукова был светло-серый, классического стиля, дополнен крапчатым галстуком в тон и белой рубашкой. Платье Ливановой – из французской тафты нежнейшего цвета чайной розы, купленной на Елисейских Полях, на тонких бретельках, струящееся до пола и изредка открывающее узкие туфли на тон темнее. Загорелые плечи прикрывала накидка, время от времени спадающая и обнажающая красивую спину. Автор наряда – художник-модельер Татьяна Беляковская…

В Париже были приобретены и браслет с колье из серого жемчуга, мелким дождем рассыпанного вокруг шеи невесты. Прическа – без всяких дешевых наворотов и воткнутых розочек: просто и вместе с тем изысканно, уложенные каштановые завитушки, не доходящие до плеч, пробор-зигзаг. В руках – небольшой букетик из роз и ромашек…

Перед входом в основной зал, как в кулисах за минуту до спектакля, пеший кортеж остановили: дворцовая сотрудница давала жениху с невестой последние наставления по построению мизансцены.

– А вы потом венчаться пойдете? – дергает маму девятилетний сын, бегавший вокруг новобрачных с «мыльницей».

– Нет, ну зачем же все удовольствия смешивать? – улыбается та. Но известно, что платье для венчания уже шьется и пригодится оно где-то ближе к Рождеству.

Эффектное действие, которое произошло внутри, может смело претендовать на победу в номинации «Самый красивый бракосочетательный акт-2000». Вот они оба произносят «Да» хорошо поставленными голосами. Вот под мелодию «Свадьбы Фигаро» идут ставить подписи в регистрационную книгу. Заранее были упразднены два момента: марш Мендельсона и наличие свидетелей. Безруков надевает кольцо на тонкий палец невесты, и его рука медленно, как в рапиде, скользит назад, замирая на долю секунды… Нежные поцелуи под «Маленькую ночную серенаду» – по-настоящему, а не театрально – в уголок рта. Помада остается на лице у мужа, и Ливанова долго водит пальчиком, стирая следы…»

Когда молодые расписывались, жених был уверен, что невеста не возьмет его фамилию – ведь она уже была известна широкому кругу зрителей именно как Ливанова (на ее счету было 25 фильмов, в том числе и оскароносный «Коля»). Но в ЗАГСе случилось неожиданное. Когда Ирина дошла до соответствующей графы в заявлении, она спросила у Сергея: «Что мне здесь написать?» Тот опустил глаза. И, увидев его замешательство, Ирина все поняла и вывела – Безрукова. Как вспоминает Сергей: «Я чувствовал, что, если Ириша не поменяет фамилию, многое пойдет не так. Я не настаивал, ведь иначе в душе остался бы осадок. И глаза опустил, чтобы она не смогла понять, что я умоляю об этом. Но внутренне заклинал: «Милая моя, не допусти ошибку! Ведь одна ошибка – маленькая, малюсенькая ошибочка – может разрушить все». Спасибо Ирише, что она меня услышала…»

Первую брачную ночь молодожены провели в гостинице «Метрополь», где жених специально снял шикарный номер. Вот как об этом вспоминает сама невеста: «В тот день Сережа играл во МХАТе в спектакле «Амадей». Потом был банкет. А оттуда – сразу в отель. Я была в белом платье из тонкой шерсти и меха. В холл «Метрополя» он внес меня на руках.

Номер утопал в цветах. На столике стояло серебряное ведерко с шампанским, горела красивая свеча. Мы сидели на старинном маленьком диванчике и смотрели в окно на Большой и Малый театры. Ночью Москва замирает, и вид у нее просто потрясающий! Но сидели мы недолго, сами понимаете почему… В номере стояла роскошная большая кровать, отгороженная от всего мира синей шторой…»

Между тем, поскольку общей квартиры у влюбленных не было, им пришлось скитаться. Сначала они ютились в прежней квартире Ирины – в крохотной комнатушке, где с ними жил и сын Андрей. Потом они жили у подруги Ирины, где пришлось спать на одноместном матрасе, потому что из кровати вылезали пружины. Короче, первое время им жилось, конечно же, трудно. Во-первых, шла притирка характеров (особенно это относилось к Андрею), во-вторых, пришлось всеми силами отбиваться от журналистов, которые буквально осаждали участников этой истории, чтобы те хоть как-то прокомментировали ситуацию.