Стивен Ребелло - Хичкок. Ужас, порожденный «Психо»

Маршал Шлом вспоминал: «С Джанет Ли режиссер работал «исключительно тесно» и действительно давал ей указания. Она просто нравилась ему, поэтому он общался с ней с удовольствием. Бывало, он нашептывал ей что-то на ушко, она хихикала и краснела, потом он возвращался в свое кресло с демоническим выражением на лице. Это были прекрасные отношения». Писатель Стефано вспоминал: «Наблюдая за ней, я знал, что она играла превосходно. Хичкок помогал ей, но главное должно было исходить от нее самой».

В отснятой сцене, о которой упоминала Ли, содержится оправдание начальных кадров фильма. Когда камера показывает панораму города, появляются почти документальные титры: Феникс, Аризона… Пятница 11 декабря 14:43 пополудни. Хичкок часто определял точное время действия в начальных кадрах своих фильмов, но в «Психо» все было иначе. «Хичкок был в ярости, после того как вернулась группа, посланная в город для съемок его панорамы, – вспоминал художник-постановщик Роберт Клэтворти. – Когда он увидел, что они отсняли, то заметил, что в городе еще оставались рождественские украшения на улицах. Это ему совсем не понравилось, и он произнес: «Хм-мм. Это потребует некоторых объяснений». Он всегда старался быть умнее зрителей. В кадрах, где Джанет Ли видит своего начальника, переходящего улицу перед ее машиной, можно заметить, что улица в рождественском убранстве. На пересъемку времени не было. Поэтому в начале фильма указана точная дата событий, в надежде, что хитроумные зрители не будут задавать лишних вопросов о рождественских каникулах в картине».

Согласно воспоминаниям многих членов съемочной группы, Хичкок большое внимание уделял тому, чтобы фильм был сделан на высоком уровне. «Хичкок был ужасным снобом, – вспоминала актриса, снявшаяся в двух его фильмах. – Надо было разбираться в изысканной еде, вине, путешествиях. Надо было не любить тех же людей, что и он, или быть плохого мнения о них. Иногда это выглядело забавно. Но в большинстве случаев это бесило». Гример Джек Баррон рассказывал: «Он никогда не разговаривал с массовкой. Помню, как он просил переместить всю группу массовки, потому что ему не нравился цвет их одежды».

По мере продвижения съемок, Хичкок сознательно способствовал созданию раскола в съемочной группе «Психо». Однажды он признался в интервью: «Я почувствовал… что герои во второй части были просто фигурами». Костюмер Рита Риггс вспоминала, что существовали два лагеря, имея в виду раскол, который пытался сохранять Хичкок между звездами фильма. В «группу один» входили Джанет Ли и Энтони Перкинс, а к «группе два» принадлежали Вера Майлз и Джон Гэвин. «[Хичкок] любил такой тип напряженности. Джон Хьюстон был таким же. В промежутках между съемками «группа» Тони играли в чрезвычайно интеллектуальную игру, придуманную и названную им «Сущности». Это было немного похоже на игру «Двадцать вопросов». Ведущий выбирал исторического или литературного героя, в то время как остальные должны были угадать, задавая вопросы типа «если бы вы были машиной, были бы вы побитым «Понтиаком», или «Феррари»?» Процесс разгадывания иногда затягивался на несколько дней и становился таким азартным, что мы не могли дождаться конца работы, чтобы вернуться к игре. Думаю, мистер Хичкок любил Тони очень сильно, но тот был очень застенчивым, тихим молодым человеком. И многим из нас только предстояло узнать его, потому что мы видели, как его ум справлялся с этой замечательной игрой».

Актриса Вера Майлз ощущала немалое охлаждение со стороны Хичкока, но сознавала свою роль в их отчужденности. «Мне просто было трудно общаться с тем, кто как бы говорил: «Вот видишь, что ты делаешь», – рассказывала она. – Я была упряма, а ему был нужен тот, из кого можно было бы лепить все что угодно, как из пластилина. Ситуация была ужасная. Я просто унесла с собой все свои претензии. Я не хотела войны, а просто предложила: «Хотите, берите, хотите, нет». Вот так закончились мои отношения с Хичкоком. С его стороны было несколько горьких комментариев, но я никогда не отвечала ему в таком тоне. Продолжаю смотреть на него с восхищением».

Режиссерские инновации

Развлекаясь интеллектуальными играми и феодальными войнами, поигрывая своими режиссерскими мышцами, Хичкок был без ума от технических инноваций. Например, во время долгой ночной поездки героини в машине по шоссе он старался избежать клише. В те дни для съемок движущегося транспорта использовался макет автомобиля на фоне задней проекции. «Так они делают в кино», – было в арсенале приговоров режиссера. Маршал Шлом объяснял: «Для съемок ночных поездок не всегда используется задняя проекция, потому что, в основном, кроме освещенных пешеходов позади машины, в целом все черно».

Но Хичкок нашел, как визуально показать, что героиня заблудилась и свернула с главной дороги. «Однажды он сказал людям, занимающимся спецэффектами и осветителям: «Парни, вот, что нам предстоит сделать», – вспоминал Маршал. – У мистера Хичкока всегда было именно так: «нам предстоит сделать», и это звучало восхитительно. Его идея была оригинальна и не заняла много времени. Он приказал задрапировать черным бархатом весь задник съемочной площадки позади макета автомобиля, чтобы там было совершенно черно. Чтобы изобразить свет фар автомобиля позади Джанет Ли, он приказал осветителям соорудить колесо шириной в три фута с прикрепленными к нему лампами. У колеса была втулка, которая позволяла колесу вращаться на 360 градусов. Чтобы создать иллюзию, что задние огни машины поворачивались то в одну сторону, то в другую, колесо двигалось то в одну сторону от машины, то в другую под определенным углом. На лампах были шторки, поэтому, когда они проходили мимо камеры, она не фиксировала их свет. Через окно машины это выглядело так, будто фары исчезали то слева, то справа за спиной героини. Если отодвинуть колесо на задний план сцены, огни уменьшались в размере, пока не оказывались в тридцати или сорока футах от машины.

Из-за нескольких дней ненастной погоды и забастовки Гильдии киноактеров Хичкок отменил некоторые натурные съемки, а также эпизоды тонкой работы кинокамеры, заменив их простыми, средними кадрами. Во время подготовки производства Хичкок попросил художника-постановщика Джозефа Херли разработать мрачные иллюстрации сцен на болоте Бейтса. Эти рисунки использовались съемочной группой, которая, по заданию режиссера, должна была отыскать натурные виды для съемок. Подходящие пустынные виды были найдены возле военно-воздушной базы Травис на Гризли Айленде, возле Фейрфилда, в северной Калифорнии. Но нехватка времени и денег вынудили Хичкока использовать на задворках съемочной площадки Фолз Лейк. Точно так же универсальная «домотканая» Мейн-стрит позади «Юниверсал» стала «Фейрвейл» из сценария, а главное офисное здание студии (разрушенное сразу после завершения съемок) послужило зданием суда в окончательном варианте фильма. Хичкок снимал эти сцены так быстро, что его телекоманда едва ли заметила разницу между съемками художественного кино и режиссерскими трехдневными телешоу. Сценарист Джозеф Стефано рассказывал: «Он работал с людьми, которые его знали, поэтому не было никакой показухи, никакого бахвальства. К тому времени Хичкоку не надо было никому ничего доказывать».