Николай Никитин - Освоение Сибири в XVII веке

Закрепившись за Уралом, русские люди сразу же попытались освоить и другие виды природных богатств края. Царскими указами сибирским воеводам предписывалось «приискивать и расспрашивать всяких чинов людей и у ясашного сбору иноземцев про золотую и про серебряную, и про медную, и оловянную, и свинцовую руды, и про жемчуг, и слюду, и краски, и про железо, и про селитряную землю, и про квасцы, и про иные узорочья». Воеводы, в свою очередь, давали соответствующие «наказы» отправлявшимся в походы служилым и, кроме того, приказывали о том бирючам «кликать по многие дни» на городских площадях. В итоге местные власти получали от знающих людей важную информацию о рудах, ископаемой краске и других полезных ископаемых и отправляли эти сведения в Москву. А оттуда в Сибирь посылались новые запросы, которые давали толчок новым изысканиям.

Переселенцы внимательно присматривались к природным богатствам края и «проведывали» их не только «по государеву указу», но и по собственному почину. О наличии в крае той или иной «угоды» они в первую очередь стремились расспросить коренных его жителей. Помощь в обнаружении различных видов ценного сырья чаще всего оказывали эвенки — прекрасные знатоки таежных дебрей от Енисея до Тихого океана. Известны случаи, когда сибирские «иноземцы» в расчете на вознаграждение сами являлись к представителям российской администрации с сообщениями о месторождениях полезных ископаемых.

В ходе специально организованных экспедиций и разысканий частных лиц за Уралом открывались многие «угодные места». Например, в Верхотурском, Тобольском уездах, в Якутии (на Индигирке, Колыме), на реке Улье в XVII в. были «проведаны» горный хрустдль, сердолик, изумруды и другое «цветное узорочное каменье». В бассейне Туры на реке Нейве нашли «камень наждак», годный «ко всякому алмазному делу». На Витиме и в районе Байкала обнаружили минеральные краски различного цвета, а в Верхотурском уезде — строительный камень. На Охотском море в 1668 г. якутские служилые люди попытались наладить жемчужный промысел, выслав в Москву образцы добытого жемчуга и раковин.

Интерес Аптекарского приказа к лекарственным растениям отозвался в Сибири сбором и отправкой в столицу в соответствии с правительственными указами 1665–1696 гг. подробных сведений о целебных травах и самих трав из Якутского, Красноярского уездов.

Чтобы обеспечить сибирские гарнизоны «зельем» (порохом) собственного производства, в XVII в. специально предпринимались поиски ископаемой серы и «селитренной земли». После сообщений о находке «селитренных и серных мест» на реке Олёкме и в Иркутских степях из Москвы последовали обещания наград и указание «сыскивать» подобные месторождения «с великим раденьем неоплошно, и зелье завесть делать, чтоб проняться зельем без присылки».

Еще большую заинтересованность проявляло московское правительство к «проведыванию» в Сибири руд цветных металлов, особенно серебра — основного сырья для изготовления денег, которое Россия вынуждена была тогда полностью ввозить из-за рубежа. Экспедиции служилых людей, специально снаряжаемые для поиска серебряной руды, действовали в XVII в. от Урала до дальневосточных земель.

Пробы с каждого месторождения обычно внимательно изучались в воеводских канцеляриях («съезжих избах») и отсылались в Москву. К концу столетия изучение природных богатств края стало вестись не только более широко, но и более квалифицированно. Участникам экспедиций надлежало готовить образцы таким образом, чтобы «которая руда и на которой реке взята, и руду с рудою не мешать, покласть особо… и подписать на ярлыках, где которая взята и сколь глубока, и всякую ведомость о том рудном деле писать». Помимо качества руды, правительство интересовала экономическая целесообразность разработки найденного месторождения: «и тех мест досмотреть, и сметить, и описать, на сколько верст и сажен в длину и поперек и в глубину каких руд… мочно ли в том месте острог поставити и всякие заводы для плавки той руды завесть… и учинить опыты при себе, что из тех руд… выйдет, и те руды, и опыты, и досмотр прислать к Москве».

Хотя в итоге успехи в области цветной металлургии в XVII в. и оказались довольно скромными (были получены лишь пробные плавки меди и серебра), недооценивать значение сделанных в то время рудознатцами открытий не следует. Они послужили толчком для новых экспедиций, для глубокого научного изучения и широкого использования природных богатств края в будущем. Именно в XVII в. было, например, начато освоение нерчинских серебряных месторождений, которые в дальнейшем имели важное значение для экономики всей страны.

Однако и в рассматриваемое время немало «проведанных» землепроходцами месторождений давали жизнь различным «промыслам». Так, на Аргуни удалось наладить выплавку из местной руды свинца и тем самым пополнить боезапасы окрестных острогов. Началась разработка некоторых из обнаруженных в XVII в. месторождений слюды, особенно широко в Западной Сибири, на Енисее и в Прибайкалье. Слюдой сибиряки себя обеспечили полностью и даже вывозили ее в Европу.

Наибольшее же развитие в Сибири XVII в. получила такая отрасль добывающей промышленности, как железнорудная. И это вполне закономерно при той потребности в железных изделиях, какую обычно испытывает колонизуемая страна. В тесной связи с железнорудной находились другие развитые отрасли добывающей промышленности — солеваренная, слюдяная. Все они, как правило, совпадали с районами распространения железоделательного производства. Оно давало базу для развития всех отраслей промышленности. Кроме того, в XVII в. среди ремесленников было обычным совмещение различных профессий, особенно смежных. Кузнец, например, часто одновременно являлся рудокопом, плавильщиком, солеваром.

Первые месторождения железной руды в Сибири стали разрабатываться русскими уже в 20-х гг. XVII в. — в Туринском, Томском, Кузнецком уездах. Затем были открыты и освоены другие месторождения — в Восточном Приуралье, в Енисейском и Якутском уездах, в Приангарье и Прибайкалье. Сибирское железо нередко было очень высоким по качеству. Так, о Кузнецком месторождении современники писали, что получаемый там металл «вельми добр… лучше свейского», т. е. шведского, одного из лучших в Европе. Его за Уралом выплавляли главным образом в небольших домницах, но тем не менее Сибирь к исходу XVII столетия стала почти полностью обходиться своим железом.

Главные цели организации железоделательного производства в крае определялись в правительственных наказах предельно просто: «делать пищали и к тем пищалям ядра, и… пашенным крестьяном… ковати сошники, и косы, и серпы, и топоры, чтоб вперед с Руси железного наряду… не посылати».