Я — Тимур властитель вселенной - Марсель Брион

Как я слышал, поскольку люди не были согласны, чтобы Фирдоуси был погребен на мусульманском кладбище, то его похоронили в его же собственном саду. Прежде чем отправиться в Сабзевар, я решил в посетить сад Фирдоуси, однако не увидел там ничего, что напоминало бы сад, увидел я лишь развалины, поросшие травой, среди тех развалин виднелся небольшой холмик, и мне сказали, что это — могила Фирдоуси. Я стоял у могилы этого человека, погруженный в океан размышлений и удивился, как же так получилось, что такой великий поэт, как Фирдоуси (вопреки тому, что он был еретиком), до такой степени был предан забвению и безвестности, что жители Туса даже надгробного камня не установили на его могилу, чтобы не затерялась она, не стерлась с лица земли. Прежде чем удалиться от могилы поэта, я распорядился, чтобы в тот же день установили надгробный камень на его могилу, чтоб не затерялась она. Не успел я удалиться от тех развалин, как подскакал запыленный гонец, спешился, достал из-за воротника послание и приблизился ко мне.

Я лично знал этого гонца, знал его как надежного и неутомимого курьера, доставлявшего сообщения, обладавшие государственной важностью. Я спросил его, откуда он следует? Он ответил, что из Самарканда. Я спросил, был ли он непрерывно в пути? Гонец ответил, что с того дня, как он выехал из Самарканда и по сей миг он постоянно был в движении и не слезал с лошади. Я спросил, от кого он привез послание. Он сказал, что от Шир Бахадура. Шир Бахадур был назначен мною править Мавераннахром в моё отсутствие, и ставка его находилась в Самарканде. Я вскрыл послание, он писал мне о следующем: «От Шир Бахадура Великому Амиру Тимуру. — Тохтамыш, правитель земель по ту сторону Абескунского (т. е. Каспийского) моря, выступил с большим войском и намерен завоевать Мавераннахр, и хотя я готовлюсь оказать ему здесь сопротивление, тем не менее твое присутствие окажет ещё большее воздействие. Выступи же немедленно в путь и достигни Мавераннахра как можно скорее».

Я до того времени не слышал имени Тохтамыша и не знал, кто он и где находится его страна. Между тем, по ту сторону Абескунского (т. е. Каспийского) моря располагалось такое множество различных стран, что трудно был о. пред ставить где и какая из них расположена, разве что самому следовало пройти туда чтобы разобраться в том. Я спросил у гонца, кто такой Тохтамыш, он ответил, что не знает кто он такой, однако знает, что Тохтамыш выступил с войском, чтобы завоевать мою державу. Я спросил, видел ли он войско Тохтамыша, и как выглядят его воины. Гонец ответил: «Нет, когда я выезжал из Самарканда, воины Тохтамыша еще не дошли до тех мест».

Из-за послания, полученного от Шир Бахадура, я отказался от намерения отправиться в Башаруйе и решил в тот же день возвращаться в Мавераннахр. Я не мог достаточно быстро перебросить всех своих воинов из Хорасана в Мавераннахр, поэтому отобрал три тысячи наиболее закаленных в боях воинов, дал каждому из них по запасной лошади и мы отправились в путь, решив, что оставшаяся часть войска выступит вслед за нами. Я знал, что достигнув Мавераннахра, я смогу из числа воинов, находящихся в своих домах, сформировать армию, чтобы вести боевые действия до тех пор, пока ко мне не присоединятся войска, находящиеся в Хорасане.

Мы двигались днем и ночью. Каждый раз, чувствуя, что лошади устали, я повелевал останавливаться, чтобы воины могли сменить лошадь, пересесть с усталой лошади на свежую чтобы затем продолжить путь. Во время длительных переходов очень важное значение имеет то, как кормить и поить лошадей, и я вместе со своими военачальниками были сведущи в таких вопросах и знали, что никогда не следует давать лошадям столько воды, чтобы они досыта напивались, поскольку после такого у них начнутся боли в сердце и они быстро выйдут из строя. Мы знали, что ежесуточно достаточно давать каждой лошади два раза по небольшой порции корма, чтобы животное не обессилело, а так же, что во время длительных походов следует раз в два или три дня, отпускать на волю лошадь, для того, чтобы она могла покататься по земле или траве на ближайшем пастбище, так как такое катание снимает усталость у лошади. Через неделю после того как я выступил из Туса, достиг я Мерва и там я услышал, что Тохтамыш повернул назад.

Там же я узнал, что Тохтамыш был правителем народа, проживавшего в Крыму, что на юге России, и что с ограниченным количеством своих всадников пришел он для набега в Мавераннахр. Однако увидев, что Шир-Бахадур собирает войско для того, чтобы отразить тот набег, он испугался и повернул назад. Я хотел последовать за ним и, преследуя вступить в его страну, чтобы увидеть что это за человек, осмелившийся напасть на мою державу, однако время года не благоприятствовало походу на Крым, и поскольку я знал, что Росссия — страна резких холодов, и что зима наступит прежде, чем я достигну Крыма и начну войну, это обстоятельство помешало бы мне быстро возвратиться назад. По этой причине я отложил наказание Тохтамыша на более поздний срок.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Мой второй поход на Хорасан и битва за Сабзевар

Мои войска, находившиеся в Хорасане, вскоре прибыли вслед за за мною в Мавераннахр, и тот год я целиком посвятил благоустройству страны и приведению войска в порядок, часть своего времени я посвятил дискуссиям с шиитскими улемами. Мой сын Джахангир, приведший в Мавераннахр оставшуюся часть войска, привез также четырех улемов из числа шиитов. Эти шиитские улемы стали моими гостями в Самарканде, и я дал указание, чтобы с ними обращались с подобающим почтением. Ибо в моих правилах