Борис Корнилов - «Я буду жить до старости, до славы…». Борис Корнилов

1934

Ленинградские стихи

Снова сговором ветра и стужипо садам засушило траву,из тяжелой Маркизовой лужигнало воду обратно в Неву.

До Елагина,до Голодаяшла вода, соразмерна беде,и деревья, дрожа, холодая,по колена стояли в воде.

Над Васильевским,над Петроградской,несмывающейся, дорогой,небо крашено странною краской —то ли черною,то ли другой.

Что такое?Зима, что ли, близко?И туман по ночам моросит,и по городу сыро и склизко,и над городом темень висит.

Снова ветер —по-сучьи завыл он,задрожали во тьме Острова,между Ладогою и заливомвся пятниста от злобы Нева.

Мы с тобою в кино «Аврора»[80],гаснут лампочки,бьет звонок, —ни улыбки,ни разговора —сабля,гром лошадиных ног.Песня вьется — залетный сокол,тихо слушаю, не дыша:запевает начдив высокопро безмолвие Иртыша[81].И казалось — не на экране —пули бьют над живой рекой,он платок прижимает к ране,ощутимый моей рукой.То взрываясь,то потухая,барабанная дробь вдали,а кругом тишина глухая —это каппелевцы пошли[82].Сразу видно —отчаянья радипод огнем их ряды ровны,и винтовки, как на параде,и венгерки, и галуны.Партизаны, глядите в оба!..Да стреляйте же,цельте в лоб.Офицерская хлынет злоба,захлестнети зальет окоп.И стрельба,и резня,и рубка —умирая, дернется бровь,под штыком маслянистым хрупкохрустнет горло,и свистнет кровь.Но Чапаева сила злая,вся сверкающая бедой,проливною саблей гуляя,на кобыле своей гнедой.А за ним его бурка струится,он запомнится мне навек —то не лошадь,и то не птица,и, пожалуй, не человек.И атака уже отбита,саблей срезаны галуны.Тихо.Только из-под копытакамни брызгают до луны.

Хлынул свет, темноту пугая.Этот вечер неповторим.А теперь, моя дорогая,погуляем,поговоримо Чапаеве,о печалии о вечере золотом,о любви расскажу вначале,о разлуке скажу потом.Щеки яблочного налива,хороша у тебя судьба,оттопыренаи смешливачуть подкрашенная губа.Ты веселая,дай мне руки,три часа говори подряд,на «Светлане» твои подруги— Ты хорошая, — говорят.И печаль тебе незнакома,и глаза зеленым горят,парни Выборгского райкома— Ты красивая, — говорят.Расскажи мне про все про это,чуть прищуря кошачий глаз,как на выборах Ленсоветавыбираешь тыв первый раз.

Ночью с первого на второесо стихами,влюблен и рад,я по Мурманке до Свирьстрояехал в поезде в Ленинград.Я в стихах сочинял о Свири,о воде ее цвета травыи о том, что в огромном миретолько мы, как всегда, правы.Переносим, что всем известно,нам и силы на то даны,реки злые с места на местов два километра ширины.Я писал, как с боков седая,вся смятение и беда,сквозь гребенкулетит, рыдая,перекошенная вода.И раскинулся город новыйи к реке подошел в упор,где когда-то стоял сосновый   и качался   и плакал   бор.

Это горести изобилиес песнью хлынуло,сбило с ног:— В Ленинграде вчера убили…Я поверить никак не мог.Так же в городе моросило,фонари мерцали стройны…Киров.Это же наша силаи улыбка нашей страны.Не сказать хорошо на бумаге,как алели в туманной пыливсе знамена сегодня и флаги,что деревья багряные шли,шелестели.Кусали губыкомсомольцы и слесаря.Пели трубы,гремели трубы,о любви своей говоря.О печали, что всем знакома,и о ненависти своей.Где-то пел, вылетая из грома,скрипки яростной соловей.И когда вся страна сказалапро любовь свою, про тоску, —поезд с Кировым от вокзала,задыхаясь, пошел в Москву, —всех заводов сирены, воя,звука тонкое остриев небо бросилипро роковое,про несчастное,про свое…

1934

Мама

Ну, одену я — одежу —новую, парадную…Ну, приеду…Что скажу?Чем тебя порадую?Золотыми ли часами?Молодыми ли усами?Встреча добрая такая —по часам и по усам,ты узнаешь, дорогая, —зарабатываю сам.Помнишь, ты меня родила,на руках меня носилаи счастливою была.Ты всегда меня просила —будь моя утеха-сила, —и Борисом назвала.Помнишь, ты меня кормилаи слезою хлеб солилаи картошки напекла —полагаю, не забыла,сколько горя в жизни было,как печальная была.Ты, наверно, постарела.(Постареем, мама, все.)Красота твоя сгорелана июльской полосе.Скоро я к тебе приеду —рослый, шляпа на боку,прямо к жирному обеду,к золотому молоку.Я пройду красивым лугом,как и раньше — молодцом,вместе с мамой,вместе с другом,вместе с ласковым отцом.Я скажу,а вы поверьте,плача,радуясь,любя,никогда —до самой смертине забуду я тебя.

<1935>