Павел Мурузи - Александра Федоровна. Последняя русская императрица

В этот день, 23 июня 1894 года, когда оба возлюбленных искали уединения в лесных пристанищах Виндзорского парка, произошло одно не менее счастливое событие, ко- торое вывело их за пределы очерченного ими для себя ма­гического интимного круга: герцог Йоркский чуть не обе­зумев от радости, сообщил королеве Виктории, что его жена, принцесса Мэй, успешно разрешилась от бремени. Правнук великой королевы появился на свет в десять ча­сов утра.

Принц Уэльский, будущий король Георг V, записал в сво­ем дневнике:

«Мой малышка, крохотный мальчик, весит восемь фун­тов, и мистер Аскит, министр внутренних дел, явился к нам немедленно, чтобы его поприветствовать!»

Этот день начался с большой радости для Виндзора, ста­новящегося истинным семейным раем. Будущий король Эдуард VII выберет в качестве крестных новорожденного, будущего короля Эдуарда VIII, императорских обрученных. Этот ребенок, когда станет королем, будет править очень недолго и отречется от престола из-за любви к прекрасной Уоллис Симпсон.

При церемонии крещения Николай заметил, что вместо погружения маленького принца в купель, архиепископ лишь окропил водой ему головку.

В разгар торжеств, под густой сенью массивных рододен­дронов в парке, где вечером был устроен пышный обед, а Николай впервые надел элегантный сюртук с красным во­ротником, в замке была получена потрясающая весть: вся Франция оделась в траур — только что в Лионе было совер­шено покушение на президента страны Сади Карно!Английскую королеву сильно взволновала эта новость. Она приказала немедленно отправить во Францию свои со­болезнования. На церемонию похорон отправится принц Уэльский. Она не хотела отменять званый семейный обед, потому что им отмечалось не только рождение маленького принца Эдуарда, ее правнука, но и помолвка Алике с наслед­ником русского престола. Она с такими словами обратилась к своим почетным гостям:

— Господин Карно стал жертвой своего долга. Сегодня покушения совершаются не только на жизнь государей, но и на мужественных руководителей, которым приходится управлять еще более безответственными детьми, чем мои — своим народом. Ну, а пока рассаживайтесь за столом и бу­дем думать только о жизни!

* * *

На самом деле, в этот памятный день, когда в королев­ской семье Англии отмечался день рождения наследника, а вместе с ним императорская помолвка, и все торжество было омрачено диким убийством президента Французской Рес­публики, всем хотелось жить, и не думать о смерти.

Атем временем Александр III медленно умирал. Цесаре­вича срочно вызвали в Россию. Государь с трудом приходил в себя после тяжелой простуды. Но в его окружении к недо­моганиям царя все относились довольно беспечно. Алек­сандр III, этот могучий, крепко сбитый мужчина, довольно еще нестарый, живой и властный, порождал у многих обман­чивые иллюзии. Но болезни его преследовали и с каждым днем грозили ему новыми осложнениями. Царь, которому из-за его богатырского телосложения, предрекали долгую жизнь, стал заметно сдавать всего за несколько дней. Это не могло не беспокоить его окружение, да и всю его обширную империю. Но за этой тревогой скрывалась и еще одна. Был ли в достаточной степени цесаревич готов к царствованию, ведь такая возможность постоянно откладывалась на дале­кое будущее. Александр III, куда более деспотичный прави­тель по сравнению с Николаем I и Александром II, посто­янно удерживал на большой дистанции от власти наследни­ка, великого князя. Как же в таких условиях будущему им­ператору готовить себя к столь громадной ответственности, которая выпадала на его плечи? Царь проявлял в этом пла­не свою беспечность, считая, что до смерти ему еще далеко, и даже не назначил никого для принятия важных решений в случае, если вдруг обнаружится вакантность трона... Ког­да Николай вернулся домой, то ему сообщили, от чего стра­дает его отец: от избытка белка в моче и сердечной недоста­точности. Ноги у него сильно отекали, и он был вынужден отказаться от обуви. Он настолько ослаб, что иногда засы­пал, сидя за столом. После официальной поездки в Польшу и отдыха в Спале, в своем охотничьем домике, состояние его здоровья ухудшилось, и медики посоветовали ему сменить климат, на более теплый и сухой. Тогда было решение, что Александр Ш уедет в Крым вместе с императрицей, и они на самом деле 6 октября 1894 года приехали в Ливадию. Мария Федоровна, обеспокоенная столь быстрым угасани­ем супруга выписала из-за границы известного специалис- та-кардиолога. Он, осмотрев царя, только печально покачал головой.

Нужно было его окончательно освободить от всякой ра­боты, изменить постоянный, привычный образ жизни, и тогда было решено, что больного отправят для лечения на остров Корфу. Там климат, конечно, лучше, чем в Крыму.

Министр императорского двора граф Бенкендорф, при­быв на греческий остров, выразил свое опасение в связи с тем, что больному императору сюда, на остров, скорее все­го не добраться.

Этот высокопоставленный вельможа рассуждал вполне здраво. 16 октября было решено, что император никуда из Ливадии не поедет. Великий князь, наследник престола, собирался в Дармштадт к своей невесте, которая жила во дворце одна, ухаживала за больным отцом. Полный тревож­ных предчувствий, Николай попросил Алике приехать в Ливадию как можно скорее.

В эти тяжелые, скорбные дни великий князь Владимир Александрович, дядя цесаревича, начал обучать молодого наследника основополагающим принципам его будущего правления.

Медики в один голос заявляли, что царя уже не спасти, и так как никакой надежды больше нет, то нужно заниматься сейчас самым главным, — осуществить переход царской вла­сти от отца к сыну.

Каждый день в Ливадию со всех сторон приезжали чле­ны императорской семьи. Каждые сутки окружение царя замечало, что ему становилось все хуже и хуже.

«Кто же будет новым монархом?» — повсюду слышал­ся такой вопрос. Чтобы управлять такой большой страной, как Россия, нужно обладать большим умом, твердой во­лей, нужно уметь обращаться с высшей властью. У Алек­сандра Ш было полно энергии, это правда, но сын его был человеком робким и боязливым. В свои двадцать шесть, он ничего толком не знал о жизни и всегда находился в тени отца. Довольно оптимистические слухи проникали в на­родную среду. Многие говорили, что будущая императри­ца способна оказывать благоприятное влияние на своего молодого мужа, потому что она обладает необходимым мужеством, прямодушием и поможет своими советами ему уберечься от придворных интриг, которые уже начинали завязываться вокруг цесаревича... Алике очень быстро при­была из Дармштадта, взволнованная срочным вызовом в Крым своего жениха, но теперь, на месте, она задавала себе кучу ужасных вопросов. Как же ей утвердиться в такой гро­мадной стране, которую она так плохо знала? Каким обра­зом ей добиться доверия со стороны будущей своей свек­рови, которая всегда проявляла к ней свою глухую враждеб­ность?