Ирина Чайковская - Три женщины, три судьбы

И вперед — в это темное море — Без обычного страха гляжу…

В Италии, в городе, где я жила, главный городской проспект, необыкновенно длинный и живописный, упирался в море с двух сторон. Мне хочется использовать этот образ для героев моей статьи.

Некрасов и Тургенев — как личности и как творцы — мало друг на друга похожи, каждый из них прошел свой неповторимый путь; однако есть нечто, что выпало на долю им обоим. Море, к которому они подошли с разных сторон, было одно и то же; броситься в его волны было и желанно, и опасно. Оба испытали мучительное любовное чувство, сродни наваждению, оба любили замужних женщин, любовь и мешала им жить, и давала силы для жизни. Она стимулировала их творчество, но одновременно осознавалась как вериги, зависимость, рабство. Сложный, плохо изученный психологами феномен. Попробуем хотя бы схематично проследить процесс возникновения и развития любовного чувства у наших героев, отмечая сходные и несхожие моменты на их пути.

1. Несколько предварительных замечаний

В своей статье я буду опираться на биографические факты, почерпнутые, главным образом, из писем Тургенева и Некрасова — друг к другу и к близким людям. Еще один источник информации — художественные произведения, проза Тургенева и стихи Некрасова, хотя по понятным причинам даты создания последних часто сознательно искажались.

Если в случае Тургенева у нас есть, хоть и в небольшом количестве, его письма к Полине Виардо, переведенные на русский язык, то письма Некрасова к Панаевой сожжены и, следовательно, отсутствуют (за исключением одной копии, о чем речь впереди).

Нет в обиходе и писем Авдотьи Панаевой к Некрасову (за исключением двух случайно сохранившихся панаевских писем и одной записки). Письма Панаевой сожжены ею самой и, по ее предсмертной просьбе, дочерью. Часто буду обращаться к «Воспоминаниям» Авдотьи Панаевой. Правда, книга эта, при всей ее ценности, отличается не стопроцентной достоверностью, к тому же, уходит от описания взаимоотношений как с Панаевым, так и с Некрасовым.

2. Начало

Они увидели друг друга и своих будущих возлюбленных примерно в одно и то же время. В «Воспоминаниях» Панаевой сказано, что Некрасова в ее петербургский салон привел Белинский зимой 1842-го года.

В Мемориале[160] Тургенева назван год встречи с Авдотьей Панаевой — 1843, тогда же он встретился с Белинским (вероятно, тоже в панаевском салоне). В записи за тот же год сказано: В ноябре знакомство с Полиной[161]. С тех пор день 1 ноября (в некоторых источниках называется 3 ноября) — дата его первой встречи с Полиной Виардо — был для Тургенева особым. Исследователи относят знакомство Тургенева с Некрасовым к середине 40-х гг. Однако, в салоне Панаевых они могли увидеть друг друга раньше, начиная с 1842-го года (именно в это время Тургенев прибыл в Петербург после обучения за границей). Вполне вероятно, что тогда же и произошло их знакомство.

Какими тогда были Некрасов и Тургенев?

Вот как описывает Авдотья Панаева свое первое впечатление от Некрасова:

«Некрасов имел вид болезненный и казался на вид гораздо старее своих лет»[162]. Она же передает свое впечатление от Тургенева, только что приехавшего из Берлина и проводившего лето на даче в Павловске: «На музыке, в вокзале, он и Соллогуб резко выделялись в толпе: оба высокого роста и оба со стеклышками в глазу, они с презрительной гримасой смотрели на простых смертных»[163].

А вот портрет Тургенева из письма Федора Достоевского брату (ноябрь 1845): «Поэт, талант, аристократ, красавец, богач, умен, образован, 25 лет (ошибается, на самом деле, 27, — И. Ч.) — я не знаю, в чем природа отказала ему? Наконец: характер неистощимо прямой, прекрасный, выработанный в доброй школе…»[164].

Позднее Достоевский переменит свое мнение о Тургеневе, станет относиться к нему враждебно, но пока начинающий писатель в восхищении от старшего собрата и, в отличие от Панаевой, не видит в нем никакого высокомерия.

Положение наших героев по ряду пунктов сильно отличалось и даже было в чем-то полярным.

Тургенев, хоть и не богач, — наследство он получил лишь со смертью матери, после 1850-го года, но человек с надеждой на богатство, только что вернувшийся из-за границы, получивший великолепное образование, говорящий, как минимум, на пяти европейских языках. И Некрасов, работяга-труженик, лишенный помощи семьи, зарабатывающий на жизнь литературным трудом, журнальной поденщиной, недоучившийся гимназист, ни одним иностранным языком не владеющий. Тургенев — блестящий красавец, вхожий в салоны, любимец дам, Некрасов — неуверенный в себе «плебей», с дурной наружностью и плохими манерами.

Некрасову в это время двадцать один год, Тургеневу — двадцать четыре. До встречи с «женщиной своей судьбы» каждый из них уже имел за плечами некоторый опыт чувств.

Тургенев. В том же Мемориале за 1842 год есть лаконичная запись: «Я лев». Эта самохарактеристика аукается с записками Панаевой, отмечающей походы Тургенева в дамские салоны и то, как он «во всеуслышанье рассказывал, когда влюблялся или побеждал сердце женщины»[165]. Сам Тургенев, вспоминая то время, себя не жалеет: «Я был предрянной тогда; пошлый фат, да еще с претензиями»[166]. А до этого была романтическая любовь к одной из пяти сестер Бакуниных — Татьяне (другая сестра, Любовь, была невестой Станкевича, Александру любил Белинский). И одновременно с «идеальной» любовью к Татьяне Бакуниной тянулась связь с деревенской белошвейкой из Спасского Авдотьей Ермолаевной Ивановой, у которой в мае 1842 года рождается дочь Пелагея (Полина). Девочку Тургенев не оставил: восьмилетнюю, послал в Париж, на воспитание в семью Виардо; Полина номер два забыла русский язык, возненавидела свою «приемную» мать, Тургеневу пришлось взять ее к себе, он жадно искал для нее женихов, мечтая скорее освободиться от тягостной заботы: дочка не любила ни природы, ни собак, ни художества — всего того, что так дорого было отцу.

Некрасов. Личная жизнь Некрасова скрыта от посторонних глаз, подспудна. Есть стихотворное признание самого поэта, говорящее о нежелание делиться своими любовными переживаниями: «Не допускал я никого / В тайник души моей стыдливой». Догадаться о некоторых фактах некрасовской биографии можно только по его стихам. «Первая» подруга поэта, его «протомуза», чем-то напоминала Панаеву… Об этом сходстве читаем в стихотворении «Зачем насмешливо ревнуешь?» (между 1852 и 1855).