В Рунов - Фрунзе. Тайны жизни и смерти

Важнейшим проявлением военного коммунизма была продовольственная разверстка — насильственное изъятие у крестьян хлеба и других продуктов питания. План продразверстки был доведен до каждой губернии, волости, уезда, села, отдельного крестьянского двора. Он должен был быть выполнен до 15 июня 1919 года, а его 70 % — до 1 марта 1919 года, то есть за счет урожая 1918 года. Для выполнения этого мероприятия с сентября

1918 года по март 1919 года было сформировано и отправлено в хлебные губернии 432 продовольственных отряда общей численностью около 17 тысяч человек.

Все предыдущие мероприятия были нацелены на завершение формирования Красной армии и повышение ее боеспособности. Постоянно происходило развертывание новых соединений и частей. Для их вооружения и снаряжения на многих заводах, прежде всего оружейных, была налажена работа в три смены. В августе при ВСНХ была создана Чрезвычайная комиссия по производству военного снаряжения.

Все эти мероприятия получили название военного коммунизма, переход к которому осуществлялся с лета 1918 года до весны 1919 года. Безусловно, данные мероприятия далеко не всем гражданам были по душе, нередко вызывали откровенное сопротивление. В условиях продолжавшейся Гражданской войны это означало только одно — усиление вооруженной борьбы на всех уровнях.

В конце марта 1919 года большевики созвали в Москве очередной, 8-й съезд РКП(б), в числе делегатов которого была большая группа военных. В.И. Ленин считал, что после захвата власти программа минимум была выполнена, и большевики нуждались в новой программе построения советской власти и развития революционной борьбы.

На этой почве развернулась острая дискуссия между В.И. Лениным, с одной стороны, и Пятаковым и Н.И. Бухариным — с другой, которые расходились в своих взглядах на империализм как высшую стадию капитализма, а также на роль крестьянства в социалистической революции. Владимир Ильич всячески старался «опролетарить» революцию, называя среднего крестьянина сторонником буржуазии. Его оппоненты не видели в крепком крестьянском хозяйстве опасных «ростков капитализма» и не считали частную собственность враждебной новому строю.

— Вы крепко заблуждаетесь, — настаивал Ленин. — Империализма без капитализма быть не может, средний крестьянин, как мелкий товаропроизводитель, лежит в зародыше капитала. Только беднейшее крестьянство, практически лишенное средств производства, близко по духу рабочему классу. На него нужно делать основную ставку в нашей борьбе.

— Но именно средний крестьянин, составляющий более 60 % населения села, кормит хлебом страну и воюющую армию, — не сдавался Бухарин. — Подорвав его хозяйство, мы режем сук, на котором сидим.

— Полно строить такие прогнозы, — не унимался Ленин. — С опорой на пролетариат и беднейшее крестьянство мы заставим не только кулаков, но и середняков работать на революцию. И Красная армия нам поможет в этом. Она — орудие диктатуры пролетариата, нужно как можно лучше обучать пролетариев и полупролетариев военному делу.

— Но без лишнего комиссарского сюсюканья, — заметил Л.Д. Троцкий. — Только железная дисциплина и беспощадные репрессии против врагов могут стать гарантом наших побед в этой войне. Военные комиссары и военные советы только мешают командирам проводить в жизнь принятые решения и всегда являются отговоркой в случае их нераспорядительности. Нужно решительно избавиться от этого балласта.

— Это не балласт, а проводники политики партии, — заметил Ленин. — Армия, как никто другой, нуждается в таких людях. Чем больше большевиков и сочувствующих им в строю, тем я спокойнее за действия командиров из числа военспецов.

— Военспецам можно либо доверять, либо не доверять — это принципиально, — сказал, как отрубил, Троцкий. — Никакой политический комиссар не сможет оценить грамотность решения специалиста, зато всячески может помешать его выполнению. В знак протеста против такой линии я покидаю съезд и немедленно выезжаю на фронт.

Ленин не возражал.

Уже после отъезда Троцкого Владимир Ильич 18 марта выступил на съезде с докладом:

— Мы живем не только в государстве, но и в системе государств, и существование Советской республики рядом с империалистическими государствами продолжительное время немыслимо, — предрекал он. — В конце концов либо одно, либо другое победит. А пока этот конец наступит, ряд самых ужасных столкновений между Советской республикой и буржуазными государствами неизбежен. Это значит, что господствующий класс, пролетариат, если только он хочет и будет господствовать, должен доказать это своей военной организацией. Нужно покончить с добровольческим подходом в строительстве Красной армии и всякой партизанщиной и создавать регулярную Красную армию с плановым призывом и железной воинской дисциплиной.

Группа делегатов 8-го съезда РКП(б) не разделяла линию большевиков по вопросам военного строительства, образовав так называемую «военную оппозицию», ядро которой составили В.М. Смирнов, Г.И. Сафронов, Г.Л. Пятаков, к которым примкнули А.С. Бубнов, К.Е. Ворошилов, А.Ф. Мясников, Н.Г. Толмачев и другие. Они рекомендовали не отказываться от партизанских форм борьбы, доказывали рациональность действий отдельными отрядами, предупреждали о вредности чрезмерного доверия старым военным специалистам.

— Если мы будем активно использовать старых военспецов, то белогвардейская пропаганда заговорит о введении большевиками старого офицерского режима в армии, а это вызовет отрицательные настроения среди красноармейцев, — предупреждал Ворошилов. — К тому же следует помнить, что ворон ворону глаз не выклюет. Бывший генерал или офицер не так просто откажется от своего прошлого, от своих старых друзей или товарищей. А избавиться от этих людей не сложно. Нужно сохранить безбрежный демократизм в армии и выборность командиров. Рабочие и солдаты сами разберутся, кому им следует доверять, кому быть их командирами.

— Правильно, — поддержал Ворошилова Смирнов. — Не военспецы, а весь военный совет фронта или армии должен решать важнейшие оперативные вопросы.

— Но тогда о какой же персональной ответственности командира может идти речь? — спросил кто-то осторожно из зала.

— О революционной ответственности всего коллектива и каждого отдельного человека, — многозначительно парировал Смирнов. — Мы сильны именно сознанием масс и их поддержкой революции. А нам рекомендуют подменить эту сознательность палочной дисциплиной. Не для того мы делали революцию, завоевывали свободы, чтобы затем посадить себе на шею бывших офицеров и генералов. Так дойдет до того, что придется на производство вернуть грамотных буржуев, а в село помещиков. Я против такой линии, и, надеюсь, многие присутствующие тоже.