Сергей Бирюзов - Когда гремели пушки

Долго я размышлял над этим ответом. Солдату хочется уничтожить хоть один танк. Он знает, что танки являются у Манштейна основной ударной силой, и если перебить их все, то наступление врага захлебнется. То, что подбить фашистский танк - дело опасное и трудное, солдат, конечно, понимает, но это не меняет сути дела. Главное - уничтожить врага... Этот рядовой боец хорошо усвоил существо задачи, поставленной перед 2-й гвардейской армией. И, как видно, здесь тоже не обошлось без соответствующей работы партийной организации.

...А положение на котельниковском направлении все осложнялось. Находившиеся впереди нас части 51-й армии уже несколько суток вели ожесточенные бои, не прекращавшиеся даже по ночам. Особенно тяжелой была обстановка у нашего правого соседа - 5-й ударной армии. Входивший в эту армию 4-й кавалерийский корпус понёс большие потери и отошел на восток. Многие командиры-кавалеристы погибли. Смертельно ранен был заместитель командира корпуса генерал-майор Я.К. Кулиев - "мой боевой товарищ по Брянскому фронту. Горячая душа, хороший, отзывчивый человек! Помню, как он мечтал тогда об оперативном просторе, с каким упорством учился "воевать по-новому". И хотя кавалерия уже не могла играть такой роли, как в годы гражданской войны, благодаря командирам, подобным Кулиеву, она все же сделала много полезного в беспримерное единоборстве советского народа с гитлеровскими захватчиками.

17 декабря Манштейн ввел в бой свежие силы, в частности переброшенную из глубокого тыла 17-ю танковую дивизию. Используя численное превосходство, он настойчиво пробивался к рубежу реки Мышкова. Оборонявшиеся здесь войска, ослабленные длительными боями, без нашей помощи уже не в состоянии были удержать фронт. Только свежая 2-я гвардейская армия могла стать тем могучим утесом, о который разбились бы яростные волны вражеского наступления.

Отзвуки боя на берегах Мышковы все отчетливее доносились до нас. А в тылу грохотала артиллерия Донского фронта, ведя упорную борьбу с группировкой Паулюса.

Особенно яростным был натиск противника в районе Верхне-Кумского. Здесь наступление вела 6-я танковая дивизия немцев, усиленная батальоном только что появившихся на советско-германском фронте тяжелых боевых машин типа "тигр". Как потом стало известно, Гитлер возлагал очень большие надежды на эту новинку боевой техники. Он не сомневался, что с помощью "тигров" Манштейн пробьет коридор к немецким войскам, - окруженным под Сталинградом. Но стойкость, личная отвага и возросшее воинское мастерство советских солдат, офицеров и генералов оказались крепче крупповской брони.

Верхне-Кумский оборонялся 1378-м стрелковым полком под командованием подполковника М. С. Диасамидзе и 55-м отдельным танковым полком во главе с подполковником А. А. Аслановым. Бок о бок с ними , самоотверженно сражались артиллеристы 20-й истребительной противотанковой бригады и 565-го истребительного противотанкового полка, а также два полка гвардейских минометов. Здесь каждый воин был богатырем. Несколько суток эти части героически отстаивали занимаемые рубежи.

Именно тогда навеки прославил свое имя боец взвода противотанковых ружей комсомолец И. М. Каплунов. Будучи уже тяжело раненным - осколком мины оторвало ступню, пуля прошила руку, - он подбил три вражеских танка и с гранатой погиб под гусеницами четвертого. Каплунову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Стойкость 1378-го стрелкового и 55-го отдельного танкового полков, а также поддерживавших их артиллеристов и минометчиков позволила передовым соединениям нашей армии на шесть часов упредить противника с выходом к реке Мышкова и занять по северному ее берегу заранее подготовленную оборону. Это произошло к исходу дня 18 декабря. А с рассветом 19 декабря бои на рубеже Мышковы достигли своего кульминационного пункта.

К этому времени наша армия занимала следующее положение: справа - полки 1-го гвардейского стрелкового корпуса генерала И. И. Миссана, в центре - 13-й гвардейский стрелковый корпус генерала П. Г. Чанчибадзе, левый фланг прикрывали бригады 2-го гвардейского механизированного корпуса генерала К. В. Свиридова. Противник выступил против нас, имея только в первом эшелоне четыре танковые дивизии (17, 11, 6 и 23-ю), за которыми следовали моторизованные соединения. Общее число бронеединиц перед фронтом нашей армии достигало 500. Атаки наземных войск поддерживались ударами с воздуха. Над нашими боевыми порядками, как воронье, кружили "юнкерсы" и "хейнкели".

Главный удар противника приходился по правому флангу 2-й гвардейской армии. Там пролегал кратчайший путь к окруженной группировке Паулюса.

Гитлеровцам удалось захватить Нижне-Кумский, Васильевку. Кое-где они вышли на северный берег Мышковы. И, как отмечал впоследствии Манштейн, именно в этот день он был наиболее близок к цели. В его уже упоминавшейся книге "Утерянные победы" есть такое место: "Если когда-либо с конца ноября, когда Гитлер запретил Паулюсу осуществить немедленный прорыв через недостаточно еще прочное кольцо вражеского окружения под Сталинградом, имелась возможность спасти 6-ю армию, то это было 19 декабря..."

Однако и на сей раз замыслы врага потерпели крах. Гвардейцы выстояли. Все вокруг гудело, горело, заливалось кровью. Но больше уже ни на шаг не продвинулись танки врага.

У меня сохранилась датированная 19 декабря 1942 года лента телеграфных переговоров с командиром правофланговой 300-й стрелковой дивизии. Вот она: "Нижне-Кyмcкий aтaковaн 50 тaнкaми и мотопехотой. Двадцать танков подбиты, с остальными идет смертельный бой".

На этом, помнится, связь прервалась. Но бой за Нижне-Кумский продолжался без перерыва в течение 22 часов. Этот населенный пункт несколько раз переходил из рук в руки. Некоторые наши батальоны дрались в полном окружении, несли большие потери и все же остались непобежденными.

В окружении оказался и 1378-й стрелковый полк. Он вырвался из железных объятий врага только 20 декабря и присоединился к нашей 2-й гвардейской армии в районе Громославки. Вышел к нам и 55-й отдельный танковый полк. С ним мы встретились в поселке Черноморов. Указом от 22 декабря 1942 года Президиум Верховного Совета СССР присвоил командирам этих двух полков, М. С. Диасамидче и А. А. Асланову, звание Героя Советского Союза...

В первые же дни боев на реке Мышкова нами было захвачено много пленных. Одного из них - мотоциклиста, обслуживавшего штаб не помню уже какой танковой дивизии, доставили ко мне на допрос. Первое, что бросилось в глаза, - одет он был явно не по сезону. Единственной теплой вещью у него оказался женский вязаный платок, украденный, видимо, у какой-нибудь нашей колхозницы. Посиневшее от холода, обмороженное на степном ветру лицо. Глаза слезятся. Едва переступив порог, он стал всхлипывать и обещал рассказать все что знает.