Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙII

— Что восполнить? — спрашивает.

— Возьмите, для примера, хоть учение о таинствах. У нас семь таинств, у вас два. Положим, ныне у вас принято учить, что и у вас семь таинств, только два более важные, а остальные пять не столь важные.

Какая путаница в понятиях! Вы благодать Божию, точно воду, стаканами хотите распределять, — туда, мол, большой стакан, сюда малый. Не то у нас: совершенно ясное и определенное понятие: благодать, сообщаемая чрез таинства — единая неделимая непосредственная сила и помощь Божия, непременно ниспосылаемая и действующая, только у недостойных к осуждению их («суд себе яст и пиет, не рассуждая, тела Господня…» [1 Кор. 11: 29]), а у достойных к спасению их и чрез них других. В этом смысле таинство резко отличается от обряда. У нас на крещенье будет водосвящение: с верою пьющий воду может исцелиться от болезни, как исцелялись от главотяжей и тени Апостольских [Деян. 19: 12]; неверующий же не получит никакой благодати от воды; она и не будет даруема пьющему святую воду, как простую. В таинстве же благодать непременно присутствует и даруется, почему и осуждение изречено пренебрегающему сим даром. — Итак, восполните учение о седьми таинствах…

— И у нас благодать сообщается во всех семи таинствах: только крещение и евхаристию мы называем более важными потому, что они всем нужны для спасения, тогда как прочие таинства не всеобщи.

— Таинство священства вы называете не всеобщим, стало быть не столь важным; но без священства разве может быть совершаема евхаристия? Не в основании ли оно самых всеобщих, и стало быть самое ли важное? — И так далее. Разговор длился более часа. В продолжение его Свит вытащил платок и стал утирать слезы, причем говорил:

— Скажи мне, православный священник или епископ, что я не имею благодати священства, я завтра же приду к Вам и попрошу принять меня. Один из моих друзей в Америке ушел в католичество, но я удержался именно потому, что твердо убежден, что я настоящий священник; потеряй я это убеждение, я сейчас же перейду к вам.

Я удержался обратить к нему прямой зов. Если Богу угодно, благодать призовет его. Приди он завтра и скажи: примите меня в лоно вашей Церкви, конечно, я тотчас же сделаю это. Но воспользоваться тем, что человек расчувствовался, и тотчас накинуть на него сеть, — как–то уж слишком по–католически, претит душе, стало быть, не по–Божьи.

Но как же ужасно и как жалко должно быть состояние душевное преподавать догматы без твердой уверенности в истинности, даже в ясности их! Потому что сегодня, как ни изворачивался Mr. Sweet, а изъяснялся весьма туманно и запутанно. То ли дело свет православия, и как радостно быть православным миссионером!

С шести часов была всенощная. Пели оба хора. Служил о. Роман.

24 декабря 1898/5 января 1899. Четверг.

С восьми часов — Часы, вечерня и Литургия Василия Великого.

Кончилось в одиннадцать часов. Служил о. Роман с диаконом Яковом Мацуда, и путали в начале: не стали пред вынесенным Евангелием, а ушли в алтарь, не окадили Евангелия и Церкви на 1–м Часе и тому подобное. Вперед более ясно растолковать порядок службы наперед. Пели оба хора, и очень хорошо. На величание в конце, пред иконой Рождества Христова, вышли все: я в мантии, священники в ризах: пели тропарь и кондак оба хора совокупно.

На всенощную, с шести часов вечера, собралось в Собор много иностранцев и иностранок, должно быть, с Bishop Awdry во главе, потому что он три раза спрашивал, с какого часу у нас Eve–service; у меня при моем визите ему второго числа, у посланницы, которая вчера о том же спросила меня для ответа ему, и сегодня опять у меня запиской. Когда я входил в Собор в начале трезвона, то видел в Соборе по правую руку многих дам, коленопреклоненных, в молитвенном положении; в стороне высилось несколько фигур мужчин, но я, при взгляде мельком, не рассмотрел, кто.

Наших христиан утром почти ровно никого не было, кроме учащихся. Вечером очень мало, так что совестно пред инославными. Пели изрядно, особенно правый хор. Торжественней всего «Дева днесь» после первого Часа, когда оба хора сходятся посреди Церкви и поют медленно и важно.

[Пропуск в оригинале]

…шею радостию; ученицы окружили Елену, были весьма ласковы к ней, провожали. Словом, скандал вражды совершенно прекратился, и все этому рады и счастливы. Слава Богу!

Говорил еще Сенума, что Илья Косуги, брат о. Павла Косуги, когда–то враждебно оставивший Семинарию, пред самым окончанием оной, усиленно просится на церковную службу. Указал я ему единственный путь к сему: пусть за него попросит и поручится его брат священник; после чего пусть Илья поступит в Катихизаторскую школу для повторения догматики и прочих самых необходимых для катихизатора богословских наук. Если он поспешит сделать это, то, при его способностях и развитии, быть может, к следующим каникулам будет в состоянии выдержать экзамен на катихизатора.

26 декабря 1898/7 января 1899. Суббота.

С восьми часов Литургия, отслуженная с о. Феодором Мидзуно; приобщено много детей.

Поздравление Церкви Коодзимаци; пели сначала певчие, потом дети воскресной школы; первые четыреголосно, вторые просто, те и другие стройно; о. Алексей Савабе был в эпитрахили с крестом; потом пропели у о. архимандрита Сергия; затем угощены все, по обычаю, и дано певчим на гостинцы.

В полдень мы с о. Сергием позавтракали и отправились с поздравлениями: здесь — к профессору Рафаилу Густавовичу Кёберу, от него в Иокохаму — в четыре дома существующих там русских.

О. архимандрит Сергий остался в Иокохаме служить, вместе с о. Сергием Глебовым, всенощную у военного агента генерала Николая Ивановича Янжула, жена которого, по болезни, не могла быть в праздник в Церкви. Я поспешил домой и приехал уже в начале всенощной у нас, в Соборе.

27 декабря 1898/8 января 1899. Воскресенье.

В девять часов обычная Литургия: служило со мной три священника; народу к концу собралось довольно много. После службы — угощение чаем и кваси старост церковных. С часу чтение писем; было: поздравительных — семнадцать телеграмм, семьдесят девять почтовых листков (хагаки) и сорок пять писем; деловых писем тридцать: от священников — о поездке по Церквам, от катихизаторов — разные известия, например, от Кирилла Сасабе, что Феодор Курода, лучший из христиан в Миязаки, местный судья, вышел в отставку и уехал ни житье к себе на родину, в Оби, от Павла Сайто, что христиане трех мест его ведения, — Батоо, Кунасе и Янава, — сложившись, купили семьдесят цубо земли в Батоо для постройки Церкви и располагают совокупно пожертвовать четыреста ен, чтобы построить ее; от язычников: от одного из Эциго странное письмо, чтобы я не допустил введение иностранных капиталов в Японию, ныне проектируемое, что это–де будет вредно и Японии, и России: парализует торговлю последней здесь и прочее, — письмо не помешанного и не ребенка, а, должно быть, деревенского старика–мудреца; от двух других — просьбы о помощи по бедности; но одному из них, просящемуся доставлять молоко в Миссию, еще можно…