Константин Золотовский - Подводные мастера

Три шланга — три глотки врага — были в моих руках. Только шланг гитлеровца в латунном шлеме я не смог схватить. Хитрый водолаз нарочно стравил его вниз подальше от меня.

Я быстро обрезал ножом неприятельские пеньковые сигналы и тонкие телефонные провода, а шланги туго скрутил куском шпагата, который висел у меня на медном колечке груза. Оставалось только придавить их тяжелым камнем, и всё будет кончено…

Но кругом на песке лежала только одна мелочь, ни одного камня крупнее кулака.

Я уже собирался резать шланги ножом, как по телефону услышал приказ с берега. Говорил дядя Миша.

— За стеной башни вражеская шлюпка. Иди прямо по сигнальному концу до подножья башни и всплывай. Понятно?

— Да! — крикнул я.

— Топи шлюпку!

— Есть топить шлюпку!

Ткнув вражеские шланги в руки подоспевшего Никитушкина, я бросился к башне. У стены скопил в костюме воздух, раздулся и разом всплыл кверху, скользя рукой по цементу. В ушах запищало, вода мгновенно из желтой превратилась в серебряную, и я так ударился обо что-то головой, что наверно помял шлем.

Запрокинув голову, я увидел, что меня по иллюминатору над самыми бровями скребет обитый железом киль шлюпки. Я откинулся от киля и вынырнул возле борта лодки. Это был тузик — самая маленькая двухвесельная морская шлюпка. Посредине ее лежала груда жестяных коробок с аммоналом. Понятно, для чего везли сюда эти коробки… В тузике сидело два гитлеровца с автоматами. Выбросив кверху обе руки, я схватился за планширную доску борта, вытравил из костюма весь воздух и, став тяжелым, как свинец, сильным рывком опрокинул тузик на себя.

Не выпуская борта, я пошел со шлюпкой вниз. Во мне вместе с костюмом было около ста шестидесяти килограммов — достаточная тяжесть, чтобы утянуть за собой тузик. С размаху шлюпка дошла со мной чуть не до самого грунта и тут вырвалась из рук. Из-под нее заклокотал воздух и выпрыгнуло, блеснув, как рыба, полированное весло с уключиной. На меня свалилось два тела, и шлюпка пропала из виду.

Зигзагами двигались вниз по течению коробки с аммоналом. Один из гитлеровцев с выпученными оловянными глазами и раздутыми щеками вдруг махнул, будто плавниками, ладонями с широко расставленными пальцами, оттолкнулся и, как лягушка, прыгнул вверх.

Я переждал секунду-две, накопил немножко воздуха и тоже с силой оттолкнулся ногами от грунта. Беглеца я догнал уже на поверхности воды и схватил за сапог. Каблук был подкован толстыми медными гвоздями. Гитлеровец другим сапогом стукнул меня по шлему. Но я потянул его так, что чуть не сдернул сапог, и снова пошел вниз, опустившись прямо на спину вражескому водолазу.

Тот сразу согнулся подо мной и выпустил из рук шланг нашего старшины. Это был гитлеровец в латунном шлеме, последний из неприятельских водолазов.

Шланги остальных были в руках Никитушкина. С помощью Киндинова он зацепил их за зеленый валун, торчавший из песка.

Сильным рывком они вдвоем опрокинули валун и придавили завязанные шланги.

Теперь гитлеровцы болтались на них, как вяленая рыба на связке.

Я заметил, что шланги их подергиваются между камнем и вражеским берегом, точно по сигнальной таблице. Значит, у противника тревога на берегу. Видно было, как сильно они натягивались, но тяжелый валун не поддавался, и вражеские водолазы катались по грунту, поддевая песок свинцовыми калошами.

Я поспешил к Подшивалову, чтобы вместе одолеть гитлеровца в латунном шлеме, но сразу пошатнулся, почувствовал, что мне вдруг нехватает воздуха. Я быстро обернулся. Метрах в двух позади меня, весь обсыпанный пузырями воздуха, стоял, наклонившись, водолаз в коричневом тифтике. Я даже разглядел фирменное клеймо на его квадратном свинцовом грузе. Гитлеровец перерезал мой шланг. Это был шестой, ранее не замеченный нами вражеский водолаз. Он уже доламывал мой шланг до спиральной проволоки, положив его на колено. Мне стало жутко и непривычно в затихшем шлеме.

Я сделал два нетвердых шага к гитлеровцу, собрал сколько было сил и хотел со всего плеча ударить его водолазным ножом в шлем. Медный пустотелый шлем легче пробить, чем толстое стекло иллюминатора. Но взмах руки в воде всегда неверный, и нож бы сорвался с круглого шлема. А грудь не достать: она под толстой медной манишкой. И я ударил его ножом в бок возле свинцового груза. Гитлеровец упал и покатился по течению.

Тут я схватил с грунта свой перерезанный шланг и сам доломал его. Теперь надо было только не прикоснуться нечаянно головой к золотнику, чтобы сберечь до единой капли остаток воздуха в костюме. Его должно хватить минуты на четыре. Я раскинул руки в стороны и держал их секунду, чтобы узнать, не всплыву ли кверху. Но воздух только чуть покачал меня на грунте.

Тогда я присел и отхватил ножом от своей свинцовой калоши сначала одну, а затем и другую плетеную веревку. Калоши сразу упали с ног. Сейчас меня могло свободно перевернуть вниз головой и унести течением, но я быстро выпрямился. Теперь долой груза! Я перерезал брассы, которыми они соединяются на плечах.

Меня с силой оторвало от грунта и понесло вверх. По пути я два раза перевернулся через голову и выскочил на поверхность раздутый, как бычий пузырь, перетянутый посредине шпагатом: это врезалась мне в пояс сигнальная веревка. И тут меня, будто катушку на нитке, помчали к берегу за сигнальный конец. Я еще на грунте успел дернуть сигнал тревоги.

Когда с меня сняли шлем, я подумал, что такого приятного воздуха, как на нашем берегу, нигде больше нет. Чудесно пахло соснами…

Тем временем Никитушкин, Киндинов и третий молодой водолаз уже сообщили, что возвращаются и несут груз.

Только Подшивалов еще был у башни.

Он потребовал с берега вторую сигнальную веревку и велел нам скорее тянуть ее обратно.

Мы быстро выбрали ее. Из воды показался гитлеровец в латунном шлеме с обрубленным шлангом.

А с той стороны реки уже обстреливали наш берег, и неподалеку разорвался снаряд. Мы прилегли к земле, осколки свистнули над нами, а гитлеровец поднялся во весь рост из воды и тут же упал, пронзенный осколком снаряда.

Вскоре из воды вышел Подшивалов с коробками аммонала. За ним следом Никитушкин и молодой водолаз несли моток электрического провода и пучок запалов. Последним шел из воды Киндинов. Он прикрывал левой рукою свой пробитый иллюминатор, а правой тащил с грунта связанные сигнальной веревкой три надраенные о подводный песок неприятельских медных шлема.

— Ура! — закричали стоявшие на берегу саперы. — Вот это бой!

— Ну, ребята, — крикнул один из солдат, — если они под водой столько врагов подшибли, то нам на суше никак нельзя меньше! Чем мы хуже водолазов?