Даниель Нони - Калигула

Итак, первотолчком стало письмо Антонии, которая настаивала на том, чтобы принцепс отстранил Сеяна от должности префекта претория. Оно попало на уже подготовленную почву, хотя последовавшие затем события и казались, на первый взгляд, совершенно неожиданными. В Риме принцепс располагал солидной поддержкой — среди сенаторов было более двух десятков человек, враждебно настроенных к Сеяну. Среди них — Луций Какиний Галл, Луций Аррунций, Сект Аппулей и, особенно, давний друг принцепса Луций Кальпурний Пизон, префект Рима. Этот знатный 79-летний нобиль был одним из великих полководцев и администраторов Августа в Альпах, на Дунае, в Азии, Сирии и Финикии. Консул в 15 году до н.э., член коллегии понтификов, он имел сестру, которая была помолвлена с Юлием Цезарем, что вводило его в царствующую семью. С 17 года он, будучи префектом Рима, являлся, таким образом, третьим лицом в государстве и, пользуясь доверием Тиберия и сената, исполнял свои обязанности умело и с чувством меры. После отъезда Тиберия из Рима Пизон являлся гражданским представителем принцепса в столице, тогда как Сеян был его военным представителем. Пизон не вмешивался в конфликт между Тиберием и Агриппиной, хотя и понимал, что виноваты в нем оба — и Тиберий, и Агриппина.

Однако главным лицом, на кого опирался Тиберий, разоблачая заговор Сеяна, стал не сенатор, а всадник — старший префект стражей (пожарной охраны) по имени Макрон.

Принцепс то хвалил, то хулил Сеяна. В марте 31 года тот, вместе с Тиберием, стал консулом, а затем получил проконсульскую власть, но одновременно с этим принцепс помог сенатору и противнику Сеяна Луцию Аррунцию снять с себя обвинения в заговоре против префекта претория. К тому времени Нерон, брат Калигулы, уже был мертв, но Тиберий вновь направляет послание в сенат, запрещая жертвоприношения в память покойных. Только позже стало понятно, что это послание прямо касалось Сеяна, ставшего объектом излишне подобострастного поклонения.

Макрон занял свое место в этой игре Тиберия. Имея на руках секретный приказ принцепса о назначении его префектом преторианской гвардии, он прибыл из Кампании в Рим. В ночь с 17 на 18 октября Макрон встретился с исполняющим обязанности консула Меммием Регулом и префектом стражей Лаконом, передав им инструкции императора. На рассвете 18 октября Макрон отправился на Палатин, где сенат уже начал собираться в храме Аполлона на свое заседание. По дороге он повстречал Сеяна и как бы по секрету сообщил тому, что имеет на руках распоряжение Тиберия сенату назначить его трибуном. Этими словами Макрон успокоил Сеяна и тот вместе с Макроном отправился в храм Аполлона, охраняемый отрядом преторианцев. Выждав, когда Сеян войдет в храм, Макрон сообщил преторианцам, что по приказу Тиберия он назначен их новым префектом. Затем Макрон отправил преторианцев в лагерь, находящийся за пределами города, заменив их отрядом стражей Лакона, а сам направился в тот же лагерь, чтобы держать преторианскую гвардию под своим контролем.

Открыв заседание сената, консул Меммий Регул зачитал длинное и путаное послание Тиберия. По мере того, как Регул читал, те, кто находился рядом с Сеяном, все дальше от него отодвигались. Тиберий сообщал, что, по его мнению, готовится заговор и его убийство, что он хотел бы вернуться в Рим и ожидает к себе консула с вооруженной охраной, которая могла бы сопровождать Тиберия во время переезда с Капри в столицу. В заключение письма он просил, чтобы двое друзей Сеяна были наказаны, а сам он — арестован. Ошеломленный Сеян был тут же окружен преторами и трибунами, чтобы он не смог бежать. Консул трижды произнес его имя, однако, не желая признавать себя виновным, Сеян продолжал сидеть, не вставая. После этого сенат проголосовал за то, чтобы арестовать Сеяна и заключить его в тюрьму. Консул и префект стражей Лакон вместе с другими магистратами отвели Сеяна в подземную тюрьму, находящуюся под Форумом.

Когда об этом стало известно, в Риме начались волнения. Народ решительно выступил против Сеяна. Его статуи были свергнуты и отправлены на переплавку. Преторианская гвардия, которую возглавил Макрон, пообещавший воинам денежное вознаграждение, сохраняла спокойствие. Видя подобное развитие событий, осмелевшие сенаторы во второй половине дня 18 октября вновь собрались на заседание, теперь уже в Храме Согласия, и приговорили Сеяна к смертной казни. Приговор был немедленно приведен в исполнение, и Сеяна задушили в подземной тюрьме. Тело казненного было выставлено на лестнице Гемоний, недалеко от Форума, там, где недавно находились тела нескольких жертв Сеяна. В течение нескольких дней каждый желающий мог высказать свое презрение в адрес еще недавно всесильного фаворита, затем тело сбросили в Тибр.

Гибель Сеяна стала драмой местного масштаба. В империи не было никаких волнений по этому поводу, никто из наместников провинций или командиров легионов не был смещен, что лишний раз свидетельствовало о слабом влиянии покойного на положение дел в империи. Однако в самом Риме вследствие заговора Сеяна политическая ситуация в течение нескольких месяцев оставалась достаточно сложной. В ходе волнений было расхищено имущество Сеяна и его сторонников. Гвардейцы-преторианцы, стараясь отмежеваться от непопулярного ныне Сеяна, обвинили своего покойного префекта в злоупотреблениях. Завидную энергию проявил сенат: им был приговорен к смерти и 24 октября задушен старший сын Сеяна. Апиката, жена Сеяна, через два дня покончила с собой, оставив письмо, обвиняющее Ливиллу в отравлении Друза II — своего мужа и сына Тиберия. Несколькими неделями позже сенат приговорил к смерти двух несовершеннолетних детей Сеяна и Апикаты — Капито Элиния и Юниллу. Так как закон запрещал казнить девственниц, то палач сначала изнасиловал Юниллу, а потом удушил ее. Так была уничтожена вся семья Сеяна, в том числе и невинные дети. Во всех этих событиях сенаторы вышли далеко за рамки того, о чем официально просил Тиберий, настаивая лишь на аресте своего фаворита. Но принцепс был потрясен, когда узнал, что его друг и главный помощник причастен к смерти Друза II. Смятение и подозрительность овладели Тиберием и отныне он уже никому не доверял. Уединившись, он даже отказался встретиться с посланцами сената во главе с консулом Меммием Регулом, которые хотели заверить принцепса в своей преданности. В соответствии с обычаем его невестка Ливилла, виновная в отравлении мужа, была казнена у себя дома. Были казнены также два человека из семьи Тиберия, помогавшие Сеяну в его интригах.

В сенате обвинения и судебные процессы следовали один за другим. Самой известной жертвой стал дядя Сеяна со стороны матери, бывший консул Блез. Все те, кто при Сеяне выступал в роли обвинителей, отныне превратились в обвиняемых. Одни из них покончили с собой, как Публий Вителлий, другие — отвергали все обвинения, как всадник Марк Теренций, который заявил, что Тиберий всегда был для него примером, и именно поэтому он дружил с Сеяном, третьи, вроде Помпония Секунда, находясь в тюрьме или под стражей, терпеливо ждали, когда минует буря. В ходе этих событий было казнено множество людей. По сведениям Веллия Патеркула, погибли до трети сенаторов и почти шестая часть всаднического сословия. У Светония, Тацита и Диона Кассия конкретные цифры не фигурируют. Поэтому невозможно точно установить, сколько человек погибло после казни бывшего префекта преторианской гвардии. Имена их были вычеркнуты из всех списков. Известны монеты из Билбилы (Испания), на которых имя Сеяна искусно забито новой гравировкой. Подобное стремление предать имя Сеяна забвению имело свой результат. Например, в различных хрониках отмечены четыре даты: казнь Сеяна и его детей, самоубийство его бывшей жены. Все они пали жертвами политической игры во имя ложно понимаемой свободы. Недаром монеты отмечают предусмотрительность Тиберия, его провидческий дар, предотвративший преступный заговор.