Федор Раззаков - Самый добрый клоун: Юрий Никулин и другие…

В июле 2010 года на Попова обратили внимание сменщики Ельцина: Президент России Д. Медведев и премьер-министр страны В. Путин, которые поздравили артиста с его 80-летним юбилеем и даже наградили его… Почетной грамотой.

Однако возвращаться на родину Попов не спешит – ему хорошо и в Германии, которая по степени спокойствия и уверенности в завтрашнем дне напоминает СССР. Не то что нынешняя Россия, которая сидит, как на вулкане. По словам самого О. Попова (интервью еженедельнику «Мир новостей», номер от 3 августа 2010 года):

«Сегодняшняя Россия глазами клоуна – это смех сквозь слезы. Обидно все это наблюдать! Мы какие-то проклятые, что ли? Богом забытые? Ведь талантливый народ!..»

Отметим, что Попов до сих пор выходит на сцену (под именем Веселого Ганса): например, в декабре того же 2010 года (кстати, в год 60-летия цирковой деятельности нашего героя!) они с женой дали гастрольный тур по Германии и Голландии. Как написал журналист «Мира новостей» А. Колобаев:

«Несмотря на почтенный возраст, Олег Попов продолжает творить: придумывает репризы, изобретает в собственной слесарке реквизит, репетирует новые сценки. Ложится за полночь, встает в шесть утра. На вопрос, не пора ли на отдых, который он по-настоящему заслужил, нешуточно вспыхивает: «На пенсию? Мне? Великий Карандаш в 82 года выходил на арену и такие штуки выделывал, что от смеха зрителей чуть потолок в цирке не падал! А мне – всего-то 80!»

Летом 2011 года на Попова свалилось сразу несколько несчастий. Сначала у него умерла собачка по имени Чудо, с которой он 12 лет выходил на арену. А потом и самого клоуна подвело здоровье – он угодил в больницу. 18 июля немецкие врачи сделали ему сразу две операции, которые длились около четырех часов. Все завершилось успешно. Правда, можно ли будет после этого Попову выходить на арену, пока не ясно. Вполне вероятно, что нет – с возрастом не шутят. Ведь Олег Попов на сегодняшний день является одним из старейших действующих клоунов в мире.

Великий «Балбес» (Юрий Никулин)

Ю. Никулин родился 18 декабря 1921 года в Демидове, бывшем Поречье, Смоленской губернии. О своих родителях он вспоминал следующее:

«Детство свое отец (он родился в 1898 году. – Ф. Р.) провел в Москве. После окончания гимназии он поступил на юридический факультет университета, где окончил три курса. После революции его призвали в армию. В 1918 году он учился на курсах Политпросвета, на которых готовили учителей для Красной Армии. После окончания курсов отец просил послать его в Смоленск – поближе к родным, – мать и сестра отца учительствовали в деревне недалеко от Демидова. Перед самой демобилизацией он познакомился с моей матерью. Они поженились, и отец остался в Демидове, поступив актером в местный драматический театр. В этом же театре служила и мама – актрисой. Отец организовал передвижной театр «Теревьюм» – театр революционного юмора. Он писал обозрения, много ставил и много играл сам…»

В 1925 году семья Никулиных переехала в Москву – в дом № 15 по Токмакову переулку (рядом с Разгуляем). В столице отец Юрия занимался литературным трудом: писал интермедии, конферансы и репризы для эстрады, цирка, позднее устроился работать в газеты «Известия» и «Гудок». Мать нигде не работала и в основном занималась домашним хозяйством и воспитанием сына. Два раза в неделю Никулины посещали театр, а возвращаясь домой, горячо обсуждали пьесу, игру актеров. Таким образом, наш герой уже с детских лет оказался в центре театральной жизни столицы.

В 1929 году Никулин-младший отправился в первый класс средней школы № 16, которая считалась образцовой. Учился он средне, и однажды школьный педолог (эти люди тестировали детей и определяли их умственные способности) вынес заключение, что у Никулина очень ограниченные способности. Это заключение возмутило отца мальчика, он отправился в школу и доказал, что его сын вполне нормальный ребенок с хорошими задатками.

Владимир Андреевич Никулин вел в той же школе драматический кружок, в котором, естественно, участвовал и его сын Юрий. Они ставили отрывки из самых различных пьес, начиная от детских и заканчивая классикой. Например, в отрывках из «Детства» М. Горького Никулин играл самого автора – Пешкова.

В те годы в образцовых школах существовала такая практика, когда на встречи с учащимися приходили известные общественные деятели страны, работники литературы и искусства. Нашему герою запомнились две такие встречи: с писателями Аркадием Гайдаром и Львом Кассилем. Случились они, когда он учился в шестом классе. Тогда Юрий отличился тем, что написал лучший рассказ и получил за него второе место на районном конкурсе. Поэтому Гайдару его представили как «начинающего писателя». Писатель пожал ему руку и пригласил во Дворец пионеров, где он обычно встречался с ребятами, которые пробовали себя в литературе. Однако внезапно свалившаяся на героя нашего рассказа ангина не позволила ему прийти на эту встречу.

Примерно с класса четвертого Никулин, по примеру своего отца, сильно увлекся футболом. Правда, вместо того чтобы болеть за отцовский «Спартак», он отдал предпочтение его вечному конкуренту – московскому «Динамо». Бывало, их мнения расходились так сильно, что они весь день спорили до хрипоты, чья команда лучше и сильнее. В таких случаях матери с трудом удавалось их утихомирить.

В их квартире был специальный футбольный уголок: на стене висели таблица футбольного первенства страны и фотографии любимых игроков. Смотрителем этого уголка был Никулин-младший, который педантично отмечал все результаты прошедших матчей.

В 1937 году Юрия перевели учиться в другую школу – она стояла напротив его дома и носила номер 346 (она и сейчас стоит на том же месте и хорошо мне знакома, поскольку я учился в пяти минутах ходьбы от нее – в школе № 325). Почему это произошло? Ю. Никулин вспоминает:

«До седьмого класса я учился в образцовой школе. А потом два седьмых класса решили соединить в один восьмой – часть ребят поступала в спецшколы, в техникумы, другие пошли работать, а на два восьмых класса не хватало учеников. В восьмой класс отбирали лучших по учебе и поведению. Я в этот список не попал. Как потом узнал, на педсовете долго обсуждали мою кандидатуру, решая вопрос, оставлять меня в школе или нет. С одной стороны, хотели оставить, потому что отец много делал для школы, но с другой – учился я средне, на уроках часто получал замечания. (Отмечу, что даже в комсомол нашего героя тогда так и не приняли. – Ф. Р.)

Решение педсовета меня устраивало – появилась возможность перейти в школу-новостройку рядом с домом. В ней учились ребята из нашего двора. Теперь я, как и все, мог перелезать через забор, сокращая путь от дома к школе».